Запутанные отношения (Риск эгоистического свойства) - Алюшина Татьяна Александровна (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
— Три.
— Четыре, — поправил Тим. — Двое коллег, третий тот, с конференции, и отец твоего пациента.
— Ну хорошо, четыре, — согласилась раздраженно она. — К чему ты об этом?
— А помимо предложений выйти замуж, — не удосужил немедленным ответом «наставник», — посчитать, сколько раз предлагали жить вместе, сойтись, завести роман, заняться прямолинейным сексом, помнишь?
— Да к черту, Тим! — взбунтовалась Катька. — Ну предлагали, и что?
— А ты их всех царственно отшивала, потому что они неинтересны были. А знаешь почему? Ты всех сравнивала со мной, и в твоих глазах они соревнование проигрывали. Это, конечно, льстит моему мужскому тщеславию, только я, Кошка, плохой мальчик, а не образец для подражания.
— Это почему же? — возмутилась Воронцова. — Ты сильный, красивый и умнее их всех, вместе взятых!
— Нет, Катюха, не умнее. Мне просто пришлось, минуя детство, стать взрослым, узнав все про жизнь и выживание.
— И научить меня этому! Ты же спас меня, Тим! Вот где бы и кто бы я была, если бы не ты?
А он почему-то разозлился, подобрался весь, как перед боем, ощетинился, даже глаза сузились от злости.
— Сколько можно, Кать! Детство сиротское давно кончилось, а все живешь в уверенности, что плохая девочка! Настолько плохая и недостойная, что никому не нужная и все от тебя отказались! Ты каждый день имеешь дело с детьми и нормальными любящими родителями. Вот когда станешь матерью, откажешься от своего ребенка? Отдала бы его старой суке, зная, что она испоганит всю его жизнь? Давно пора понять, что это твои родители, сестра, бабка — б. ди эгоистичные и суки безжалостные, а не ты!
— Тим, чего ты так возмущаешься? — поразилась Катерина прорвавшимся из него эмоциям.
— Да того, твою мать!! — орал он. — Того, что это не я, а ты спасла меня!! Я объясню, где бы ты была! Ты — золотая медалистка, и поступила бы в любой институт, который указала бы бабка. Пусть не врачом, кем-то еще стала бы! Обижали бы тебя люди при такой затюканности и полном незнании жизни, но ты бы справилась! Наполучала выше крыши от жизни, но справилась и мудрой стала и сама, без подсказок. Силе воли, Кошка, никто не научит, это врожденное, и она у тебя есть! А вот я… У меня впереди была одна дорога — на «малолетку», а потом всю жизнь по зонам! И я бы прямиком топал туда, и знал об этом, и не сопротивлялся, да потому что выживать надо было и не сдохнуть! А сделать я это мог воруя, грабя, в банду какую-нибудь вступил бы обязательно! И никаких иных перспектив, пока не встретилась ты. У меня смысл жизни появился, мотивация. Видишь, благодаря тебе слова-то такие знаю и говорить на литературном языке обучился. Я в своих собственных глазах другим стал, защитником. Внезапно оказалось, что есть для чего и кого стать лучше, жизнь изменить, есть о ком заботиться, защищать. Я тогда не понимал всей важности этих перемен, но своим волчьим нутром чувствовал, что ты — единственный шанс, чудом выпавший мне, чтобы изменить свою жизнь. Только для тебя и благодаря тебе выгреб из этой ямы дерьма! Не я твоим, это ты моим стала спасением! А ты меня в герои записываешь, единственный, который любит тебя такую «никчемную», а никому другому любить себя не позволяешь. Вдруг бросят, и снова окажешься виноватой и недостойной любви. Ты заранее знаешь, что недостойна, зачем тогда экспериментировать? И секса избегала все время, потому что кажется, что, переспав с кем-то, вроде как меня предаешь. Самое главное, это же сближение, это же открыться кому-то, пусть на чуть-чуть! А этого ты не допустишь! Все про детскую психологию знаешь, изучала отдельным курсом, а свое детство не пересмотрела, не подвергла анализу! Почему? В скорлупе безопаснее? Больно трогать?
— Тим, хватит! — жестко потребовала Катерина.
