Диктатор (СИ) - Вильде Арина (чтение книг txt) 📗
Я нащупываю выключатель, комнату заливает мягкий свет, и я с интересом разглядываю свое новое жилье. Места и в самом деле было немного. Заходишь в дом и сразу попадаешь в кухню, вправо — ванная комната с синим кафелем и душевой кабинкой, что меня неимоверно обрадовало. Дверь слева вела в просторную комнату: диван, шкаф, старенький телевизор и ковер на стене. После студии в элитном жилом комплексе это, конечно, больше походило на жилье малоимущих семей, но в моем случае это было спасением.
Сон не шел, поэтому я принялась раскладывать на полки одежду и искать место, где можно было бы спрятать деньги, не боясь того, что в один прекрасный день останусь без них. Потом провела ревизию на кухне и записала, что нужно купить. Уснула уже под утро, а через несколько часов спохватилась, спеша на автобус, потому что меня ждал удушливый газетный ларек, в котором с каждым днем становилось работать все сложнее и сложнее. Поэтому в какой-то из июньских дней, когда температура била все рекорды и мне стало плохо, я уволилась оттуда к чертям, как и из университета, и целыми днями ходила вокруг дома, выращивая помидоры и огурцы, и со страхом ждала тот день, когда начнутся роды.
Глава 41
Олег
Я выныриваю из странной пелены, открываю глаза, и из груди вырывается стон. Когда успел так напиться? С трудом могу пошевелить пальцами правой руки, в голове простреливает адская боль, а во рту настоящая пустыня. В глазах заплясали звёзды, и я с трудом фокусирую взгляд на белом потолке. И он слишком отличается от того, который у нас в спальне.
— Что прои…
Язык заплетается и не слушается меня. Мне вдруг становится страшно. Что, если меня выкрали конкуренты? Или я так ужрался, что сорвало мозги, полез в драку и меня хорошенько отделали?
Краем уха я улавливаю странный писк, который то учащается, то замедляется. Из-за него в голове все трещит ещё больше, и мои попытки повернуться на бок, чтобы посмотреть, где нахожусь, не увенчались успехом.
Я глубоко дышу, пытаясь успокоиться и вспомнить, что произошло. Вроде в баньку с ребятами ходил, а потом… вот что потом — вспомнить не могу.
Не знаю, сколько я так пролежал, но, когда голове наконец-то начало медленно проясняться, я уловил запахи больницы. Черт!
В стороне послышался звук, словно кто-то шуршит фантиком от конфеты, и через силу я таки смог повернуть голову вбок. На лице расцветает улыбка. Марина сидит в кресле с журналом в руках и слушает в наушниках музыку. Я залюбовался женой. Что-то в ней определенно изменилось, но что именно — я пока никак не могу уловить. Ладно, раз она здесь, значит, ничего плохого не произошло. Я пожираю ее глазами до тех пор, пока наши взгляды не встречаются.
— Олег? Господи! Я позову доктора, — встрепенулась Марина, и я спешу остановить ее.
— Стой, — мой голос звучит уже более четко и уверенно. Марина замирает на месте, смотря на меня взглядом незнакомки. Я оглядываю ее с ног до головы, окончательно убеждаясь в том, что она и в самом деле выглядит иначе. Когда только успела набрать вес? Сколько я здесь пролежал, что с последнего раза, как я видел свою жену, она настолько изменилась? Да ещё и прическа другая.
— Воды, — хриплю я, пытаясь подняться, но моих сил недостаточно. Марина протягивает мне стакан воды, и я жадно глотаю живительную влагу. Жена выглядит отстраненной, словно не рада тому, что я очнулся. Либо просто перенервничала от истощения.
— Что произошло?
— Ты попал в аварию, — Марина ведёт себя отстранённо и холодно, и из-за этого я начинаю нервничать.
— Давно?
— Три недели назад.
Я выдыхаю от облегчения. Я уж было всерьёз подумал, что провалялся в коме бог знает сколько времени. Правда, как ни пытался вспомнить, как сел за руль, не мог.
— Насколько все серьезно?
— Перелом руки, черепно-мозговая травма, несколько серьезных ушибов и ссадин. Но жить будешь, — она произносит это так едко, словно не рада тому, что я не сдох в аварии. Либо просто злится на меня.
— Прости, — шепчу я, дотрагиваясь до ее ладони, и переплетаю наши пальцы.
