Злобный босс, пиджак и Танечка (СИ) - Алексеева Оксана (лучшие книги TXT) 📗
Подумала и кивнула. Наверное, действительно, смогла понять.
— Хорошо, Андрей, с моей работой ясно. И ты отличный директор, я сейчас это на полном серьезе заявляю. Всем это докажем, вместе! На звонки твоего отца я отвечать не стану, наотрез откажусь передавать хоть какую-то информацию. В квартире поживу, пока не выгонит. Это не подачка, а покрытие морального ущерба.
А вот когда все откроется, то уже и сама снимать смогу!
— Зачем снимать? — я на него не смотрела, но в тоне расслышала улыбку. — У тебя в том же доме сосед симпатичный с огромными хоромами — к нему можно переехать. Зря он, что ли, непонятно для чего такие выкрутасы совершал.
С его квартирой вопрос оставался не до конца ясным. Такие затраты, чтобы за мной только следить и Колину легенду прикрыть? Он все же похож на отца больше, чем сам считает. Именно эту тему развивать не хотелось, словно я подсознательно чувствовала, что могут прозвучать и другие причины, более серьезные — и на них как-то нужно будет реагировать. Ведь и сейчас чуть ли не вместе жить предлагает.
Какова доля шутки в этой шутке? Нет, эту тему точно лучше не углублять! Потому я отмахнулась:
—Ага, точно! Чтобы меня твои родители живьем сожрали? За то, что их ангелочек связался с не самой статусной девицей.
— Родители? — он нахмурился. — Нет, ты неправильно поняла. Мама на твоей стороне. Я бы вообще об отцовских махинациях не узнал, если бы не она.
— В каком это смысле, мама на моей стороне? — не поняла я. — Это ты сейчас на что намекнул?
Андрей отвернулся — то ли смеялся бесшумно, то ли скрывал эмоции на лице:
— Не обращай внимания. В том смысле, что она не думает там о твоем статусе или чем-то в этом духе. Мама была твердо уверена, что я вообще никогда не женюсь — и была права. Потому одобрила бы любую девушку без претензий.
— А меня-то ей с чего одобрять?
— Так получилось. Пришлось ей наппести.
— Что наплести?! — я раздражалась непонятно от чего.
— Ничего существенного, — он попросту оборвал разговор. Потом встал и протянул мне ладонь — я приняла, не успев задуматься. — Итак, мы остаемся здесь до вечера воскресенья?
— Да хоть до понедельника! — выдала я боевой настрой. — Где там твой коньяк?
Тогда я сразу всего обозреть не смогла: возникли другие обстоятельства и другие эмоции. Но уже в тот разговор все изменилось. Вот мы — я и Андрей — разовые любовники, потом офисные враги, а теперь вдруг вся притирка друг к другу иссякла, исчерпала себя. Мы говорили ни о чем, на следующий день снова выбрались на речку, и при свете дня та оказалась прекрасной. Так, незаметно для обоих, притерлись окончательно. Намного позже эта мысль оформилась — я хочу быть с ним на одной стороне, хочу присутствовать в тот момент, когда он всему миру покажет, чего достоин. И что каким-то невероятным образом между нами не осталось того, из-за чего хочется ссориться. Старая история только — ну было и было, пора забыть. Но ничего всерьез напрягающего, как будто всю основную грязь вычистили, и больше почти ничего между нами не осталось, кроме этой пустой болтовни и деловых отношений.
Потому и очередной выпад я пропустила мимо, когда Андрей заявил:
— А может, еще на ночь останемся, Тань? Как-то уж очень хорошо все идет, не хочется портить. С утра пораньше рванем.
— Зачем такие жертвы? И так наотдыхались.
— Так целая ночь же! Мало ли, как дело повернется.
Усмехнулась:
— Хватит уже, Андрей. Теперь я отлично понимаю, что ты просто шутишь.
Нравится выводить меня из себя — вот и выводишь.
— Точно ли шучу? — он иронично прищурился.
— Точно, — я была уверена. — На фоне последних событий все же ясно стало.
Разовый перепихон приведет к моей рефлексии еще на месяц. Тебе союзница нужна, а не рефлексирующая разовая.
— А если не совсем разовая? — нет, ну он продолжал и продолжал, словно еще надеялся выбить почву из-под моих ног.
