Принц Голливуда (ЛП) - Карр Ким (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗

Ее киска, словно жидкое пламя, обрамляющее мой член, соблазняющее меня, заставляющее затягивать ее всё глубже и глубже в ад, отчего играть с ней становится просто невыносимо.

Амелия улавливает ритм довольно быстро, и я прекращаю играть с ее клитором и просто держу ее. Я быстро понял, что не стоит учить ее, что делать. За все неделю ни разу не пришлось делать этого. И в данном случае мне не нужно управлять движениями ее бедер на моем твердом, как камень, члене. Она сама всё понимает. И, черт возьми, это офигеть как приятно.

Всего пара минут, и я уже горю, мое возбуждение становится всё сильнее и сильнее с каждым движением и касанием наших тел. Этот раз будет быстрым для нас обоих, никаких неспешных достижений вершины. Мое тело наполняет адреналин, я толкаюсь в нее сильнее и грубее; при каждом прикосновении моих бедер с ее ягодицами раздается громкий хлопок. Она в ответ сильнее насаживается на мой член, пока я не оказываюсь в ней полностью, теряя разум.

— Черт, да, вот так, — говорю Амелии, прикусывая мочку ее уха.

Я вижу, как волоски на ее коже становятся дыбом, и она стонет, уже близкая к оргазму.

— Вот так, детка, объезди меня, доведи нас обоих до блаженства.

— О боже, боже, — бормочет она.

Ее гортанный стон разжигает мой нарастающий оргазм до адского пламени.

Это так развратно. Я трахаю ее глубоко и грубо, она скачет на мне в том же безжалостном, энергичном ритме, из-за которого мне приходится бороться за каждый вздох.

— Прикоснись к себе, — говорю ей напряженным голосом. — Ублажи себя пальцами, Амелия. Не хочу кончать быстрее тебя, но долго не продержусь.

Она быстро находит клитор пальцами.

— Правильно, детка. Вот так. Быстрее. Сильнее. Блять, да. Я сейчас кончу в твою сладкую киску.

Эти пошлые, непристойные слова отправляют ее за грань. Выгнув спину, Амелия хватается за мои руки, сжимая их с той же силой, с которой опускается попкой на меня.

Если бы я мог заснять это, то не стал бы колебаться. Я хочу видеть ее лицо, когда она кончает на моем члене.

Трахаю ее до последнего крика, после чего позволяю себе отправиться на слепящий свет. Найдя место, где ничего не существует, я замираю, затем толкаюсь еще раз и изливаюсь до последней капли.

Пот стекает по моему лбу, напряжение на моем лице более чем очевидно, потому что когда она поворачивается, то выглядит точно так же. Ее серые глаза блестят первобытным огнем, свидетельствующим об удовлетворении. И, полагаю, мои голубые глаза отражают ее.

— Ты чертовски красива, — рычу я, когда Амелия падает спиной на меня.

— Сейчас я в этом сомневаюсь, — смеется она.

— Не нужно, — говорю ей, играя пальцами с ее клитором, проводя вверх-вниз по ее влаге.

Девушка вздрагивает от моего прикосновения, не успев отойти от оргазма. А после вздрагиваю и я, когда ее набухшая киска сжимает мой член. После долгой паузы она шепчет:

— Мне нравится, когда ты говоришь пошлые вещи.

Я целую ее шею, прикусывая чувствительную плоть.

— Знаю, — сообщаю ей, а потом неожиданно для себя произношу: — Хочу снять нас.

Слова просто вырываются сами по себе.

Она не отказывается, просто спрашивает:

— Зачем?

— Хочу, чтобы ты увидела то, что вижу я. Чтобы ты увидела, насколько красивая, когда кончаешь.

Амелия поворачивается ко мне, проводя языком по губам.

— Хорошо, можешь снять. Но только для нас двоих.

Я уверяю ее без капли юмора:

— Я никогда не позволил бы ни одному мужчине увидеть, как ты кончаешь, когда ты со мной, крошка.

Я щипаю ее за плечо.

— Что насчет вечера субботы?

— А Мэгги и Кин?

— Оказывается, мистеру Герхарду нужна сиделка для собак, и угадай, кого он попросил.

Она бесконтрольно смеется.

— Тебя, — едва выговаривает Амелия, пытаясь провести пальцами по моим волосам, несмотря на свое скрученное положение.

Я поднимаю ее на ноги и легонько шлепаю по попке.

