Триумф поражения (СИ) - Володина Жанна (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
— Думаю, Ниночка, чтобы каждый день видеться с Александром Юрьевичем. Девушка зависла, когда его увидела. Даже Павлушины пирожные есть не смогла. А кто от них откажется? Никто!
— Павла Борисовна! — молю я. — Не допустите, ради бога!
— Что ты, он сам… — Павла Борисовна оглядывается, словно за ее спиной прячется Хозяин, — напугался, сказал, что у нас в штате есть медсестра и что помощь со стороны нам не нужна.
— А кто у нас медсестра? — туплю я.
— У нас нет медсестры, — шепотом выдает тайну Павла Борисовна. — И никогда не было. Мы же не пионерский лагерь, не школа и не детский сад.
Облегченно выдыхаю. Пронесло! Надо же… Испугался внимания со стороны красотки медсестры. Пугливый какой…
Неделя на больничном проходит неожиданно активно и шумно. Сплю до полудня. Горячую еду от Павла Денисовича мне приносят то Димка, то Римма Викторовна, то он сам. По вечерам по очереди меня навещают мама, папа и Ленка. Не бездельничаю: набрасываю черновик проекта праздника для девочки Маши. Светлана Кирилловна прислала письмо с описанием того, что любит ее племянница, чем увлекается, чего терпеть не может.
— Дрыхнешь? — ехидничает Димка, принесший мне обед. — Симулянтка ты, Нинка! Мы в поте лица…
— Ладно! — смеюсь я, с любопытством разглядывая деликатесы на подносе. — Перетрудился, бедненький!
— Да мы все перетрудились! — клянется Димка, выпучив на меня глаза. — Твой Холодильник злой, как голодная собака на привязи. Появляется к вечеру и косит под привидение.
— Как это под привидение? — не понимаю я, перестав наслаждаться теплым шампиньоновым крем-супом.
— Это новая байка нашего агентства! — Димка усаживается на кресло напротив меня. — Началось всё с Дарьи Владиленовны, которая забыла свои очки на своем кресле в холле. Поздно вечером за ними вернулась… А там..
— А там? — переспрашиваю я, уже догадавшись о том, что расскажет мой помощник.
— А там Хозяин. Стоит в темноте и в окна молча смотрит. И глаза красным огнем светятся! — нагнетает Димка.
— Не придуривайся! — сержусь я на Димку.
— Да всё правда чистая! — обижается Димка. — Ну, кроме глаз, конечно…
— И причем здесь привидение? — ворчу я, почувствовав усиление сердцебиения.
— Так на следующий день Маринка задержалась с оформлением последнего заказа и пошла проверить, не ушел ли еще Прохор Васильевич. У нее план соблазнения есть. Они его всем отделом разрабатывали и утверждали, — вещает Димка, развалившись в моем кресле. — Спускается в холл, а там…
— Холодильник. Стоит. В окно смотрит. Глаза красные? — саркастически заканчиваю за него я.
— Почти. Стоит. Смотрит. Сам бледный. На Маринку резко повернулся. Маринка говорит с какой-то надеждой. А потом узнал, разозлился и прикрикнул, — Димка чрезвычайно доволен собственным рассказом.
— И что? — я недовольно пожимаю плечами. — Привидение здесь причем?
— Потом его еще Павел Денисович, который мясо тушить с ночи ставил, видел. Так его Хозяин и не заметил. Посмотрел сквозь — и всё! — не сдается Димка. — А Римму Викторовну он до чёртиков напугал! Она думала, что нет никого, — а он в кабинете спит себе на диване, хотя уходил накануне раньше нее! Что скажешь?
— Что я могу сказать? — сержусь я. — Я сижу безвылазно дома. Лечусь. Сплю. Ем.
— Нет, дорогая! Ешь. Молись. Люби. Это самая модная мантра, — хохочет наглый Димка. — А не тебя ли он караулит?
— Почему меня? — пугаюсь я. Не готова я Димке, а значит, всему агентству рассказать о ночных встречах с Холодильником. Ленка знает — и достаточно.
— Ну не Павлу же Борисовну? — находчиво спрашивает Димка. — Хотя, конечно, еще в здании по ночам Дарья Владиленовна есть…
— Я не собираюсь отвечать за то, что Холодильник по ночам бродит по агентству, как медведь-шатун, или, как ты говоришь, как привидение, — оправдываюсь я.
— Жаль, — ёрничает Димка. — На тебя была вся надежда…
И еле уворачивается от летящего в него скомканного полотенца.