Теперь я уже расслабилась настолько, что могла хохотать:
— Ну да! Через сколько дней твой отец киллера наймет, чтобы своего сынка от секретарской дочки освободить? Ты, конечно, мерзавец, но не настолько же!
— Как ты исчерпывающе все объяснила, — он отвернулся.
— Кажется, я начала тебя отлично понимать.
Он почему-то вздохнул.
Настроение было неплохим, когда домой вернулись и разошлись до завтрашнего утра. Я еще раз осмотрела свою идеальную квартирку и пожала плечами — а ведь даже хорошо, что Андрей меня остановил от поспешных решений! Его отец не на ту нарвался. Позвонила Лене, пришлось вкратце обо всем рассказать, она уже полученные сведения только подтверждала, но новых не добавляла. Вообще-то, удачно, что она с Колей спелась, хоть он и оказался не тем рыцарем на белом коне, которого я себе воображала.
Потому следующий звонок был адресован ему. Дала парню возможность поизвиняться, но в итоге заявила, что вообще никогда его не прощу и Лену против него настрою... если только он прямо сейчас мне прямо все не выложит. Он и выложил, хотя опять ничего нового. Однако ситуация уже представлялась отчетливой и со всех сторон: Андрей вспомнил меня давно, приобрел квартиру по соседству, потому что не мог игнорировать мои мстительные мероприятия. В интерес Андрея к моей персоне Коля вкладывал какой-то сакральный смысл, но углубляться в эту тему не захотел. дескать, друг его старинный — тот еще тормоз, но по сравнению со мной он еще очень даже сообразительный. И про семью Андрея пару ласковых сказал. От осинки не родятся апельсинки‚ и все в этом духе.
дескать, при таком родстве Андрей совсем уж хорошим человеком получиться не мог: потому мне бы терпения немного проявить. Ведь еще неизвестно, какой характер мои дети унаследуют. После чего Коля начал ржать, потому разговор пришлось завершить.
Хорошенько разобравшись в эмоциях, я поняла: весь мой негатив к Андрею так быстро иссяк только по той причине, что я искренне возненавидела его отца. Нет, Андрей всего лишь обидел меня, а вот Владимир Александрович замахнулся на моего папулю — самого честного, ответственного и порядочного человека на планете. Место он свое секретарское знает, как же! Меня аж тошнило от этой фразы. Да как можно всерьез ненавидеть какого-то отпрыска, когда тут такой мудак обозначился! В психологическом портрете Владимира Александровича была только одна несостыковка, которая весь образ рушила: он искренне любил жену и заботился о ней. С его благосостоянием он давно мог отыскать себе молодую и еще более статусную, а Людмила еще и серьезно больна. Чувство вины? Наличие совести? Репутация? Да вот только я собственными ушами слышала, как он с ней разговаривает — это искренняя забота о любимом человеке. Полный эгоист оказался способен на такие эмоции? Почему-то я раньше думала, что такие только себя любить способны, ан нет, какое-то дикое исключение.
Я взяла телефон в третий раз и набрала отца. Само собой, ничего я ему рассказывать не собиралась — с его сердцем такой удар может стать последним.
Но удочку закинуть решилась:
— Пап, я скучаю по тебе! Может, ну ее, эту квартиру, вернусь домой? Как мы славно с тобой жили!
— Еще чего удумала, — огорошил папа. — У меня тут с соседкой роман в лучших традициях курортов намечается! Я бы предпочел, чтобы ты в этот момент на другом конце города жила. И да, тебе тоже пора личную жизнь выстраивать — чай не маленькая.
Вздохнула и, подумав, спросила еще:
— Слушай, пап, а какие отношения у родителей Андрея? Я с ними пообщалась — показалось, что очень наигранные. Такие фальшивые муси-пуси.
— Показалось! — отрезал отец. — Владимир Александрович за свою Люду убьет. И она в нем души не чает, уж поверь. Это редчайший пример, когда два человека нашли друг друга. Они всегда на одной стороне. Людмила — добрейшей души человек, как ни посмотри. Но не обманывайся на ее счет, у нее нервы крепче, чем у мужа.
В этой несостыковке крылся какой-то ответ, но пока слишком неочевидный. Всегда на одной стороне? Не похоже. Ладно, плохо относиться буду только к отцу Андрея, пусть Людмила пока остается нейтральным ангелочком. Ей и так досталось — всю жизнь любить такое хамло.
