Ангел с рожками (СИ) - Хоуп Амели (библиотека электронных книг .TXT, .FB2) 📗
Я долгое время был дураком. От страха быть ею поверженным я выступал в роли криворукого художника, неумеющего сразу примечать красоту этого мира. Рите никогда не принадлежали дьявольские рожки. Это мой мозг постоянно пририсовывал ей, чувствуя в ней опасность сделать меня уязвимым. Удивительного, однако ж — я от этого счастлив. Счастлив, что с нею я становлюсь уязвимым. Рита — моя слабость, от которой я готов вечно страдать головокружением и учащенным сердцебиением, лишь бы она была всегда живой и здоровой.
Сейчас нам с Ритой дано испытание, не самое лёгкое, но выпало то, что выпало. Чтобы дальше идти, надо принимать то, что есть в настоящем. Главное, что мы есть друг у друга. Мы обязательно его пройдём вместе. Я не сомневаюсь. К тому же у нас космические друзья, которые ни на секунду не дают в себе усомниться. Находясь за несколько тысяч километров, они изо дня в день разрывают мой телефон на части. Их тревожит моё одиночество. Я убеждаю в обратном, мол, мне так проще справляться. Безусловно, это не так. Оставаться один на один с самим с собой ещё та пытка. Образ прижатого ко мне обмякшего тела Риты довольно часто всплывает, чуть ли не каждую минуту. Отгоняя его, мне нечем его крыть. Он сильно врезался в память. Единственный вариант его искоренить — снова увидеть мою Риту. Оттого новое утро встречаю в надежде услышать от Ритиной матери разрешение одним глазком посмотреть на мою девочку. И сегодняшнее утро не было исключением. Однако, звонок поступил не от Светы.
– Слушаю, – резко подорвавшись с кровати, принимаю вызов.
– Привет, сынок. – Слышу уставший голос отца.
Ему тоже не сладко живётся. Помимо того, что он также, как и мы все, переживает за Риту, на него дополнительно свалились другие беды: грядущий развод, разбирательства, убитый горем сын — завидовать здесь мало чему. Ужасно то, что во всём этом есть моя вина. Это я завалился в его кабинет и уговорил на определенных условиях выступить спонсором Риты и её команды, прося ничего не говорить Свете. Нехотя подтолкнул отца под проезжающий бульдозер, а вытащить его из-под него не смог. Как он ещё смотрит на меня без осуждения?
– Пришла экспертиза. Через полчаса буду на базе. Если хочешь…
– Без меня не отрывайте. Одеваюсь и выезжаю.
После аварии байк был сразу направлен на экспертизу. Её результаты все ждали с нетерпением. Многие до сих пор не понимают причины столь радикального решения, принятого Ритой. На разборе ситуации, как мне сказали, всё, что предполагалось, быстро отметалось. То есть имелось «кое-что», сыгравшее важную роль. И никто не мог понять, что это самое «кое-что». И только путём экспертизы можно было выяснить.
Я тогда метался. Не был уверен — надо ли мне знать подробности. Вначале я склонялся ближе к чаше «незнания». Изменить мне всё равно ничего не удастся. Тогда вопрос — зачем?
Перевес в сторону другой чаши произошёл неожиданно. Однажды я оказался в том месте и в то время, когда своим мнением делился дядя Ваня: «Мы же сейчас о Рите говорим, понимаете же? Нет! Здесь что-то серьёзнее, чем может показаться».
Он посеял во мне зерно сомнения в присутствии случайности. А значит, и взрастил желание докопаться до истины.
Я прибыл на базу последним. И как обещал отец, без меня конверт не открывали. Собрался консилиум знатный: от тренеров до механиков. Присоединившись к присутствующим за столом лицам, я старался внимательно слушать выданное экспертами заключение.
Из услышанного я понял только малую часть: был осуществлен осмотр байка на внешние повреждения и произведена полная разборка транспорта для выявления внутренних, скрытых дефектов.
Где-то в середине изложения текст и вовсе читался словно не на русском языке. Малоизвестных слов оказалось больше половины. Благо, среди нас понимающих было больше, нежели таких, как я. В принципе, и считать не надо: только я и отец выбивались из строя. Остальные при каждом озвучивании предложения кивали.
Когда я уже пожалел, что пришёл сюда, дядя Ваня перешёл к заключительной части экспертизы, где всё подытожено и в двух словах сформулированы результаты, выявленные входе исследований.
