Игроки и жертвы (СИ) - Костадинова Весела (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗
С каждым шагом моя злость росла. Эти его ледяные глаза, этот тон, эта его непрошибаемость… всё это бесило. Но как ни странно, я двигалась вперёд, шаг за шагом. Через несколько мгновений мы оказались на другом краю оврага.
Я быстро отошла в сторону, стараясь успокоить дыхание. В висках стучало, а ноги чуть подрагивали.
Туда же подошла и Илона, пристально глядя на нас.
- Тааак, - протянула она, - не помогло. Мальчики, - вызвала она кого-то по рации, - подойдите ка на позицию 4. За мной.
- Илон, мы готовы работать, - постаралась успокоить ее я. – Давай уже вернемся к работе. Мы оба готовы.
- Вы оба меня уже достали вашими комплексами и эмоциями. Оба, понимаете! Сейчас решим проблему радикально. Не хотела – но придется. Кир, Агата, если вы не пойдете – вас приведут силой.
- Илона, не переходи границ, - зло рыкнул на нее Кирилл. – Тебе сказано – достаточно.
- Нет, Кир. Рискни сейчас меня остановить! Охрана здесь подчиняется мне, ты сам отдал этот приказ в пятницу и дал мне возможность взять моих людей, а не твоих. Что ты мне сделаешь? Уволишь?
Илона посмотрела на нас обоих с той холодной уверенностью, которая заставляла подчиняться, просто потому что выбора не было. Она включила рацию снова, и через несколько секунд к нам подошли двое крепких мужчин, которых я не знала, но они явно были готовы выполнить любое её распоряжение. Они выстроились рядом с ней, ожидая дальнейших указаний.
— Хорошо, — медленно ответила я, стиснув зубы, — мы пойдём сами.
На этот раз мы вышли на небольшую поляну, на которой был установлен тир.
- Хочешь, чтоб мы постреляли? – усмехнулась я.
- Стрелять будешь ты, - холодно ответила она, протягивая мне винтовку для пейнтбола. – А мишенью будет он. Что, Кир, рискнёшь понять, что такое боль? — продолжила она, глядя на него так, будто каждый её взгляд был ударом. — По-настоящему. Боль, которая прошивает до костей. Боль, которую причиняют умышленно, расчётливо, с чувством, с толком.
Мне казалось, что меня вот-вот стошнит. Илона пересекала все возможные границы. Одно дело — ударить шокером в момент гнева, но заставить меня стрелять в человека, причём сознательно, намеренно, шаг за шагом... Это было слишком.
Я перевела взгляд на Кирилла. Он стоял молча, напряжённый, но явно не собирающийся отступать. Его взгляд метался между мной и винтовкой.
— Илона, — произнесла я, чувствуя, как в голосе проступают гнев и отчаяние. — Это уже слишком.
— Нет, — резко перебила она. — Это как раз то, что нужно. Агата, ты хочешь доказать свою силу? Хочешь понять, что такое контроль? Возьми винтовку. Ты знаешь, что это не смертельно. Это всего лишь пейнтбол. Это не кровь, не раны. Но это будет больно. А ты ведь хочешь, чтобы он почувствовал? Чтобы он понял, каково это? Боль, от которой немеют конечности, боль, которая убивает разум, боль, которая унижает и растаптывает… пусть ощутит на своей шкуре….
Я сглотнула, чувствуя, как по спине пробегает холодный пот. Полгода назад, возможно, я бы нашла в себе силы сделать это, но не сейчас, уже не сейчас.
- Кир, или ты встанешь сам, сохранив достоинство, или тебя поставят туда силой, - холодно сообщила Илона, пристально глядя на него и только на него.
Он же быстро направился к центру тира.
- Стой, придурок, - вслед ему крикнула она, - защиту надень, тебе и так хватит.
Но Кирилл лишь дернул плечом, даже не оглянувшись. Его спина выглядела напряжённой, но гордой
Я застыла, держа винтовку в руках, сердце колотилось с такой силой, что, казалось, эхо стука отдавалось в голове. Наблюдая, как Кирилл встал в центре мишени, я чувствовала, как подступает паника и какое-то жуткое, щемящее чувство. Он отказался надевать защиту, бросая вызов всем, даже себе.
Илона стояла рядом, наблюдая с невозмутимым выражением лица, её взгляд был твёрдым, без тени сомнения. Она не отводила глаз, словно проверяя, готова ли я преодолеть внутренние границы и сделать то, что она требовала.
