Хрупкая прочная связь (ЛП) - Калмз Мэри (первая книга .TXT) 📗
— Нет, — возразил Кон. — С тобой Хартли обращался бережно.
— Потому что не хотел, чтобы моя смерть была быстрой. Предполагалось, что это будет долго, медленно и мучительно.
— Хватит, — приказала Аруна, протиснулась между парней к журнальному столику и взяла меня за руку. — Так, давай поднимайся, сядешь за стол, поешь и мило поболтаешь со мной и своими друзьями. А когда я уйду, можете обсудить любые ужасы.
Ковальски с Беккером помогли мне подняться, а Кон — обойти диван, пока я не дотянулся до Яна. Положив руку ему на плечо, я доковылял до стола и присел. На моей кухне никогда не было проблем со стульями, так как я поставил здесь огромный стол с длинными скамьями.
Еда была очень вкусной. Как и все, что готовила Аруна. На столе красовались: пастуший пирог со сложной начинкой, похоже, с подачи мамы Лиама; салат из рукколы с авокадо и виноградом, домашние дрожжевые булочки с коричным маслом, и на десерт шоколадные брауни с арахисовым маслом, так как Аруна прекрасно знала, что Ян их обожал. А наблюдать, как подруга его обнимает, было особенно приятно.
Через пару часов, когда с обедом было покончено и все ушли, осталась только наша команда из десяти маршалов. Как только все взяли по пиву и удобно расположились, Кон снова завел разговор.
— Мне кажется, грудная клетка — это какой-то символ.
— Она защищает органы и сердце, — подхватил Дорси. — Получается, что Хартли, вскрыв грудную клетку, оставил сердце Войно без защиты?
— И вот почему он вырезал тебе ребро, — согласился Райан. — Это должно было стать только началом.
Мы все притихли.
— Войно получил по заслугам, — сообщил нам Ковальски. — Да, Миро сбежал, но это не повод позволить гребаному психопату Хартли сорваться с крючка.
— Согласен, — тихо произнес Чинг, встретившись со мной взглядом. — Он бы предпочел тебя вместо Войно. А ты не можешь простить себя за то, что, когда Хартли тебя упустил, он взялся за него вместо тебя.
— Мне плевать на то, что случилось с Войно, — заявил Шарп и направился на кухню за еще одной порцией пива. — Он оказался продажным, а когда ты не чист на руку, то получаешь то, что заслужил. Но в отчете говорится, что когда Войно разрезали спину и вскрыли грудную клетку, несколько секунд он был еще жив.
Никто не произнес ни слова.
— За это я лично засажу пулю в голову этому гаду, — прорычал Шарп.
— Я лишь хочу, чтобы его поймали, без разницы, живым или мертвым, — сказал Ян. — Не хочу, чтобы Миро приходилось жить с постоянной оглядкой.
— Это точно, — согласился Чинг. — Поймать урода, живым или мертвым.
***
КОМАНДА ЗАСИДЕЛАСЬ допоздна — был вечер пятницы. Мы пили пиво, болтали, смотрели спортивный канал. Парни рассказывали о том, что произошло, пока мы прохлаждались в Финиксе.
— Да пошли вы все! Как же, прохлаждались мы… — проворчал я.
— Место, где они работают, похоже на большой стеклянный террариум, — объяснял позже Ян, а я посмеивался рядом. — Я серьезно, там до сих пор жара 90-100 градусов, а сейчас октябрь на дворе.
— А тебе не обязательно было туда мотаться, — заметил Кон.
Ян показал ему средний палец.
— А когда федералы собираются допрашивать тебя по делу Войно? — поинтересовался Дорси.
— В понедельник, — вздохнул я. — Они заявятся для беседы в офис.
После этого все замолчали.
Как только мы остались в доме одни, Ян взял колы и собрал несколько бутербродов для полицейских, дежуривших в патрульной машине на обочине. Пока Хартли не поймают, они будут там круглосуточно. Дерьмовая это работенка. И я очень надеялся, что Хартли объявится до января, иначе придется разрешить копам устроить пост прямо у нас в гостиной. Середина зимы в Чикаго — не самое теплое время, чтобы дежурить под окнами. Ни один автомобильный обогреватель не сможет работать так долго.
Я как раз выключал основной свет и включил ночник, когда услышал, как вошел Ян.
— Ты вроде должен опираться на костыли.