— За что? — в недоумении спрашивает Марина.
— Что испортил нашу поездку на Мальдивы. Ты так хотела туда, а я, идиот, сел пьяным за руль и все испортил.
— Ты бредишь? Какие Мальдивы?
— Как какие? Мы же вдвоём выбирали виллу в начале декабря. Для нашего второго медового месяца.
— Это было два года назад, Олег. Я позову доктора, — потрясено произносит она и вылетает из палаты.
***
— Доктор, а есть вероятность что память никогда не восстановится? — встревоженно спрашивает Марина, крепко вцепившись пальцами в свою сумочку. Я протягиваю руку, беру ее ладонь в свою и переплетаю наши пальцы, пытаясь успокоить ее.
— У каждого это индивидуально. Он может вспомнить все через час, а может и через десять лет. Но мы пройдём курс терапии, регулярные приемы препаратов должны ускорить этот процесс. Хотя, как показывает практика, чаще всего амнезия проходит спонтанно. Этому могут поспособствовать знакомые запахи, любимые вещи, например. Мы оставим вас под наблюдением ещё не несколько недель и когда убедимся что все показатели в норме отпустим домой.
— Спасибо, — киваю доктору, пытаясь скрыть своё разочарование. Как можно забыть два года из жизни? По ощущениям, ничего не изменилось, вот только на самом деле я вышел вечером из дома в баньку с друзьями, а оказался в будущем.
— Тебе что-то надо? — спрашивает жена, когда доктор покидает палату, после длительного осмотра и десятка новых анализов.
— Нет, но… я был бы благодарен, если бы ты рассказала мне, что я пропустил, пока валялся без сознания, — пытаюсь пошутить, но Марина мою шутку не оценила. Молчит, поджав губы и задумчиво смотрит в окно. — Марин? Все нормально?
— Да, просто… просто я как раз собиралась сообщить тебе прекрасную новость, — хмурится она, делает глубокий вдох, словно собираясь с мыслями, и выдает на одном дыхании. — Я беременна, узнала как раз перед твоей аварией.
Я теряю дар речи. Мои глаза расширяются от удивления, а сердце бешено стучит в груди. Мы так долго пытались сделать это, пили всякую хрень, ходили к доктору и, судя по всему, за эти да года так и не обзавелись ребенком, а вот теперь…
— Иди сюда, — мой голос не слушается меня, слишком много эмоций и потрясений за последние несколько дней, после того как я пришел в себя.
По щекам Марины скатываются слёзы и я и сам готов плакать от счастья. Она подходит к койке и я тяну ее за руку ближе к себе, заставляю наклонится, чтобы я смог обнять не. И поцеловать.
— Я так рад, Мариш, обещаю, что скоро встану на ноги и больше не дам вам с малышом повода для волнения.
Нашу идиллию нарушает незваный гость, который входит в палату без стука.
— Олег, рад видеть, что ты выкарабкался, — снимает пальто Богатырев, я же пытаюсь вспомнить с каких пор общаюсь с ним и не получается. — Мариночка, вы как всегда очаровательны.
— Спасибо.
— Не могли бы вы оставить нас с мужем наедине, нам нужно обсудить кое-какие дела.
— Д-да, конечно, — она растерянно переводит взгляд то на меня, то на Николая Георгиевича, и я киваю ей в сторону двери.
— Не вовремя ты Олег, ох как не вовремя. Только выборы прошли, — расхаживает взад-вперёд по палате Богатырёв, иногда посматривая в мою сторону. — Я позабочусь о том, чтобы в прессу не просочилась информация о твоей потери памяти, мы слишком много положили на предвыборную кампанию, чтобы слиться из-за такой херни. Возьмёшь больничный ещё на месяц, мой человек пока вместо тебя займётся делами.
— Простите, но раз вы знаете о моей амнезии, то понимаете, что я не совсем в курсе о чем речь.
Ответ меня удивляет. Я подался в политику. Кто надоумил меня вообще на этот поступок?
***
Каждый день я просыпаюсь с надеждой, что память вернется, но ни хрена не случается. я чувствую себя беспомощным пацаном, потому что даже не знаю, где теперь живу. Меня выписывают через две недели и водитель паркуется около стеклянной многоэтажки в элитном районе города. Не то чтобы два года назад мы жили в плохом доме, но помпезность этого здания завораживает. Как и наш пентхаус.
