Родительный падеж - Иванцова Людмила Петровна (библиотека электронных книг TXT) 📗
— Я бы так и жила на этом балконе! — восторженно произнесла Маша.
— Речкой пахнет, вербами. Мы когда ездим на Рейн, то там похожий запах. Но река меньше и какая-то… промышленная, — сказал Николя, а потом, помолчав, добавил: — Ну что, сестричка, кажется, ты снова решила изменить свою жизнь?
— Решила.
— Надеюсь, это не детские капризы, которые все еще вырываются наружу у взрослой девушки? — улыбнулся Николя.
— Ой, молчи уж! Ты сам-то будто слишком серьезный! Вон заморочил Лесе голову, на днях уедешь, а дальше что?
— Я не заморочил. Я ее очень люблю. А что дальше — будет видно. Она приняла меня таким, какой был в Инете, не отреклась и сейчас. Я с ней, с вами совсем забываю про свой дефект, вон на гору выдрался с компанией! А ты? У тебя что? Ты ж его хоть любишь? Или так — попробовать, приглядеться?
— Кто это может знать сразу? Я вижу, как трепетно он ко мне относится. А это для меня перевесит все. Я хочу, чтоб меня любили. Любили, а не хотели по-животному, чтобы смотрели на меня как на святое, помогали, поддерживали, советовались, чтоб по-человечески… А все эти мажорские понты… У Сервантеса — душа. И сердце. Он их отдает мне. И я ему за это благодарна. А что еще нужно для счастья? А люблю ли я его? Не знаю. Зачем бросаться словами? Я люблю его отношение ко мне.
— А если оно изменится?
— Наверное, изменится и все, от него зависящее.
— Ну, тебе видней, Машка.
В этот момент на балкон вышла Леся, держа в руке блюдце с порцией торта.
— Простите, такая хозяйка — позвала гостей и бросила одних. Вкуснющий тортик, Николя! Я так люблю с прослойкой птичьего молока!
— Продавщица посоветовала, — признался гость. — Я ж не разбираюсь. Такой вид у тебя с балкона — просто хоть билеты продавай, как на Эйфелеву башню!
Леся не успела ничего ответить, как из комнаты донесся голос Сервантеса:
— Лей, я тебе виндоуз обновил! У тебя не стояла автоматическая загрузка обновлений, так я закачал сам. Сейчас вот перезагружу…
Леся встревоженно глянула на гостей и заторопилась назад, в комнату, Николя пошел следом, Маша тоже.
— О-ля-ля! Вижу синее окно смерти на дисплее, — сказала Маша, выглядывая из-за плеча Николя.
— Сервант, нажимай «сейф мод»… Теперь перезагрузить… ждем… — попробовал направить процесс Николя.
— Гаплык! — констатировала Маша.
— Ну, блин… Сервант?! — простонала Леся.
— Ну, Лей, откуда ж я знал? Твой компьютер выдал сообщение о том, что необходимо обновить операционную систему, вот я и сделал ему «Инстал апдейтс фром вебсайт»… — виновато объяснил Сервантес.
— Ну что ж, придется лечить. Леся, неси диск, на котором инстал виндоуза и код лицензии! — профессионально взялся за решение проблемы Николя. — А чего вы смеетесь? Я опять что-то не то сказал? Есть у тебя диски для переустановки?
— Да есть, только… это… Ты и правда думаешь, что все пользуются только лицензионными дисками? — удивленно спросила Леся.
— Ну… До сих пор думал, что да. — Николя развел руками. — Но на данный момент важно оживить пациента.
— А ты сможешь? — немного неуверенно поинтересовалась Леся.
— Думаю, что смогу. Правда, времени много надо. Если ты против, поздно уже… Я хотел помочь, я рад быть полезным.
— Да как-то неудобно тебя юзать, вот так в гости пригласили! И тебе, наверное, домой пора? Как же ты доедешь? Ну, Сервант… погоди! — Леся даже топнула.
— Нормально-нормально! Я, честно говоря, благодарен Серванту за возможность проявить мои умения! — улыбнулся Николя.
— А я что? Я всегда пожалуйста… Леся, а торта мне теперь нельзя, да?
— Ну, ты и нахал! — Леся ткнула его кулаком в плечо. — Ешь. Все, что мог, ты уже сделал.
— Николя, а комп отпустит тебя на кофе? Я заварила, а то, честно говоря, глаза слипаются, засыпаю на ходу.
— Так я ж говорил — ложись поспи, программеры привыкли работать по ночам, мне ничего, а ты, бедная… Хотя за кофе спасибо. То, что надо. То, что доктор прописал! — засмеялся Николя, вспомнив афоризм, услышанный от Сервантеса.