Оглянувшись, я увидел, что он запирает входную дверь — мы всегда закрывали дверь на ключ и на засов, когда приходили или уходили — а затем Ян бросился ко мне.
— Ты меня слышал?
— Да.
— Тогда почему ты их не используешь?
— Я просто разглядываю лестницу.
Ян тихонько засмеялся.
— Неужели?
Я ухватился за перила слева, так как справа была только стена, оглядел Яна жадным взглядом с ног до головы, а потом глубоко вдохнул.
— Да… разглядываю.
Ян судорожно сглотнул и осипшим голосом проговорил:
— Что с тобой?
— Ты. Ты со мной.
— Да, я с тобой.
— И я хочу трахаться.
Ян улыбнулся и морщинки собрались вокруг глаз.
— Не думаю, что ты способен на такое после операции и…
— Еще как способен, — заверил я, опираясь рукой на перила, затем подтянулся, перенося на нее свой вес, и приготовился прыгать по ступенькам.
— Не смей, — приказал Ян. — У тебя швы разойдутся.
— Плевать.
— А вот мне — нет, — пробасил он, протиснувшись между мной и перилами и склонился, подставляя широкую спину.
Но мне потребовался всего миг.
— О, черт, ни за что!
Ян тихонько посмеивался.
— Ну же, Ми, моя спина к твоим услугам. Давай тебе помогу.
— Пошел ты, — проворчал я, пытаясь оттолкнуть его коленом. — Кейдж не позволит мне выйти на задание с тобой, если решит, что я беспомощен…
— Ну же, — потребовал Ян, — или тебе реально станет неловко.
— В смысле?
— Просто закину тебя на плечо и отнесу, раз ты упираешься.
— В моем-то состоянии? Без ребра? — понятно, что он блефует.
— У тебя нет ребра, это же не перелом, чтобы ждать, когда срастется, — просветил меня Ян. — В твоем случае только лодыжка и швы на плече.
— Серьезно, я…
— И ты прекрасно знаешь, что быть в паре со мной на заданиях тебе пока не светит.
— О чем ты?
Дойл повернулся и присел на ступеньку. И, хоть он был выше, сейчас ему пришлось смотреть на меня снизу вверх.
— Нельзя, по крайней мере, пока не заживет лодыжка. До снятия гипса и завершения курса физиотерапии ты поработаешь за столом, пока доктор не даст добро.
— Нет, я…
— Шесть недель как минимум, плюс сеансы физиотерапии после того, как снимут гипс.
— Думаешь, я собираюсь заниматься бумажной работой ближайшие пару месяцев? Я же сдохну со скуки.
— Ни от чего ты не сдохнешь, — прорычал он, поднялся и протиснулся мимо меня обратно в гостиную.
— О, все понятно, — я развернулся и увидел Яна у входной двери. Прихватив поводок Цыпы, он натягивал темно-синий вязаный жакет, что всегда висел у входа специально для прогулок с собакой, пока еще не так холодно. — Значит, ты хочешь, чтобы я просиживал штаны ради безопасности.
— И что, черт возьми, в этом плохого?
— Я такой же чертов маршал, как и ты. И риск — это часть нашей работы.
— Думаю, тебе предостаточно пока приключений.
— Не тебе решать!
— Не мне, — холодно согласился Ян. — Все решает твоя лодыжка, верно?
Я остолбенел.
— Ты рад, что я ранен?
— Не рад, не говори херню.
— Но ты рад, что я пролетел с оперативной работой, — обвинил его я.
— А если и так?
— Что за бред, Ян? Я твой напарник. Но прежде всего, я тот, кто…
— Нет, — прогремел он. — Прежде всего, ты — вся моя жизнь, тупой ты придурок.
Порядком обалдев, я замер, а Ян выскочил из дома с Цыпой на буксире и так хлопнул дверью, что удивительно, как та не разлетелась в щепки.
Я присел на лестнице, пытаясь собраться с мыслями.
Для меня еще в новинку то, что мы стали больше, чем просто напарники. И по какой-то причине я все еще придавал большую важность нашему партнерству с ним в плане работы. Я понимал, ведь именно на работе я доказал Яну Дойлу, что чего-то стою. Я был тем, кто прикрывал его спину, и он знал, что может на меня рассчитывать. Но, по-видимому, я стал еще и тем, к кому Дойл хотел возвращаться домой, независимо от того, был ли я с ним на задании или нет.
