Рук (ЛП) - Харт Калли (бесплатные версии книг txt) 📗
— Чёрт побери, — стонет он. — Ты меня убьёшь, Саша. Ты к чертям меня убьёшь эти своим ртом.
Я обвожу и ласкаю его своим языком, проводя им по головке его члена, и Рук снова содрогается.
— Твою. Чёртову. Мать, — он хочет кончить. Я так сильно хочу, чтобы он кончил. От его вкуса кружится голова; я не могу насытиться. Рук, наконец, встречается со мной взглядом, проводя свободной рукой по моему лицу. — Ты такая чертовски идеальная, — рычит он. — Ты моя. Ты моя, чёрт возьми. Я не допущу, чтобы с тобой что-то произошло. Я никогда не позволю кому-либо другому прикоснуться к тебе. Обещаю. Чёрт, я близко… — его голова запрокидывается назад, и я издаю стон. Он такой чертовски горячий, я больше не могу сдерживаться. Я двигаю пальцами в своей киске, моё тело будто колет холодными булавками и иголками. Я чувствую, как во мне нарастает возбуждение. Я знаю, что кончу, если продолжу делать то, что делаю, и в этот момент ничего в мире не может меня остановить.
Ближе…
Ближе…
Ближе…
Мне хочется закрыть глаза. Мне хочется погрузиться в эту эйфорию, позволить ей охватить меня и овладеть мною. Но Рук сказал мне не делать этого. Я не отвожу от него взгляд, когда оргазм накатывает на меня, как выстрел пули из оружия. Я кричу, издаю стоны, мечусь по кровати, и Рук реагирует похоже.
— Чёрт. Вот так, детка. Вот так. Кончи для меня. Кончи на свои пальцы.
Его движения ускоряются, его член погружается всё глубже и глубже в мой рот, а затем в моей голове взрываются фейерверки, и он тоже кончает, с такой силой, что рычит, его голова запрокидывается, спина невероятно выгибается, пока он испытывает свой оргазм. Я проглатываю всё. Я не хочу сплёвывать семя, которое он оставляет у меня во рту. Это часть его, жизненно важная часть, и мне хочется оставить её внутри себя.
— Твою мать, — он с трудом сглатывает, отпуская мои волосы. Я откидываюсь на кровать, всё ещё глядя на него, полностью ошеломлённая яростью того, что только что между нами произошло. Рук выглядит так, будто тоже не может в это поверить.
— Дай мне свою руку, — шепчет он. Я поднимаю левую, но он качает головой. — Другую.
— Эта в…
— Дай её мне, — в его глазах гроза, тьма и опасность. Прямо сейчас с ним лучше не связываться. Я медленно поднимаю правую руку, осознавая тот факт, что мои пальцы скользкие и мокрые от моего оргазма. — Думаешь, ты можешь просто всё проглотить, и не будет никаких последствий? Последствия будут за каждым твоим действием, Саша. Вот, что происходит, когда ты глотаешь мою сперму, — он втягивает мои пальцы в свой рот, сначала указательный палец, а затем средний. Его глаза закрыты, пока он лижет и сосёт, заботясь о чистоте моих пальцев. Если я и читала об этом в книге, то могла признать, что это будет горячо, и двинуться дальше. Но позвольте мне сейчас вам сказать: Рук Блэкхит, который сосёт ваши скользкие влажные пальцы после того, как вы только что с помощью них кончили, — это не то, от чего можно быстро отойти в реальной жизни. Это самое эротичное и сексуальное, что когда-либо случалось со мной, и я чертовски наслаждаюсь этим.
— Твоя киска моя, Саша, — тихо произносит он. Его глаза блестят, уголки губ приподняты в маленькой пагубной улыбке. — Никогда не отказывай мне. Я буду каждый день хотеть трахать, лизать её и играть с ней. Если ты попытаешься меня остановить, у этого тоже будут последствия.
Глава 22
Ритц
— Я не могу сказать тебе то, чего не знаю, чувак. Брось! Пожалуйста! Это чёртово сумасшествие, Рук. Ты знаешь меня. Я торгую рецептурными лекарствами и травкой. Я не связываюсь с чокнутыми чуваками, которые врываются в музеи.
Майк Маурицио, мой в некоторых случаях друг и поставщик, морщится, когда я поднимаю в воздух кулак. Костяшки пальцев меня убивают. Мне не следовало бить его руками, но я потерял терпение. Просто чертовски много времени прошло с тех пор, как я это делал. В тюрьме тебя учат целой куче техник контролирования злости. Не думаю, что тогда я обращал на них много внимания, но если оглянуться назад, некоторые из этих техник могли подействовать на меня волшебным образом, потому что я годами не терял контроль.
