Подъем (СИ) - Стасина Евгения (читать книги регистрация txt, fb2) 📗
— У тебя здесь ошибка, — коснувшись пальцем бумаги, перехожу к делу, не намереваясь стоять здесь до самого вечера. — Должно получиться два.
— Так, два и получилось, — не поднимая головы, недовольно отвечает мальчик, и вновь возвращается к вычислениям.
— Что-то на два мало похоже… — знаю, что, нежеланный гость в его комнате, но не спешу уходить и опираюсь на край стола, желая разглядеть последствия Семиного фиаско, но он предусмотрительно прикрывает подбитый глаз ладонью, создавая видимость глубокой задумчивости.
— Разве, мы не договаривались посмотреть вместе фильм? Я даже попкорн принес.
— Мне нужно делать уроки.
— Сегодня суббота. Может, отложишь на завтра?
— Мне много задали. Посмотрите с мамой.
— Отлично. Значит, так ты держишь свое слово?
— Я не обещал, — возмущенно надувает губу, но все еще прячет лицо.
— Но и не отказался… Разве, это не одно и то же?
Парень молчит, и мне ничего не остается, кроме как оттолкнуться от своей деревянной опоры, хлопнув по своим бедрам ладонями.
— Отлично, учту на будущее, что уговор с тобой — дело ненадежное. Пообщаемся, когда научишься вести себя по-мужски…
— Я не девчонка, — вскакивая со стула, он зло сверкает своими глазами, давая мне возможность рассмотреть последствия встречи его лица с чьим-то кулаком, но, опомнившись, быстро отворачивается к окну.
— Ты хоть дал сдачи? — я засовываю руки в карманы, и в ожидании, пока ребенок примет для себя решение, стоит ли со мной откровенничать, начинаю прислушиваться к Машиной возне на кухне.
— Чего молчишь?
— Их двое было…
— Да хоть десять. Хоть разок-то кому-нибудь съездил в нос?
Семен опускает голову, мгновенно заливаясь краской, вновь погружаясь в свою скорлупу.
— Ясно. Твоя мама говорила, что ты спортсмен, — я сажусь на диван, и киваю в сторону грамот, украшающих стену.
— Хоккеист.
— Тогда в чем проблема?
— Там нас драться не учат…
— Я бывал на матчах, ребята там суровые.
— Это другое! На льду бы я их уделал! — и я ему верю. Уж очень убедителен этот блеск карих глаз и вздернутый подбородок.
— Ладно, — встаю, снимаю кофту и подворачиваю рукава своей рубашки. — Раз просишь, покажу тебе пару приемчиков.
— Ничего я не прошу! — хоть по лицу и пробегает оживление.
— А зря. Я ведь все детство боксом занимался, — вставая в стойку и рассекая воздух поставленными ударами, улыбаюсь растерянному школьнику.
— Да ладно?
— Конечно. Если бы ни желание разбогатеть, наверняка бы прославился. Так что? Приступим к делу или и дальше будешь фонарями комнату освещать?
— Мама говорит, что нужно решать конфликты словесно…
— И в этом есть доля истины. Но если тебя бьют, ты обязан держать оборону, а не подставлять другую щеку.
— Заругает ведь…
— На то она и мама, чтобы ругать. Давай, хоккеист, будем из тебя мужика делать!
Маша
Моя жизнь, наконец, налаживается. Будущее обретает четкие формы, выстраиваясь в череду упорядоченных планов, и перестает пугать меня неизвестностью. Я точно знаю чего хочу, понимаю, как воплотить в жизнь все самые смелые ожидания, и верю, что лучшее впереди. За прошедший месяц Сергей умудрился заметно продвинуться в своем покорении моего избалованного материнским вниманием сына, и пусть он не бросается Титову на шею, каждый визит моего мужчины воспринимает спокойнее, порой с трудом скрывая свое нетерпение, если Титов задерживается. Я часто ловлю их хитрые переглядывания, старательно делая вид, что не подозреваю об их домашних тренировках, хоть и внутренне протестую против кулачных боев. Мы временно прекратили наши встречи в квартире Титова и теперь каждые выходные проводим втроем, давая Семену время привыкнуть к новому члену нашей с ним семьи. Я постепенно укладываю в чемоданы вещи, пряча их в шкафу своей спальни, а Сережа продолжает свою операцию по завоеванию авторитета и доверия мальчишки.
