Признания без пяти минут подружки (ЛП) - Розетт Луиза (читать книги полные .txt) 📗

Я не из тех девчонок, которые бродят без дела и болтают, какие они страшные. Я не люблю зеркала — так и есть, я знаю, что мои лучшие подруги симпатичнее меня, но я совсем не помешана на этом, как некоторые.

Но когда на меня смотрит Джейми Форта, каждой клеточкой моего тела мне хочется быть красивой.

— Прошлой ночью я не могла уснуть, — говорю я, понимая, что у меня темные круги под глазами. — Похоже, сегодня тоже не смогу.

Он ставит свой стакан на барную стойку, за которой мы стоим рядом друг с другом, не делая ни глотка. Наше молчание прерывается лишь тиканьем часов, висящих на стене. Тускло светится духовка, и мне не хочется включать яркий свет, поэтому я втыкаю в розетку вилку елочной гирлянды, которую мама натянула над раковиной. На кухне становится чуть светлее.

— Почему ты не могла уснуть?

Пожимаю плечами.

— Не могла перестать думать.

— О чем?

— Обо всем. Сегодня Питер приехал. Его выгнали из школы за наркотики. Я, вроде как, уже знаю об этом.

— А мама знает?

— Думаю, она старается не знать, если это имеет смысл.

— Ты переживаешь? — спрашивает он.

— Я на него злюсь, — говорю я, и меня не волнует, как это звучит.

Одна из вещей, которые я люблю в разговорах с Джейми — для него не существует больших проблем, он не психует ни из-за чего. Он остается спокойным и не накручивает себя. Поэтому я чувствую, что могу рассказать ему что угодно.

Джейми оглядывается через плечо на гирлянду. Один из фонариков все время мигает, он тянется к нему и что-то регулирует, пытаясь это исправить. Фонарик прекращает мигать.

— Так вот, я говорила, Мэтт все знает, — говорю я.

Джейми кивает, давая понять, что он не удивлен.

— Джейми, ты знал, что Конрад собирался сделать тем вечером?

— Он сказал, что ему нужна помощь с одним делом. Но не сказал, с каким, пока мы туда не приехали.

— Было видно, что ты пробовал его отговорить.

Джейми слегка улыбается, а потом протягивает руку и убирает прядь волос от моего лица, что меня удивляет. Кончики его пальцев едва касаются моей кожи, но я чувствую их, когда он делает это снова и снова.

— Теперь ты за мной шпионишь?

Я начинаю краснеть.

— Что ты там делала? — спрашивает он.

— Следила за тобой.

— Зачем?

— Я же говорила — я переживаю. За тебя.

Он смотрит на меня отсутствующим взглядом, как будто оценивает меня с далекого расстояния. В разговорах с Джейми много молчания. Иногда оно означает, что он пытается придумать, как о чем-то заговорить. А иногда — что ему нечего сказать. Единственный способ выяснить — ждать.

— А я переживаю за тебя, — наконец говорит он, неловко произнося эти слова, как будто никогда раньше их не проговаривал.

Джейми берет мой стакан с водой и ставит его на барную стойку рядом со своим. Потом поворачивается ко мне лицом и опирается руками на стойку по обе стороны от меня. Он так близко, что я вижу золотистые пятнышки в его ореховых глазах и чувствую морозный декабрьский запах от его куртки.

У меня начинает ныть внизу живота, а дыхание становится поверхностным.

Как он это делает? Как он добивается такой реакции за три минуты? Он всего лишь зашел в дом, даже не прикасался ко мне! Все, что он делает — просто... остается собой.

Я бы, наверно, так ответила.

Пытаюсь заговорить, но во рту пересохло. Я делаю глоток и пытаюсь еще раз:

— Почему ты за меня переживаешь?

— Ты грустная. Не всегда, но часто.

Он прав?

В начале года у меня были планы. Я планировала кем–то стать, найти что–то свое, завести друзей, нравиться им, быть дерзкой — Роуз 2.0. Я была счастлива. Но все это оказалось слишком сложно воплотить в жизнь.

У Трейси есть «Список Шика»; Стефани — это вообще женщина—шоу, сейчас она популярна во всей школе; у Роберта и Холли есть театр, и они есть друг у друга. А мне что осталось?

