Большие каникулы Мэгги Дарлинг - Кунстлер Джеймс Говард (список книг .txt) 📗

— Быть нормальным человеком трудно всегда, придурок ты или нет. Я вовсе не хочу сказать, что ты придурок.

— Я именно он и есть. Или был. Ну, давай так: я работаю над собой, чтобы стать бывшим придурком. И я больше не в деле, знаешь?

— Я не знала.

— В самом прямом смысле этого слова. «Троп и Крават» и все такое.

— Так ты ведь можешь позволить себе какое-то время просто так побездельничать.

— И не думал бездельничать. Я основал фонд в Риджфилде. Альтернативный центр самоанализа для коммивояжеров.

— Серьезно?

— Могу поспорить.

— И что там происходит? Стучат в барабаны?

— А что плохого в барабанах? Барабанная дробь понижает кровяное давление и поднимает уровень серотонина. Ты разве не знала?

— То есть, как я поняла, это заведение существует для того, чтобы мужчины чувствовали себя лучше.

— Это всего лишь часть программы. На самом деле это настоящий курорт. Я выписал всех специалистов. Диетологи, тренеры по фитнесу, специалисты по лечению гипнозом, массажем, инструктор по тайцзицюань, консультант по трансцендентной медитации и травник. Я купил бывшее имение Палсифера в Раунд-Понде. Это лучшее из всего, что у меня было в жизни. Я познаю удивительные вещи, делаю попытки разобраться в себе и, возможно, впервые начинаю что-то понимать. Это так увлекает.

— Я рада за тебя, Кеннет.

— Я просто подумал, что тебе будет интересно. Я понял, что за годы, проведенные с тобой, я многому научился. Знаешь, ты была прекрасным учителем.

— У меня были педагогические порывы, — призналась Мэгги.

— На самом деле ты научила меня скромности.

— Не могу сказать, что я сделала это специально. Другим вещам — может быть. Например, приходить вовремя в ресторан.

— Ну, а разве это не проявление скромности? Понимание того, что другие люди также что-то значат?

— Думаю, да.

— Вот об этом я и говорю.

— А как сюда вписывается Лора Уилки?

— А она-то при чем? — мрачно спросил Кеннет.

— Просто интересно. Ты же затронул мою личную жизнь.

— Она скрылась с горизонта, — сказал Кеннет, а потом сердито повторил так, словно разговаривал с иностранным солдатом на пограничном пункте, который никак не мог его понять: — Скрылась с горизонта!

— Ты виделся с сыном? — тактично сменила тему Мэгги.

— Что? — Кеннет, казалось, погрузился в задумчивость.

— С Хупером.

— А что с ним?

— Ты встречался с ним? А то он что-то о тебе давно не вспоминал.

— Он учится?

— Он взял отпуск на семестр. Ты с ним разговаривал?

— Нет. Он зол на меня за развал семьи.

— А ты пытался говорить с ним?

— Я звонил.

— Куда? В колледж? И тебе никто не сказал, что его там нет?

— Я звонил по тому номеру в квартире, в которой он жил в Свартморе. Там все поменялись. Кажется, больше никто ни о ком ничего не знает.

— Он живет здесь уже с Рождества.

— Хм-м-м.

— Хочешь, я скажу ему, чтобы он позвонил тебе? Я скажу, если хочешь.

— Нет, не заставляй его. Только если он сам захочет. А он захочет. А чем он здесь все-таки занимается?

— Работает на Эм-ти-ви в городе.

— На самом деле? — спросил Кеннет с радостью. — Возможно, так лучше знакомиться с девушками, а?

— Ну, не знаю…

Как раз в этот момент Уолтер Фойерветер вышел на дорожку из-за деревьев.

— Ну, чтоб меня прокляли! — воскликнул Кеннет.

Садовник резко остановился, а Кеннет вылез из машины и как будто вытянулся, чтобы казаться выше ростом.

— Уолтер, чтоб тебя, Фойерветер! — сказал Кеннет.

Фойерветер посмотрел на Мэгги, как будто желая найти какое-то объяснение.

— Вы что, знакомы?

— Не думаю, — ответил Уолтер.

— Хм, тогда познакомьтесь с Кеннетом Дарлингом, который вскоре станет моим бывшим мужем.

— Ну какое знакомство. Мы раньше играли в одной команде! — Сказав это, Кеннет подошел к Фойерветеру и заключил его в медвежьи объятия, переваливаясь с одной ноги на другую. Уолтер стоически перенес это.

— В какой такой команде?