— Ты быстро научился от этого чертяки, — улыбнулась Леся. — Только он доконал мой комп и тихонько смылся с Машей, а ты тут реаниматором…
— А разве было бы лучше, если бы я тоже «тихонько смылся»? — Николя оглянулся на «больного». — Думаю, можно сделать перерыв. А пойдем на балкон?
Леся с подносом, на котором соседствовали две чашки ароматного кофе и остатки торта, двинулась к балкону. Николя подхватился из-за компьютера, сделал два неуклюжих шага, придержал штору и пропустил девушку вперед. Леся в этот миг подумала, что после первой встречи как-то совсем перестала замечать его хромоту, настолько это было не важно в волнах чувств, которые накатили на обоих. Еще подумала, что какой-то он не такой, как здешние парни, не нахальный, неторопливый, мягкого и спокойного характера. Или это маленький европейский городок наложил свой отпечаток на жителей, или воспитание, или, может, гены такие, мама его вроде тоже не очень суетливая…
Они пили кофе и смотрели, как чуть светлеет полоска неба на востоке, за Днепром. Такой себе намек, что новый день неизбежно настанет, хотя пока что в городе царит ночь. Где-то на этаж ниже послышался странный звук, будто дождь стучал по металлическому отливу балкона. Леся поднялась на цыпочки и переклонилась через подоконник посмотреть. Николя встревоженно обхватил ее, чтобы, боже упаси, не выпала. Леся замерла, потом медленно повернула лицо к гостю, выпрямилась, развернулась к нему всем телом.
— Голуби топочут. И чего они среди ночи? — чуть слышно прошептала девушка, не отрывая глаз от Николя.
Он, держа ее в кольце рук слишком близко, как ему казалось, боялся, чтобы Леся не обиделась на такую его смелость, но едва сдерживал желание обнять ее, зацеловать ее глаза, губы, такие милые ушки, открывшиеся, когда она машинальным жестом заправила за них волосы… Да что там ушки! В его руках дрожало и дышало ее тело — все-таки безумная мода у девушек — короткие футболки… Сердце его колотилось, все, что произошло за последнюю неделю, казалось миражом, мечтой, сном, и страшно было проснуться, страшно спугнуть это чудо неловким движением…
В этот миг Леся снова привстала на цыпочки, зажмурила глаза и потянулась к нему губами.
* * *
— Ирочка, ты как там на работе? Не спишь? Павлуша с тобой? Вот лучше бы я его забрала в галерею, тут бы ему веселее было, да и Николка бы с ним мог куда-то выйти в город, упрямая ты… Ну, как хочешь. Спасибо тебе за прием! Глаза, конечно, слипаются, но зато наговорились же! Я и не припомню, когда это я по доброй воле спала за ночь всего три часа! — засмеялась в трубку Наталья.
— Да у меня тоже, как Павлуша подрос, давно уже всенощной не было, — улыбнулась Ирина. — Как там Николка без тебя справился? Маша что-то не звонит, интересно, как они на кашу сходили.
— Сынок что-то неразговорчивый, сказал, что все прошло чудесно, и каша удалась, и Маша с Сервантом были, и вид на Днепр с Лесиного балкона чудесный. Мой там еще умудрился что-то ей в компьютере починить, видишь, пригодились знания-умения. Говорила ему с детства — деньги могут украсть и даже дом может сгореть, а то, что знает голова и умеют руки, — с тобой навсегда! — Наталья понизила голос, оглянулась по сторонам и продолжила: — А глаза, Ирочка, счастливые-счастливые… Ой, золотой мой ребенок… Я, конечно, рада за него, и девочка вроде хорошая, но вот-вот же ехать… Будет страдать…
— Кумочка, не переживай наперед. Никто не знает, что там оно за углом. А любовь — это уже само по себе счастье. Разве можно от него отказываться? Думаешь, я за свою не переживаю? Ой, эти мне Козероги… Не знаю, как твой, а моя упрямая, что захочет, то и сделает. Я и не вмешиваюсь уже. Но волнуюсь, конечно. Ну, такое наше материнское дело. Ой, надо мне поработать, ты уж прости. Еще позвоню позже. Привет ребенку!
Николя с красными после бессонной ночи глазами, растревоженный и взволнованный своими чувствами и счастливый Лесиной взаимностью, бродил по выставке, пытаясь укротить и не выказать вулкан, который разыгрался у него внутри. Утром он приехал на такси к Золотым воротам, попутно подкинув Лесю к институту, хоть и ужасно не хотелось расставаться. Дома переоделся, еще выпил кофе, побродил по квартире из угла в угол, хотя хотел бы летать, и пошел пешком в галерею. Мама тоже только подъехала и выглядела довольной визитом к его крестной. Николя коротко ответил на ее расспросы о вечеринке и каше, о Маше и Сервантесе и, не зная, в курсе ли старшее поколение относительно Машиных новостей, промолчал о том, что она съехалась жить вместе с Сервантесом.
