Синичка в небе (СИ) - Гейл Александра (книги онлайн полные версии txt) 📗
— Мне сложно, — сказала вдруг Лона, прерывая речь актера. — Я думала, будет проще его ненавидеть за случившееся, и я понимаю, что, наверное, так правильно, ведь он не понял… Но это не он сделал. Разве он мог такое предвидеть? Или ответственен за поступок друга?
— Он относится к тебе плохо, Лона, — резко ответила я.
— А кто относится хорошо? Кроме тебя. Уль, ну кто? Егор? — Она усмехнулась. — Мне кажется, если бы меня заменили картонной копией — ну, знаешь, как эти макеты ДПС-ников по обочинам дороги, — он бы и не заметил! В одной из компаний, куда я ношу документы, есть парень, он всегда угощает меня конфетами. Недавно одна из его коллег сказала, что неправильно флиртовать с молодым человеком, у которого дома беременная подружка. Думаю, на таком фоне мой Рома вовсе не плох.
— Я не спорю. Но, Лона, тебе не сорок лет, чтобы бросаться в первые серьезные отношения с головой! Еще найдется человек, который будет достаточно тебя уважать, чтобы не приходилось ничем жертвовать…
— Уля, — перебила она. — Ты слишком переживаешь по поводу уважения. Оно никогда не берется по щелчку из ниоткуда. Уважаем мы исключительно тех, кто что-то нам доказал. И Рома начнет меня уважать как свою жену, просто ему на это нужно время.
— Отчим маму не уважает, — заметила я. — А ведь семь лет вместе.
— Не сравнивай меня с мамой, — удивительно резко ответила Лона. — Мне тоже не нравится, как к ней и к нам относится дядя Боря, но с чего ты взяла, что у меня будет так же? Потому что я встречаюсь с парнем, к которому можно переехать? Прости, но чем же так сильно отличается от него Иван Гордеев?
— Тем, что я не собираюсь за него замуж.
Это было правдой. Я не представляла себя рядом с Ванькой через, скажем, пять лет. Учитывая ту борьбу характеров, которая завязалась между ним и его отцом, сложно было даже представить, куда качнутся весы его жизни. Никто не знал, хватит ли Ваньке духу сказать Николаю Давыдовичу решительное «нет» и выбрать собственную дорожку, фактически отказавшись от фамилии. Мне иногда казалось, что и комната в доме отца, и кабинет на последнем этаже «ГорЭншуранс», и даже маленькая, дерзкая Сафри — все это было для Ивана Гордеева не более чем перевалочным пунктом. Так на что было рассчитывать? И стоило ли сожалеть, что не сложилось?
Жалею ли я, что по итогам всей этой странной истории чудесным образом оказалась женой Сергея Новийского? Никогда. Ни единого раза. Благодаря мужу я обрела что-то такое, чего не мог мне дать Ванька и за миллион лет
— некую ровную, внутреннюю уверенность, которая позволяет ступать по жизни, не оглядываясь. Вот только не сделала ли я того же для Ивана Гордеева? Что-то мне подсказывает, что такое возможно. Разве существовала иная причина, по которой он мог бы обратить на меня внимание? Клянусь, изначально и я не видела в Сергее потенциального партнера, но ведь вспоминала о нем. Он чуть ли не с первой встречи занял у меня в мозгу местечко, и прочно обосновался там. И я начала интересоваться политикой, читать о нем комментарии в сети. То, что началось не с яркой вспышки страсти, оказалось, дало куда более прочные и крепкие корни. Вот почему так больно, что закончилось все плохо…
Ну а пока мы с Поной сидели на диване, недовольно пыхтя и не зная, что делать со своими жизнями и запутавшись в неправильных мужчинах. И зачем-то убеждали друг друга, что имеем право на свои точки зрения. Если бы вы знали, насколько нелепым и неактуальным оказалось все это через какие-то полтора года, то определенно оценили бы иронию. Однако в тот день все казалось ужасно важным, нужным и неоспоримым. И хотелось одобрения самых близких людей. Ни одна бы не уступила, потому что подспудно понимала, что ошиблась в своем выборе и боялась сдать оборонные позиции, упрямо и нелепо настаивая на своем. Что ж, в семье Сафроновых все-таки имелась общая фамильная черта — неумение признавать неправоту.