— По лакроссу^[29]. В парке Чоут. В тысяча девятьсот семидесятом, — сказал Кеннет, наконец отпустив Уолтера и отступив от него на шаг. — Уолт, ты меня не помнишь?

— Не совсем.

— Я был на втором курсе.

— А я в семидесятом был уже выпускником, — сказал Фойерветер.

— Я не сходил со скамейки запасных, а ты был корифеем.

— Это была всего лишь игра.

— А какого черта ты делаешь здесь на ферме? — спросил Кеннет.

— Работаю.

— Ты здесь работаешь?

— Совершенно верно.

— На мою жену?

Фойерветер кивнул.

— Ну чего только не бывает в жизни! А кем?

— Я управляюсь с работниками в саду.

— Ш-шшш, — сказал Кеннет. — Это должно сохраняться в секрете, поскольку народ думает, что она сама все делает.

Мэгги сложила руки на груди.

— Она хорошо к тебе относится? — продолжал Кеннет.

— Мы оба удовлетворены, я думаю, — ответил Фойерветер.

— Хм. Удовлетворены. А скажи, Мэггс, что случилось со старым садовником, как бишь его там?

— Его убили на Меррит-Паркуэй.

— Нет! — Кеннет отшатнулся, прикрыв рот ладонью. — Когда это произошло?

— Недавно, — сказала Мэгги с заметным раздражением. — У тебя не хватает времени на газеты, только на журнал «Пипл», а?

— Ну ладно тебе, Мэгги. Я всегда занят. И люди, ты сама знаешь, не упустят случая, чтобы рассказать что-то такое. Но это, это — ужасно. Он был чертовски хороший парень.

— На Меррит-Паркуэй завелся снайпер, — проинформировала Мэгги.

— И что в связи с этим делается?

— Не знаю. Думаю, расследуют. Но очевидно, что это — уже совсем не та планета…

Тут на дорожке показалась еще одна машина. Это был «вольво» Уолтера с блондинкой за рулем.

— А вот приехали забрать меня на обед, — сказал Уолтер. — Приятно было познакомиться, хм…

— Кеннет. Можно Кенни. Хотя я, конечно, подрос.

— Здесь все в порядке? — спросил Уолтер Мэгги.

— Конечно. Все хорошо.

— Тогда до свидания, Кен.

— Всего. И не позволяй старушке Мэггс помыкать тобой.

— Я буду минут через сорок пять, — сказал Уолтер через плечо, садясь в машину.

Кеннет с Мэгги дождались, пока машина развернулась и отъехала.

— Что, черт побери, он имел в виду, когда спрашивал, все ли здесь в порядке? — сказал Кеннет.

— А что, черт побери, ты имел в виду, когда говорил «Не позволяй Мэггс помыкать собой»?

— Я просто шутил. Так же как ты, когда назвала меня «повелителем мух». Ха-ха. Шутка. Все в порядке? Этому сукину сыну еще покажут, что такое в порядке, а что такое не в порядке.

— Кеннет!

— Ну, Мэггс, я его еще по школе помню. Такого негодяя можно было только поискать. Он толкал нас, мальчишек помладше, палкой в задницу, чтоб мы бежали быстрее во время тренировочного бега. Такое не забывается. Эй, ты видела эту красотку, которая за ним заезжала?

— Я записалась на прием к зубному врачу на час тридцать, Кеннет.

— Да? А что случилось? Пульпит?

— Не думаю, что тебе следует беспокоиться.

— Я вновь становлюсь несносным?

— Послушай, я действительно очень благодарна, что ты решил не судиться по поводу развода. Это помогло всем нам избежать многих неприятных моментов.

— Мне приятно, что ты благодарна.

— Ну, тогда до встречи.

— Хорошо бы, чтоб при этой встрече я не увидел тебя первым, — сказал Кеннет, изобразив рукой пистолет. Он нацелил палец на Мэгги и сделал бесшумный выстрел на прощанье. А потом тоже укатил.

6

Новый друг

Кеннет не успел еще отъехать, как из дома вышла Линди. Она тянула за руку худого как былинка парня (не Хавьера). У него было бледное лицо, коротко подстриженные черные волосы спускались на лоб, образуя хорошо различимую букву V. Ему следовало бы побриться. В общем, он походил на обезьяну. Его одеяние свидетельствовало, что он прибыл из той части мира, где бытовали немного другие представления о повседневной загородной одежде. На нем была черная кримпленовая рубашка с блестящей золотой ниткой, серые брюки в обтяжку и черные остроносые ботинки до лодыжек. Татуировок было не видно, может быть, потому, что не было видно кожи. Он робко следовал в нескольких шагах позади Линди, неся сумки.