— Иди в душ, — говорю, поднимаясь за ней, чтобы снять презерватив.

Она направляется в ванную, но тут же оглядывается через плечо.

— Значит, вечером в субботу?

Я киваю, снимая резинку, после чего открываю ящик в столе, чтобы достать лист бумаги.

— Да. Весь их огромный дом, джакузи и прочее будут в нашем распоряжении. И я хочу трахнуть тебя там без презерватива.

Амелия останавливается в дверном проеме в ванную комнату, схватившись за раму. Она пьет таблетки. Мы уже обсуждали это. Я знаю, что у нее никогда не было незащищенного секса, это мы тоже обсудили. У меня тоже не было. Когда твоя мать случайно залетает в течение двух лет от двух разных мужчин, испытывать удачу не хочется. До сих пор. Пока желание ощутить Амелию без каких-либо преград, почувствовать ее всю и в какой-то мере заклеймить до того, как всё это закончится, не становится просто невыносимым.

Я кручу в руках лист бумаги. Этот звук заставляет Амелию снова повернуться, на этот раз медленнее; ее глаза горят.

Мое сердце колотится в груди.

— Я ходил в клинику. Я чист. Вот мои результаты.

Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Откажет ли? Затем улыбается своей улыбкой на тысячу ватт, которую, кажется, я никогда не забуду.

— Хорошо, — говорит она. — Презервативы — это та еще заноза в заднице.

В моем взгляде читается облегчение, и я улыбаюсь ей с таким энтузиазмом, что его достаточно, чтобы снова вызвать у меня стояк.

— Эй, Казанова, — с первого этажа раздается голос Кема. — Кажется, твоя последняя девушка кое-что забыла.

Воздух между нами с Амелией наполняется паникой. Я жестом показываю ей закрыть дверь в ванную, затем быстро застегиваю ширинку, прежде чем поспешить к двери, которую по глупости оставил открытой.

Сразу же за ней, на верхних ступеньках, я встречаюсь лицом к лицу с человеком, который за последние несколько лет стал мне лучшим другом, человеком, чью младшую сестру я только что оттрахал. Я мгновенно понимаю, что мне суждено гореть в аду.

Меня охватывает чувство вины, пока я пытаюсь найти в себе силы заговорить.

— Привет, что ты здесь делаешь? — удается произнести мне.

— Принес лазанью сестры. Она говорила, что занесет ее тебе, но, видимо, решила лечь пораньше.

— Прекрасно, — говорю ему.

— Почему спрашиваешь? Не рад меня видеть?

Я прохожу мимо него и спускаюсь вниз по лестнице.

— Ты знаешь, что я всегда рад видеть твою уродливую рожу, но разве ты обычно не спишь в это время?

Кем смеется, следуя за мной и даже не подозревая, что его сестра прячется в моей ванной.

— Да, в последнее время я был вымотан, — говорит он, — но ничего не сравнится с твоим братом.

— Запомни эту мысль, — говорю ему, пролетая мимо нижнего белья Амелии и гостиной, на случай, если она оставила свою одежду еще где-то на виду. В отличие от дома Кема, в этом доме кухня небольшая. Длинная и узкая и, к счастью, в ней немного места, где можно что-то бросить. Ну или сделать это заметно, учитывая разбросанные повсюду детские вещи. Открыв холодильник, я беру два пива и протягиваю одно ему.

— А теперь рассказывай.

Открыв крышку, Кем бросает ее в раковину и запрыгивает на столешницу.

— Ладно, — начинает он, — мы были в одном из ресторанов отеля, и обслуживание в нем было намеренно медленное.

Я киваю, открывая свою бутылку и делая быстрый глоток.

— Кин, который, как я полагаю, накануне сидел с ребенком, после первого же бокала начал храпеть прямо посреди ресторана, пока мы ждали наши блюда.

Увидев на плите завернутое блюдо, я отставляю бутылку и иду к нему.

— Ты шутишь?

— Серьезнее не бывает, — смеется он. — Прямо в ресторане, пока Мэгги и Макайла обсуждали свадебные планы.

От запаха еды у меня урчит желудок, когда я убираю фольгу с одной стороны и беру вилку.

— Да, их малец ненавидит спать. Кажется, Кин и Мэгги свалятся от переутомления быстрее, чем он научится спать хотя бы два часа подряд.

Кем проводит рукой по волосам, его истощение также очевидно.