Глава 8
Где-то ближе к февралю передо мной встал выбор, который, наверное, дается раз в жизни: присоединиться к начальнику и Новийскому в деле подготовки к слушанию или поехать бездельничать на турбазу близ горнолыжной трассы с Ванькой, Поной, чертовым Романом и парочкой друзей моего бойфренда. Гордеев или Гордеев. С одной стороны, было совестно оставлять Николая Давыдовича в такой ответственный момент, с другой, засидевшись в Петербурге, Ванька очень хотел поехать с друзьями покататься. Наверное, его можно было понять. После поездки по Китаю засесть на долгие месяцы в кабинете… Это лишь в пословице легко отказываться от журавля в небе.
— Николай Давыдович, — позвала я его по имени, решившись на откровенный разговор. — Я не смогу прийти к вам в выходные. Но если бы было можно перенести встречу с Сергеем Афанасьевичем на будний день, я бы с удовольствием поприсутствовала.
Гордеев вскинул на меня глаза и прищурился.
— Какие-то проблемы? — поинтересовался.
— Нет. Просто мы с Иваном и его друзьями едем кататься на лыжах. — И, ненавидя себя за трусость, попыталась оправдаться: — Места еще с декабря забронированы.
Выражение лица начальника не изменилось, он лишь сцепил руки в замок и пожал плечами.
— Что ж, поезжайте, — сказал.
Вот и все. Отчего я ждала иного. Мне казалось, чистосердечное признание об отношениях с его сыном заслуживает хоть какого-то комментария, но он не отреагировал. Я не могла поверить, что его не волновали мои отношения с Иваном.
— Что-то еще? — поинтересовался Гордеев, раздраженный моим бестолковым стоянием в кабинете. — Вас еще куда-нибудь отпустить?
— Да нет, — отмахнулась я. — То есть вы знали, но ничего не сказали? И не злитесь? Не возмущены?
Новийский говорил, что человек я излишне прямолинейный, но разве не проще спросить, чем мучиться догадками?
— Ас чего бы? — насмешливо поинтересовался начальник. — Впервые за долгое время сын сидит за стенкой, а не пытается сломать себе шею, за каким-то лешим покоряя Эверест. Я знаю, где его искать, я знаю, что вы за ним присмотрите, ибо иначе будете уволены тот же час. Да вы меня, Ульяна Дмитриевна, осчастливили!
Звучало это издевательски, но смысл имело, поэтому, удовольствовавшись объяснением, я просто кивнула:
— Значит, мир, — сделала вывод.
— Идите, — настойчиво повторил Гордеев, недвусмысленно намекая на небезграничность своего терпения и расположения.
Уже вечером, лежа в постели, я поняла, что даже если начальник не признавал это в открытую, он считал меня положительным моментом в жизни сына. Удивительно, но получить такого рода одобрение было очень приятно. И это как будто еще больше обесценивало отношения сестры: почему же ее, такую милую, добрую, хорошую и неконфликтную, не принимали родители Романа? Неужто их устраивал глотающий мет отпрыск и не устраивала правильная и верная невестка? Я более чем уверена, что прими Щегловы Лонку как положено, ее благодарности не было бы предела. А вон оно как получалось. Видимо, розовые очки и разные приоритеты играли свою роль. Если упростить все до ноликов и единичек, получалось, что родители Романа считали сына молодцом-так- держать, а Гордеев все время пытался выбить из своего отпрыска дурь. Хотя, как по мне, им бы поменяться местами!
***
Знаете этот популярный идиотский мем, часто встречавшийся раньше в сети: жизнь меня к такому не готовила? Так вот меня жизнь не готовила к лыжной трассе в компании длинноногих друзей Ивана Гордеева. Мы с Лоной обе не стояли на лыжах со школы, и катались одинаково плохо. Да и, давайте начистоту, не отличались большой любовью к спорту в принципе. Обычно это не смущало, однако на этот раз перед нами раскинулась двадцатикилометровая трасса, а сопровождающие уже давно маячили на горизонте маленькими темными точками.
Нет, они не гады и не негодяи, просто после третьего примятого попой сугроба я настояла на том, чтобы ребята ехали вперед. Мол, мы с сестрой вместе, не заблудимся. Они помялись, но согласились. Ну кому интересно топтаться на месте, пока мы коллекционируем все неровности лыжни?