— Смотрите, — запрыгивая на диван между мной и Сергеем, Семен демонстрирует экран своего планшета. — Может, мы тоже Дюка на выставку сводим. Победителю дадут медаль и большую упаковку корма!
— Мы опоздали с заявкой, — пробежавшись глазами по тексту, Сергей качает своей головой. — Придется отложить до следующего года.
— Тогда, нужно его обучить командам! Чтобы уж точно победил. Да? — подставив лицо своему четвероногому другу, он треплет шерсть питомца. — Можно, я с Женькой во двор пойду?
— Только шапку снимать не вздумай!
— Там же солнце светит!
— И что? Голову нужно беречь!
— Ну мам!
Я оставляю его мольбу без ответа и принимаю звонок свекрови. Я искренне улыбаюсь, больше не чувствуя жгучей ненависти к бывшему и его невесте. Смотрю на Сергея, установившегося в телевизор, и осознаю, что благодаря ему окончательно отпустила прошлое, теперь уже не кажущееся мне таким счастливым и наполненным любовью…
— Ну что, бабуля! Могу вас поздравить? — спрашиваю, зная, что со вчерашнего вечера вся семья Медведевых находится в радостном ожидании появления на свет долгожданной внучки.
— Ой, Маш, — стирает с моего лица улыбку своим безжизненным голосом Анна Федоровна, и я с тревогой оглядываюсь на Сему, усевшегося посреди зала и старательно натягивающего джинсы под саундтрек начинающегося на плазме фильма.
— Что-то не так? — я стараюсь говорить тише, но Титов уже не выпускает меня из виду.
— Плохо все, Маш. Девочку в реанимацию перевели. Два балла по Апгар.
— Как? Все ведь было нормально и…
— Говорила я ей в больницу ложиться! А она все свои рисунки малевала! Сорок две недели! Нужно было заранее шейку готовить, а они же самые умные… — свекровь плачет, и я слышу, как Павел пытается успокоить жену, ласково уговаривая принять успокоительное.
— Господи! Какие прогнозы? Врачи что-нибудь говорят?
— Что они скажут? Подключили к аппарату искусственной вентиляции легких… Никто никаких гарантий не даст. Я ведь сама медик. Воды зеленые, роды трудные… Маш, Семку сегодня не привози… Уж, прости нас, места себе не нахожу!
— Что вы! Господи… Может, мне к вам приехать? Или…
— Нет, Машунь…
— Держите меня в курсе, ладно?
Мой сын уже сорок минут, как убежал на улицу, и, не опасаясь смутить его своими чувствами, мы с Сергеем лежим, обнявшись, позволяя себе куда более смелые касания, чем часом ранее.
— Никогда не думала, что буду жалеть их… Вот ведь жизнь, действительно, непредсказуемая штука, — я кладу подбородок на широкую мужскую грудь и любуюсь чертами его волевого лица. — По-моему, это самое страшное, что может произойти с человеком… Дай бог, чтобы все обошлось. Главное, чтобы Сема не спросил меня о сестре.
— Давай отвлечем его. Можно съездить куда-нибудь на выходные…
— У Семки же школа.
— Пропустит пару дней. Попроси свекровь выписать ему справку.
— Сдурел? — не могу не засмеяться, представив комичность ситуации, если сын заявится в класс с подписанным Анной Федоровной бланком. — Она же гинеколог.
— Тогда, прогуляем неофициально. Напишешь записку, в моем детстве такое допускалось, — Сережа привстает на локте, и выключает звук телевизора. — Давай! Позвоню секретарше и она оформит путевки…
— Сереж, две недели до конца четверти. Давай в конце месяца?
— Тогда, переезжайте. Сколько можно тянуть? Он уже вполне взрослый парень, чтобы суметь принять известие, что теперь мы будем жить вместе.
— Я знаю, — нежно касаюсь его щеки.
— Тогда, почему медлишь? Хочешь, поговорим с ним вместе?
— А ты уверен, что хорошо все обдумал? Просто, — присаживаюсь, укрывая подобранные к груди коленки вязанным кардиганом. — Просто это очень серьезный шаг. И большая ответственность.
— Думаешь, я предложил не подумав? Через два года мне исполнится сорок. Я хочу семью Маш, нормальную. Хочу возвращаться с работы, зная, что меня ждут. Хочу пирог по выходным, все эти ужины, завтраки, — сев рядом, делиться своими желаниями, играя ремешком своих наручных часов.