Майк не особо сопротивляется, пока я швыряю его по грязному подвалу в доме его матери. Я начинаю немного жалеть его, когда он пытается отодвинуться от меня, подняв руки.
— Ты можешь не работать с такими людьми, Майк, но ты знаешь сбытчиков и любишь трепать языком. Копы сказали, что этот парень хотел украсть из музея что-то ценное. Что-то, что мог продать, чтобы получить прибыль. Обычно у таких парней уже есть покупатель.
— Я тоже читаю газеты, чувак. Этот парень был чертовски сумасшедшим. Он ничего не продумал. Почему ты думаешь, что у него может быть покупатель?
Это очень хороший вопрос. Сейчас я просто вешаю Майку лапшу на уши, пытаюсь его запугать и заставить рассказать всё, что он может знать. Я осознаю, что это бесполезное занятие, но я в чёртовом тупике. Я прочесал город, пока Саша была в больнице, ища рыжего мудака, который причинил ей боль, и даже отдалённо в этом не преуспел. Я нашёл сутенёров и шлюх, кучу метамфетаминщиков и подозрительных закладчиков, дилеров, воров и жуликов, но не нашёл рыжего парня с дыркой в голове.
Мне хотелось раньше спросить у Саши более подробное описание, но я лишь раз взглянул на нее и понял, что она это не одобрит. Её прекрасное лицо было чёрно-синим. Её губа была опухшей, и она казалась совершенно вымотанной. Просить её рассказать о том, что произошло, было последним, в чём она нуждалась. Наверное, ей не нужно было, чтобы я так жёстко кончал ей в рот, но чёрт. Она взяла контроль на себя. Я легко мог бы не прикасаться к ней. Я мог бы оставить её в покое, но мог сказать, что от этого всё стало бы хуже. Ей нужно было освобождение.
Я хватаю Майка за воротник футболки, рывком притягивая к себе, почти отрывая от дивана, на котором он сидит.
— Тогда расскажи мне, куда бы ты отнёс что-то, что хотел бы продать. Что-то редкое. Что-то легко узнаваемое.
— Я не знаю. Может быть, в «Ритц»? Арнольд в последнее время много платил за вещи, не задавая так много вопросов, как обычно. И даже если он ничего не купил, он будет лучше знать, кто мог, — я отпускаю Майка, и он проводит пальцами по воротнику своей майки с внутренней стороны, хмурясь. — Не нужно было быть таким грубым, приятель. Теперь моя мама будет спрашивать, куда я снова ввязался. У меня хватает проблем и без того, что ты появляешься здесь как какой-то сумасшедший и колотишь меня без причины.
— У тебя есть травка?
— Когда у меня нет травки?
— Действительно, — я опускаюсь на диван рядом с ним, обхватывая голову руками. — Прости, чувак. Я сейчас немного дёрганный в психическом плане.
— Я каждый день дёрганный в психическом плане. Но я не хожу и не избиваю людей, — он сердится, и я не особо его виню. Однако благодаря всем наркотикам, которые он принимал последние пятнадцать лет, у него памяти хватает на пять секунд. Мне просто нужно посидеть здесь достаточно долго, и он меня простит. Покопавшись в маленькой деревянной шкатулке на ручке дивана, Майк достаёт косяк и прикуривает его, выпуская облако густого дыма в воздух над нашими головами.
— Ты прямо как из трущоб, — говорю ему я. — Ты раньше не слышал про бонг [30] ?
Он держит в лёгких дым, его тело начинает дёргаться, и он выдыхает, кашляя.
— Ты никогда не слышал, как просить вежливо, придурок? Я рассказал бы тебе всё, что знаю, и тебе не пришлось бы на меня кидаться.
Я беру косяк, который он протягивает мне, и делаю глубокую затяжку.
— Ты когда-нибудь… просто… терял чёртов рассудок? В плане, полностью терял. Понятия не имея, куда он делся и как его вернуть?
— Только раз. В летнем лагере. С моей кузиной Брендой. Она всё флиртовала с моим лучшим другом Дэмьеном, и чувак. Я очень её хотел. Она была первой в нашем году, у кого выросли сиськи. Не крохотные комариные укусы, — он выставил руки перед своей грудью, сжимая воображаемую плоть. — Реальные сиськи.