Сегодняшний воскресный вечер юбилейный. В прошлое воскресенье я заболела. Вчера профессор, приведенный ко мне Павлой Борисовной, разрешил мне со вторника выйти на работу.
Мучаюсь весь вечер: спускаться или нет? К полуночи понимаю: хочу. Хочу спуститься. Но не спущусь. И не спускаюсь.
Понедельник начинается рано. Почему-то встаю в восемь утра, за неделю устав валяться в постели. Чувствую себя прекрасно: бодра и весела. Вчера я почти два часа разговаривала со Светланой Кирилловной по телефону про Машу. Забросала ее вопросами. И теперь у меня есть несколько идей, которые я буду разрабатывать.
В кабинете Павлы Борисовны я узнаю, что Холодильник сегодня еще не появлялся, а вчера ночью, по словам Дениса Владиленовича, бродил по первому этажу, отбирая хлеб у настоящего привидения.
— Чего ему домой не идётся? — недоумеваю я, но получается неискренне.
Эту мою неискренность и Павла Борисовна, и Римма Викторовна, и даже Димка легко и быстро считывают.
— Бог его знает! — вздыхает Павла Борисовна. — Может, не хочется?
— У меня просьба, Павла Борисовна! — перевожу разговор на другую тему. — Дело на полмиллиона! Мне нужно попасть на чердак в кладовую. Хочу проверить одно детское воспоминание.
— Пожалуйста, попадай! — разрешает Павла Борисовна. — Только оденься соответственно. Там полгода не прибирались. Замок кодовый. Код я тебе дам.
— Поможешь? — спрашиваю Димку, но тот сразу отказывается.
— Ты чего, забыла? Я ж аллергик. Мне в пыль нельзя!
— Ладно, сама справлюсь! — машу рукой. — Мне очень туда надо.
Димка приносит мне комбинезон маляра и несколько масок.
— Ты ж не прибираться идешь? Я правильно понимаю?
— Нет. Я иду подтвердить одно детское воспоминание. Надо для Машиного праздника, — сообщаю я, запаковавшись, как вирусолог из современного зарубежного сериала.
— Нина, к тебе пришел Гена! — звонит мне Римма Викторовна. — Охрана спрашивает, надо ли пропускать.
— Александра Юрьевича нет? — быстро спрашиваю я.
— Нет. Еще нет, — отвечает Римма Викторовна.
— Тогда пусть пропустят.
Надо с Геной по-человечески поговорить. Мы не виделись с того злополучного дня, когда я зазвала его в бар "Уховертка".
Увидев меня в комбинезоне, Гена слегка оторопел.
— Нина, что случилось?
— Ничего. Начальник утвердил такой дресс-код, — вздыхаю я, лукаво улыбаясь.
— Да ладно… — не верит мне приятель.
— Шучу. Иду на чердак с важной миссией, — таинственным шепотом сообщаю я. — Так что, если ты поговорить, то покороче.
— Я, конечно, поговорить… — теряется Генка. — Слушай, давай помогу?
— У нас больше нет комбинезона, — сетую я, обрадовавшись, что можно идти на чердак не одной. Всё-таки клаустрофобия… А ты сегодня такой… модный.
Гена в стильном клетчатом костюме-тройке, красивый, торжественный. Слава богу, без цветов.
— В гримерной есть большой синий халат, — вспоминает Димка. — Тебе подойдет.
Димка провожает нас на чердак, как член государственной комиссии космонавтов на космодром. Дурашливо крестит и даже целует меня в лоб.
Кодовый замок быстро открывается.
— Вот. Внутри предохранитель. Осторожно с ним. Не заденьте, а то дверь закроется, — пугает нас Димка.
Старый чердак заставлен коробками, чемоданами, сундуками. Настоящий антиквар сошел бы здесь с ума от вожделения. Хочется открыть все и посмотреть, что же там лежит. Вспоминаю, что последний раз я была здесь с отцом, когда мне было лет семь-восемь. Я должна их найти…
— Что ищем? — бодро спрашивает Генка. — Клад? Иконы? Золото?
— Кукол! — отвечаю я. — Мы ищем кукол моей прабабушки Райской Ольги Ждановны.
— А где они? — с сомнением разглядывает десятки коробок мой добровольный помощник.
— Я помню, что они в картонных коробках. Каждая отдельно. Точно не в сундуках и не в чемоданах. Возможно, даже подписаны, — мучительно вспоминаю я.
— Тогда вперед! — паясничает Гена. — Может, их позвать, и они отзовутся?
