Не горюй! - Кайз Мэриан (книги бесплатно без TXT) 📗
Даже жалость к себе и плохое настроение не помешали мне заметить, что Адам не высказал никакого порицания в адрес Оливии. Но он не одобрил поведения Малколма, у которого была постоянная девушка по имени Алисой. Оливия о ней не знала.
— Этот парень мерзавец, — сказал Адам. — Он проявил неуважение сразу к двум женщинам.
Браво, Адам!
Когда я взяла Кейт у Адама, она начала реветь. Что ж, я ее хорошо понимала.
Адам повернулся и удивленно взглянул на меня.
— Ты ведь не уходишь? — спросил он.
— Да нет, ухожу, — как можно спокойнее заявила я. — Кейт устала, и ей скоро нужно менять подгузник.
Я повернулась к потрясающим девицам.
— Пока, — сказала я. — Приятно было познакомиться.
«По крайней мере, никто не может обвинить меня в невежливости», — удовлетворенно подумала я.
— Пока, — хором сказали они. — Пока, Кейт.
И тут мне стало стыдно.
Они все — милые девушки. Это у меня проблемы. Это я чувствую себя неуверенно и ревную. И веду себя как капризный и испорченный ребенок.
Я стала пробираться прочь, нагруженная ребенком, пакетами и комплексом неполноценности, но стараясь выглядеть достойно и беззаботно.
Адам поймал меня за руку, не успела я пройти и двух футов.
Если уж совсем честно, что не всегда легко, именно этого я от него и ждала.
— Клэр, куда это ты направилась? — удивленно спросил он.
— Домой, — пробормотала я.
Я очень надеялась, что он не догадается о моей ревности.
— Слушай, ты извини, — сказал он, глядя мне в глаза. — Они тебя раздражают?
— Нет, — возразила я. — Они очень милые.
— Не обязательно быть такой вежливой, — заявил он, обеспокоенно глядя на меня. — Я знаю, такой женщине, как ты, они должны показаться маленькими глупышками.
— Да нет, — настаивала я, — они в порядке.
Я чувствовала себя ужасно.
Мне не нравилась компания этих девиц только потому, что я ревновала к ним Адама, а вовсе не потому, что я была зрелой и надменной.
А Адам приписывает мне всякие благородные мотивы. Называет меня умной, когда на самом деле я — испорченная паршивка, по-детски требующая его полного внимания.
— Честно, они очень милые девушки, — сказал он. — Но я хотел побыть с тобой и Кейт. Просто не знал, как помешать им сесть за наш столик, чтобы не показаться грубым, — пояснил он.
— Да все нормально, — настаивала я. — Но сейчас мне надо идти.
— Ты уверена? — спросил он, стоя очень близко ко мне.
— Уверена, — подтвердила я.
— В самом деле? — спросил он, наклоняясь еще ближе.
— В самом деле.
Но я не двигалась с места.
Мне хотелось вечно так стоять, поближе к нему.
На мгновение мне даже захотелось, чтобы он поцеловал меня, но рассчитывать на это в толпе из нескольких тысяч человек не приходилось. Не говоря уже о том, что Кейт скорее всего задохнется в своей упряжи, если Адам меня обнимет.
— Мне проводить тебя до машины? — спросил он.
— Да нет, Адам, в этом нет необходимости.
— Мы скоро увидимся, — тихо пообещал он.
— Да, — улыбнулась я.
И тут он вдруг положил мне руки на плечи, притянул к себе (очень осторожно, стараясь не навредить Кейт) и легонько поцеловал в лоб.
Я закрыла глаза, чтобы полностью насладиться моментом. Затаила дыхание, не в состоянии поверить, что это случилось. Губы у него были твердые и теплые.
Пахло от него мылом и теплой чистой кожей.
Сквозь шум и гвалт, окружающий нас, я услышала, как кто-то сказал:
— Смотри, вон опять та же парочка!
— Какая? — спросил другой голос.
— Ну, помнишь, которая ссорилась вчера у спортзала.
Голоса принадлежали двум девушкам, которым повезло быть свидетелями нашей вчерашней ссоры.
Господи, неужели это было всего лишь вчера?
Они продолжали громко обсуждать нас.
— Ну, конечно, это они. Похоже, они помирились.
— Жалко!
Я открыла глаза и взглянула на Адама. Мы дружно рассмеялись.
— Нам теперь только не хватает того мужика с пивными бутылками, — сказал он.
