Подъем (СИ) - Стасина Евгения (читать книги регистрация txt, fb2) 📗
— Я просто пытаюсь помочь тебе взглянуть на ситуацию трезво.
— Трезво? — ухмыляется, теперь говоря куда спокойнее. — Зачем она тебе? Что ты о ней знаешь?
— Достаточно, чтобы принять для себя решение, — неспешно потушив окурок, под осуждающим оком матери, делаю глоток крепкого кофе.
— Сережа, у нее ведь сын!
— Не вижу в этом проблемы.
— Зато вижу я! Это тебе не шашни крутить с молоденькими красотками! Это прежде всего ответственность.
— Интересно… Теперь ты за нее переживаешь?
— Не говори ерунды! Плевать я хотела на ее чувства! Я ведь тебя знаю, делиться ты не привык! А ребенок требует внимания.
— Положим, ревновать ее к сыну я не собираюсь…
— А как же Арина? Девчонка по уши в тебя влюблена!
— Ей двадцать два! Ощущаешь масштаб временной пропасти между нами?
— Зато отец у нее депутат!
— С каких это пор я нуждаюсь в чьем-то участии? Ты пересмотрела мыльных опер.
— Что ж ты упертый такой? Хочешь водить чужого парнишку на футбол?
— Хоккей… Он занимается хоккеем, мама. И если у нас с Машей все зайдет так далеко, пожалуй, я выкрою время, чтобы сходить на его матч.
— Почему? Не понимаю, почему именно она?
— Потому что. Не ищи скрытого смысла. Просто, видимо, так должно было быть.
— Тогда не бери ее с собой на юбилей! Людей хлебом не корми, дай перемыть чьи-то кости!
— Вряд ли кто-то решиться над тобой подшутить, так что выдыхай, мам. У меня еще одна встреча сегодня, а после заеду на объект… Как твое давление? Ты пропустила прием. Мне звонили из клиники, перенесли осмотр на понедельник.
— Вот и пожалей свою старую мать! Не наломай дров! Нравиться с ней развлекаться, дерзай, но без огласки!
— Чувствую себя королевской особой! Перестань драматизировать. У нее свой магазин, мама, а ты так сгущаешь краски, словно она продает не игрушки, а свое тело. И не забудь про таблетки, — накидывая пальто, прощаюсь с женщиной, сбегая по ступеням так и не дождавшись лифта, выхожу на прохладный январский воздух.
Что я должен был ей сказать? Что и сам до конца не понимаю, как мне себя вести, что говорить и что делать, когда вновь встречу ее гуляющей с сыном по парку или случайно столкнусь с ними в одном из магазинов? Что огромные глаза Семена, испытывающие, внимательные и недоверчивые, уже познавшие всю горечь предательства, заставили меня задуматься, что он непросто ребенок, где-то читающий книги, играющий в машинки и выкладывающийся на тренировках. Что мы не сможем постоянно от него ограждаться, в попытке укрыть от неприглядной стороны жизни, где мама обнимает другого, а папа уже давно счастливо живет в гражданском браке. Я, так или иначе, вторгнусь в его будни, что-то в них изменю и лишь от меня будет зависеть, какую роль я сыграю в его взросление. И если с женщинами все куда понятней, добиться расположение девятилетнего мальчишки — пожалуй, самая сложная задача.
— Руслан, — нарушаю молчание и отвлекаюсь от бумаг, которые изучаю уже пятнадцать минут сидя на заднем сидении авто, которое двигается со скоростью черепахи, наглухо встав в пробке. — У тебя же есть дети?
— Да. Две дочки — Лизонька и Аленка, — поворачивается ко мне водитель.
— Взрослые?
— Аленка на первом курсе института. Медиком будет, а младшая в этом году в первый класс пошла.
— Ясно, — я стал слишком много курить.
— Вы что-то спросить хотели? — заметив мое нервное постукивание зажигалкой по подлокотнику и быстро уничтожаемой сигарете, решается поинтересоваться мужчина.
— Не то чтобы…
— Вы ему понравитесь, — удивляет меня прямым попаданием Руслан, добродушно улыбаясь, отчего кончики его усов еще больше взлетают вверх.
— Догадался? Может, тебя в кабинет перевести, раз такой смекалистый? — хмыкаю и выбрасываю бычок в окно.
— Нет уж, прогорите. С числами я не дружу, — ничуть не обидевшись, отказывается он.