— Нет, не хватит! Слава богу, нашелся мужик, который чудесным образом не подвергся сравнению со мной. Потому что оказался настоящий, раз смог уложить тебя в постель и вызвать сильное желание. Но ты и его тут же мысленно отгородила от себя, да еще, думаю, умище продемонстрировала чем-нибудь язвительным, но честной позволила себе быть только в постели, уверен. Ты же его в жизнь пускать не собираешься, и рассказывать о себе тоже.
— А с чего я должна что-то рассказывать? — держала стойкую оборону она.
— Да с того, что ждешь звонка, и он тебе интересен, и хочешь его, и продолжения хочешь, и придумываешь за него, что плохо подумал, поэтому и не появляется больше. Знаешь, как все это называется? Влюбленность. А еще запомни, нормальный мужик не станет с соседкой заниматься пустым одноразовым перепихоном, потому что потом проблем не оберешься. Даже холостой не станет, а тот, у которого дети, ни за что! Чтобы умный, богатый, свободный, имеющий доступ к любому понравившемуся женскому телу и разнообразные предложения этого, занялся любовью с одинокой соседкой, он должен так сильно на нее запасть и так хотеть, чтоб крышу сносило! Поэтому, уверен, что сбежал не от тебя, а от того, что чувствует.
Она очень много имела что сказать, чем возразить, опровергнуть все, что он наговорил сейчас, но поток возмущенного отрицания Катерины Воронцовой остановил звонок в дверь.
Катерина переполошенно-удивленно посмотрела на Тимофея.
— Иди, открывай, — фирменной усмешкой одарил тот, привычно считывая ее мысли. — Сейчас день, и герой твоего романа на работе.
Да, не он, а дочь его Софья явилась с определенным поручением.
Она держала на вытянутых руках пироговый предлог для посещения соседки, огромных размеров, расточавший умопомрачительный запах и жар, возлегая на деревянной доске, прикрытый полотенцем.
— Катерина Анатольевна! — улыбаясь как на празднике, громко оповестила о цели визита Соня. — Меня Валентина прислала, сказала, вы сегодня дома, и испекла для вас пирог!
И обойдя ее, не дождавшись приглашения, прямиком прошествовала в кухню, не переставая громко болтать.
— Давайте чай попьем. Я тоже пирога хочу, Валюша тоже к вам на посиделки хочет, но стесняется без спросу, она ведь более тактичная, чем я, говорит…
Поток словесный прекратился при обнаружении в кухне Тимофея. Улыбаться перестала, положила тяжелую ношу на стол и тоном бывалого «следока» уголовки строго спросила:
— Вы кто?
— Вы Соня, — утвердил он, улыбаясь одной из своих обворожительных улыбок.
— Софья, — поправила девица, не купившись на улыбку, и продолжила допрос. — А вы друг Катерины Анатольевны или коллега?
— Нет, — однозначно ответил тот, ожидая неизбежного продолжения.
Хозяйка квартиры видела, что ему нравится дразнить девчушку, и сама она ему нравится. Воронцова переглянулась с Тимом, и он, заметно только для нее, кивнул — «не вмешивайся!». Ну, Сонька еще получит, мелкая хулиганка!
— Ага, — проявила чудеса сообразительности девочка. — Значит, близкий друг, в смысле любовник?
— Судя по тону, Софья, вас моя кандидатура в этой роли не устраивает? — светски поинтересовался Тим, вступив в игру.
— Ну, не знаю, может, у вас любовь, но вы не очень подходите Катерине Анатольевне, — оценивающе-демонстративно осмотрев незнакомца с ног до головы, заявила та.
— Хотелось бы знать почему? — сменил улыбку с обворожительной на грустную Тимофей.
— Ну, вы такой, как бы это сказать? Простецкий на вид дядька, а она врач, ей нужен кто-нибудь посолидней, — хулиганила вовсю дочурка Бойцовская.
— И, как я понял, у вас есть такой кандидат на примете? — резвился от души Тим.
Соня сделала «страшные» дурашливые глаза, придвинулась поближе и громким шепотом поделилась секретом:
— За Катериной Анатольевной ухаживает мой папа. А он, знаете, очень серьезный человек, к тому же богатый и очень, очень сильный!
Изобразив дурочку, посмотрела на Тимофея в ожидании, что до него дойдет информация, и пояснила, как идиоту:
— Ну, понимаете, если что, может и в глаз дать! И ого-го как!
— Понимаю, — вступив в «доверительную беседу», прошептал в ответ мужчина. — Предлагаете ретироваться? В том смысле, что бежать?