— Тогда мне действительно лучше уйти, — заявила я.
Выходя из кафе, я прошла мимо тех девушек.
— Слушай, я уверена, что вчера у нее ребенка не было, — сказала одна.
— Как ты думаешь, это его ребенок? — спросила другая.
Я продолжала идти.
Я чувствовала его поцелуй на своем лбу всю дорогу до дома.
Да знаю я, знаю: поцелуй в лоб имеет мало отношения к сексу. Я затрудняюсь назвать вам хотя бы один шведский фильм, где кого-то целовали в лоб.
Но это было так трогательно, так нежно и одновременно так эротично, что ни с каким сексом не сравнить!
17
Лаура приехала ко мне днем в воскресенье. Мы пили чай с печеньем (Майкла) и играли с Кейт.
Игры с Кейт заняли большую часть времени, потому что в интервалах мы еще кормили ее и переодевали.
На Лауре была какая-то странная футболка в пятнах краски, принадлежащая, как я решила, ее подростку-любовнику. Она выглядела довольной и счастливой, и у нее были на то основания. Накануне ночью она переспала с ним четыре раза, о чем непрерывно рассказывала, за исключением тех случаев, когда нам мешали мама или отец.
— От Джеймса что-нибудь слышно? — спросила она, оставив надежду провести день в красочных рассказах, после того как папа вышел из комнаты в двенадцатый раз.
Тут снова вошел отец и принялся снимать подушки с дивана и заглядывать под кресла, бормоча себе под нос, что он так и не прочел «Индепендент» и что, если газету взяла Хелен, он ее убьет.
В конце концов, какого черта он платит за газеты, если по непонятной причине именно он и не имеет возможности их читать?
Отец ушел, но через три минуты вернулся, чтобы проверить, как горит огонь в камине, вступив в продолжительное обсуждение (преимущественно с самим собой) превосходных качеств антрацита.
Мы с Лаурой сидели на диване, Кейт — на коленях у Лауры, и все, даже Кейт, с нетерпением ждали, когда он закончит свою тираду и уйдет.
Не успел он удалиться, как появилась мама, якобы чтобы предложить нам чай, но на самом деле посмотреть, действительно ли я стащила печенье Майкла.
Она спросила у Лауры, как чувствует себя ее отец.
— Джефф очень милый человек, — сообщила она Лауре. — Не знаю, откуда вообще родители тебя взяли.
Мама ушла, забрав с собой печенье.
— Что-нибудь слышно о Джеймсе? — снова спросила Лаура.
— Он уехал, — коротко ответила я. — Но завтра я собираюсь ему позвонить.
Мне не хотелось говорить о Джеймсе.
Мне это надоело.
Как говорят в Нью-Йорке, «переживи, а если не можешь пережить — кончай об этом болтать».
Лаура пробыла в доме добрый час, прежде чем заговорила об Адаме. Я удивилась, что она вытерпела так долго.
— Теперь расскажи мне о том молодом человеке, — попросила она, слишком усердно делая вид, что ее это мало интересует.
— О каком? — спросила я, разыгрывая непонимание.
— О великолепном Адаме! — пояснила она с некоторым раздражением.
— Да что о нем рассказывать? — отмахнулась я. — Ничего интересного.
— Как это? — возмутилась Лаура. — Во-первых, он от тебя без ума, и во-вторых, он потрясающе хорош собой. Будь он лет на пять-шесть старше, я бы сама заинтересовалась.
— Лаура, он вовсе не без ума от меня, — возразила я.
Разумеется, я сказала это только для того, чтобы заставить Лауру настаивать, что он от меня без ума, и тайно радоваться этому.
— Он от тебя без ума, — повторила она. — И более того, ты это прекрасно знаешь.
— Ну и что? — вздохнула я. — Даже если и так, у нас нет никаких доказательств. Что я, по-твоему, должна делать?
— Трахнуть его! — заявила она.
Ни капли стыда у этой женщины.
— Лаура, ради бога, я ведь замужем! — воскликнула я.
— Правда? — удивилась она. — И где же твой муж?
Я молчала.
— Клэр, — ласково сказала она после того, как мы несколько минут просидели в напряженном молчании, — я только хочу сказать, что он очень мил и, похоже, влюблен в тебя. Тебе ведь столько пришлось пережить, так что даже если с Джеймсом все наладится, это не значит, что ты пока не можешь немного развлечься.