— Ну, раз ты такой опытный, может, подскажешь, как себя с ним вести? Он ведь уже взрослый.
— Тут я мало на что сгожусь. У моих девчонок выбора не было, им пришлось такого папку любить, — смеется и я понимаю, что слышу его смех впервые. Никогда прежде не обсуждая с ним ни его личную жизнь, ни собственные трудности, все наши разговоры сводились лишь к рабочим вопросам. — А так… Главное, не притворяться. Ребенка провести трудно, если, конечно, вы планируете съезжаться…
Действительно, а планируем ли?
— Ладно, учту. Ты папку у Парамонова забрал? — вспоминаю о своем поручении.
— Да. Совсем забыл вам отдать, — залезая в свой небольшой портфельчик, черт знает для чего необходимый шоферу, выуживает на свет необходимые мне бумаги и больше не стремится к разговору, позволяя мне и дальше погружаться в свои дела. Я открываю содержимое, отцепляя приклеенный к первой странице салатный стикер, на котором своим корявым почерком Леня оставил мне лаконичное послание. “ Здесь все. Отзвонись, когда ознакомишься.”
Маша
— Мама! Мама! — слышу, как Сема стучит в дверь ванной комнаты и выключаю воду, с головы до пят покрытая пеной персикого геля для душа.
— Что?
— В дверь звонят! — теперь отчетливо различаю лай Дюка, нашего верного сторожа, в эту минуту наверняка снующего в прихожей.
— Спроси кто, я выйду через пару минут, — быстро ополаскиваюсь и наспех кутаюсь в свой махровый халат, обмотав вокруг головы полотенце. В квартире тихо, и лишь из-под приоткрытой двери в гостиную бьет тонкая полоска света. Я прохожу в зал, застывая на пороге от увиденного — Светлана Викторовна, усевшись на моем диване, о чем-то беседует с Семеном, пока Дюк молчаливо лежит у ее ног, положив морду на вытянутые передние лапы.
— Здравствуйте, Маша, — улыбнувшись ребенку, она выпрямляет спину и проводит ладонями по своей юбке. — Не оставишь нас с мамой на пару минут?
Сын светится как медный пятак и, быстро кивая головой, спрыгивает с сидения, хлопая себя по ноге, чтобы пес следовал за ним.
— Чем обязана? — я плотно закрываю дверь, убедившись, что ребенок скрылся в своей спальне, и сложив руки на груди, стараюсь не выказать своего беспокойства.
— Значит, кассирша?
— Воспринимайте так, как вам будет удобней. Вы, кажется, тоже неблагородных кровей?
— Мой муж был профессором в лучшем вузе города, возглавлял кафедру и десять лет проработал деканом.
— А мой — довольно неплохой бизнесмен. Только это не делает нас лучше. Или, по-вашему, после жизни в тени успешного ученого, вам позволено считать себя выше других? Кто вы, простите, учитель физики?
— А ты не так проста, как кажешься… Заслуженный учитель, прошу заметить.
— Отлично, а я инженер, но как вы успели уже догадаться, довольно посредственный. Так что, простите, но обсуждать с вами свою работу я не собираюсь.
— И правильно. Ведь говорить там особо не о чем. Головой думать не надо, а числа сложить может и калькулятор. Да и бог с тобой, хоть мясную точку на рынке открой, мне все равно. Пока ты не касаешься моей семьи.
— Интересно, чтобы вам угодить, мне стоило родиться в семье олигарха? — присаживаясь на подлокотник, ухмыляюсь своей гостье.
— Чтобы угодить мне, достаточно было выбрать другого мужчину или удержать бывшего мужа, чтобы потом мне не пришлось наблюдать за тем, как ты перекраиваешь моего ребенка.
— Боюсь, вы недооцениваете своего сына. Податливым его явно не назовешь. И уж простите, но он меня вполне устраивает.
— Еще бы: богатый, красивый, успешный…
— Не трудись его рекламировать. Я и без вас знаю какой он. Проводить вас до двери?
— Не стоит, — пересекая комнату, замирает, так и не коснувшись ручки. — Завтра будь так любезна, веди себя подобающе. Соберутся уважаемые люди. И оденься поприличней…
— Разберусь как-нибудь сама…
— И вот еще, — протягивая бархатный футляр, заставляет меня удивиться. — Не вздумай заложить в ломбард. Вернешь, после ужина. Не хватало еще, чтобы женщина моего сына смотрелась бедной родственницей.