– … обнаружена неисправность тормозной системы, в связи с умышленным/по неосторожности повреждением, – дочитав заключение, дядя Ваня откладывает листы и выходит из тренерской комнаты.
Я же двинулся следом за ним. Отыскал его не сразу. Так как дядя Ваня не курит, вернее не курил до этого дня, курилка была последним местом в моём списке обхода.
– Можно и мне? – Изъявляю желание составить ему компанию.
– Не курю. Я сам у охранника одну выпросил. – Дядя Ваня тушит сигарету и садится на скамейку. – Дима, отец Риты, давным-давно меня отучил. Так один раз доходчиво по-братски объяснил, что сигарету лет пятнадцать в зубах не держал.
– Рита вся в отца, – быстро проскальзывает усмешка. – Тоже умеет доступно объяснять.
– Да, это у них семейное, – дядя Ваня низко опускает голову и хватается за неё руками. – Она точно знала, сегодня я в этом убедился, – тихо бубнит себе под нос. – Вся в отца, – горько усмехнувшись, резко бьёт о столик. – Ох, Рита…
Я впал в ступор. В голове не каша, а густая насыщенная солянка из всего чего только можно в неё нашинковать. Я пришёл сюда для объяснений, а мне вместо них наводят смуту.
– Не понял, да? – Дядя Ваня поднимает на меня глаза. – Мальчик мой, Рита, профессионал каких только поискать нужно. На моей памяти, таких только двое. Они оба настолько тонко чувствовали байки, – дядя Ваня встаёт с места и начинает ходить туда-сюда. – Я догадывался. Противился думать об этом, но догадки мои подтвердились.
– О чём?
– Рита не могла не понять, что с байком что-то не то, – останавливается ровно напротив меня. – При каждом повороте она это ощущала. Ещё по ходу гонки можно было понять, что она слишком осторожничает. Списывал это на нервы и всё-таки на имеющийся долгий перерыв. Вот, болван, – стучит кулаком по лбу. – Рита и нервы — несовместимые вещи.
Голова затрещала. Процессы запущены. Картинки стали проявляться. Вращаясь в голове, они начали собираться в логический пазл.
– Значит, когда она шла на последний поворот, разогнавшись до сумасшедшей скорости…
– Да…, – дядя Ваня кивает. – Потому она и спрыгнула с байка, она поняла, что тормоза уже точно отказали при таких высоких нагрузках.
– А проигрывать она не собиралась. Я-то думал — за что она прощения просила, – просыпается истерический смех. – Все варианты перебрал. А тут вот как всё.
– Макс, никому ни слова, – дядя Ваня подходит ко мне вплотную и берет за плечи. – Рита ничего не подозревала, а когда обнаружила, что тормоза отказали, спрыгнула с мотоцикла. Тебе ясно? – Цепко впивается в мои глаза.
– Не понял, – удивленно смотрю на дядю Ваню.
– При других обстоятельствах результаты гонок будут пересмотрены. Поэтому забудь про мою мини притчу про особенных людей. Обычные они, ясно? – Похлопав по руке, дядя Ваня уходит, оставив меня переваривать то, что от души наварили.
– Ты вновь удивила меня, ангелочек, в очередной раз решив всё за нас, – обессилено падаю на скамейку.
Глава 54. Макс
Спустя месяц
Запрет на встречи с Ритой в отношении моей персоны сохраняется. Право распоряжаться «проходными талонами» остаётся за Светой. Состояние Риты по-прежнему стабильно тяжёлое. Подключенная к аппаратам, контролирующим важные показатели жизнедеятельности, Рита постоянно прикована к постели. Хоть она и прибывает в сознании, но, по словам добрых и отзывчивых врачей, принимать самостоятельные решения она пока что не способна. Потому все вопросы касаемые Риты, в том числе порядка посещения, адресуются на текущий момент ответственному лицу, коей и является мать Риты.
Со Светой, кажется, уже разговаривали все: отец, дядя Ваня, Маша, Кира, Игорь, и даже как-то раз я лично пытался ей донести, как важно мне увидеть Риту. Выворачивал душу наизнанку. Впустую. Меня она меньше всех желала слушать. Ребята рассказывают, что при любом упоминании моего имени, у Светы словно начиналось аллергическое обострение. Симптомы были довольно явные. Либо Света не особо старалась скрывать свою неприязнь ко мне, либо хотела бы, но не могла. Ей мешало её инстинктивное явное проявление.