Кирилл стоял прямо, сжимая кулаки, будто отказывался показывать слабость. Он не надел защиту, демонстрируя, что готов принять всё, что угодно, на голую кожу. В этом было что-то пугающее, почти страшное.
— Агата, — его голос прозвучал глухо, но решительно. — Просто сделай это. Я не сдвинусь с места.
Я подняла винтовку, но руки предательски дрожали. Нажать на спусковой крючок казалось невозможным, и в этот момент меня охватило острое чувство, что всё это зашло слишком далеко. Ненависть, злость, обида — всё это переплелось внутри, но я не могла подавить мысль о том, что, причиняя ему боль, становлюсь чем-то страшно похожим на того человека, которого сама презирала.
— Агата, — вдруг раздался голос Илоны, резкий, словно плеть, — стреляй.
Стиснув зубы, я перевела взгляд на Кирилла, который стоял передо мной, не отрывая взгляда. На мгновение мне показалось, что я вижу в его глазах молчаливую просьбу, желание понять или принять что-то, что он не мог выразить словами. Он ХОТЕЛ чтобы я выстрелила.
Я выстрелила. Один раз.
Его лицо изменилось в одно мгновение — с бледного до серо-зелёного, как будто боль прошила его до самого нутра. Он не издал ни звука, но выражение его лица говорило о многом. Он терпел.
Пошатнулся, но не отступил ни на шаг, не отводил глаз, и в его взгляде не было ни осуждения, ни злости — только то непонятное, почти отчаянное принятие. Его боль была видна на его лице, но он выдержал её молча, лишь коротко стиснув зубы. Взглянув на него, я почувствовала, как в груди сжалось от противоречивых эмоций: смесь злости, сострадания и какой-то непрошеной связи, которую я не могла понять.
Илона, стоявшая рядом, наблюдала за мной внимательно, как будто оценивая, насколько далеко я готова зайти. Её лицо оставалось бесстрастным, но в глазах мелькнуло что-то похожее на одобрение.
— Продолжай, — сказала она холодно, не отрывая от меня взгляда.
Я сжала винтовку крепче, чувствуя, как пальцы немеют. Стрельба в него не принесла ни облегчения, ни удовлетворения. Наоборот, мне казалось, что с каждым мгновением всё это становится невыносимее. Но Кирилл не отводил глаз, и его молчаливое принятие будто просило меня завершить то, что было начато.
- Нет. – резко и холодно ответила я. -Игра окончена. Я больше не стану.
- Подержите ее, мальчики, - велела Илона, сама берясь за винтовку.
- Илона, ты совсем долбанулась? Хватит! Это уже даже не смешно, - дернулась я, когда сильные руки стальной хваткой схватили меня за плечи.
- Верно, - спокойно сказала она, прицеливаясь, - это не игра. И вам надо это уже понять. Нет у нас времени на переживания и рефлексию. Это закончится здесь и сейчас, - она снова хладнокровно выстрелила в Кирилла, попав ему в бок.
Кирилл сдержанно скривился, не издав ни звука, его тело напряглось от боли, но он оставался на месте, глядя на Илону с такой холодной решимостью, будто готов был принять всё, что она задумала. Я дернулась в захвате охранников, отчаянно пытаясь освободиться, но их хватка только крепчала.
— Илона, остановись! Это уже за гранью! — выкрикнула я, чувствуя, как внутри закипает смесь гнева и бессилия.
Она бросила на меня быстрый взгляд, её лицо было холодным, решительным, без тени сожаления.
- Нет. Смотри, как он корчится от боли, смотри…. Он сейчас чувствует тоже самое, что и ты…. Боль, беспомощность… Как ощущения, Кирилл? Понимаешь теперь, что она чувствовала?
И снова выстрелила, попав в грудь. И в ногу, отчего Кирилл едва удержался на ногах. Потом снова в грудь, в бок. В спину. В плечо.
- Стреляй! – прохрипел он.
Она расстреливала его хладнокровно, с четким прицелом, не попадая в лицо. Наконец, после очередного удара, он упал на колени. Его руки упёрлись в землю, казалось, что он пытается снова подняться, но тело дрожало от напряжения и боли. Кровь не текла, но синяки и гематомы наверняка уже расползались под кожей. Его голова была опущена, дыхание тяжёлым.
Я вцепилась зубами в руку одного из охранников. Тот вскрикнул, не ожидая подобного и на секунду отпустил меня из рук. Вырвавшись, я побежала не к Илоне, уже зная, что физические она сильнее меня, побежала к Кириллу, стараясь закрыть его от ее винтовки.