Оказалось, что участие в мюзиклах — это не мое, и я не уверена, что мне теперь делать с пением. Я вложила много трудов в сайт, но на нем ничего больше не происходит. Я даже не прошла предварительное тестирование, как планировала. Я нигде.

Нет. Не нигде. Хоть он и не должен здесь быть по целой куче причин, Джейми Форта у меня на кухне посреди ночи, смотрит мне в глаза и говорит, что переживает за меня, потому что я часто грущу.

Это уже кое-что... Даже больше, чем кое–что.

— Можно вопрос, Джейми?

— Да, — говорит он, а его взгляд блуждает по моему лицу и останавливается на губах.

Я чувствую, как к щекам приливает жар.

— Почему ты чувствуешь вину из–за мистера Деладдо, если он делает то, что делает?

— Теперь у них никого нет. Из–за того, что я сделал.

В голове не укладывается его логика.

— Не из–за того, что ты сделал, а из–за того, что он сделал.

Джейми пожимает плечами. Не могу сказать — или мои слова не имеют для него смысла или он просто не согласен.

— Я думал, это все исправит, если он уйдет.

— Он больше их не обижает.

Он качает головой.

— Но дела пошли хуже. Регина с Энтони, и с Конрадом вся эта хрень творится. Миссис Де не выходит из дома.

— Она не выходит из дома? Как, вообще?

Джейми медленно качает головой.

— Что ты ему сказал, когда... у тебя был пистолет?

— Я сказал, что все знаю. И что он должен уйти.

— А он?

— Этот парень трусливый, как цыплячье дерьмо, — Джейми смотрит вниз, изучая свои рабочие ботинки. — Я все знал, причем давно. Регина заставила меня пообещать ничего не делать. Не надо было ее слушать.

— Как это могло так долго продолжаться?

— Такие ребята дерутся только там, где никто не видит.

— А ты как узнал?

Он не отвечает сразу же. Потом говорит:

— Увидел у нее синяки.

Я знаю — я должна сочувствовать Регине, а не безумно ревновать Джейми, но мне очень тяжело думать о том, что он был с ней.

Я отклоняюсь от него — тянусь за своей водой, хотя она не полезет мне в горло даже, если мне за это заплатят — но он не убирает руки. Я в ловушке.

— Роуз.

Я делаю глубокий вдох, отказываюсь от своих тупых отвлекающих маневров и смотрю ему в глаза

— Это было давно, — говорит он, а потом наклоняется ко мне и целует так нежно, что у меня перехватывает дыхание.

На миг, когда его губы касаются моих, я думаю, что смогу отвлечься, придумать способ избежать этого поцелуя — его же не должно быть.

Но его руки придвигаются еще ближе ко мне, и я ничего не могу с собой поделать.

Есть что-то классное и ужасное одновременно в поцелуях с парнем, от которого ты моментально таешь. Очень возбуждающе — быть беспомощной, когда он к тебе прикасается, но быть рабом его привлекательности — отстойно. Ты вдруг поступаешь совсем не так, как думала, что решила, и делаешь точно то, чего делать не должна.

Это одна из многих вещей, в которых я еще не разобралась. Почему, если ты к кому–то неравнодушна, ты практически лишаешься способности принимать разумные решения?

Этот поцелуй отличается от других. Он не бесконтрольный, не опрометчивый, не пламенный. Он мягкий, нежный, теплый и безопасный.

А это еще опаснее.

Для меня не звучат фанфары, когда красивые и теплые руки Джейми оказываются под моей кофтой и направляются к моей грудной клетке. Не знаю, чего я ожидала — голоса свыше, объявляющего, что очень скоро парень в первый раз дотронется до моей груди? Кончики его пальцев задевают низ моего бюстгальтера, а через секунду руки уже скользят по его тонкой ткани.

— Хорошо? — шепчет он, не отрывая губ от моих, кажется, что его голос проникает внутрь меня.

Я киваю, потеряв дар речи, когда его пальцы прикасаются к моему бюстгальтеру и движутся к застежке. Все происходит так быстро, что мне приходится опереться на барную стойку, чтобы не сползти на пол.

Он без труда расстегивает бюстгальтер, будто проделывал это миллион раз, и я на миг напрягаюсь. Я думала, что в этом процессе есть целая стадия, когда прикасаются через одежду, и только потом одежду начинают снимать или расстегивать или еще что-нибудь.