Проблеск надежды - Хегган Кристина (читаемые книги читать .txt) 📗
Ей хотелось сказать ему, что он ей тоже не безразличен, что она думает о нем больше, чем когда-либо думала о каком-нибудь мужчине.
– Я...
– Скажи мне, где живет Ник, – тихо попросил он. – Ты понимаешь, что я так или иначе это узнаю, так что не заставляй меня понапрасну тратить время.
– Что ты с ним сделаешь?
– Скажу, чтобы он, черт возьми, держался от тебя подальше. – Он чуть сжал ее плечи. – Я хочу, чтобы он знал, что не может являться сюда, когда ему заблагорассудится.
Она кивнула. Возможно, жесткое предупреждение – именно то, что нужно Нику. Видит Бог, ее предупреждения не достигли цели. Она назвала Кейну адрес Ника в Окленде.
– Кейн!
Услышав свое имя, он резко обернулся, и тут шестьдесят фунтов упругой плоти бросились с разбегу в его объятия. Чуть не сбитый с ног столь бурным проявлением любви, Кейн быстро оправился и, подхватив Зака, стиснул его в объятиях.
– Привет!
В его горле образовался нервный комок, и он немного задержал Зака, прижав к груди, прежде чем поставил на пол.
– Где ты был?
– Недалеко, на нашей же улице, на сборе младших скаутов. – Пошарив рукой в кармане, Зак извлек сложенный пополам лист желтой бумаги. – Хочешь посмотреть, чем я занимаюсь, чтобы разработать следующую полоску?
– Конечно. – Улыбнувшись Дайане, Кейн взял у мальчика листок и развернул его. Это было сочинение о Дне благодарения, проведенном в поместье Сандерсов, и о том, что он узнал о выращивании винограда, об уходе за виноградниками и о том, как влияет на урожай погода. Не забыл он также упомянуть о «счастливой» монетке, которую нашел за винодельней, – старом, почерневшем от времени пятицентовике с изображением буйвола.
– Отлично! – Кейн протянул листок Дайане. – Мы еще, возможно, сделаем из тебя виноторговца.
Зак улыбнулся:
– Моя вожатая хочет, чтобы я нарисовал рисунок к своему сочинению. Может быть, нарисовать сбор винограда?
– Прекрасная идея.
– Одно плохо: я не очень хорошо рисую. – На лице его появилось умильное выражение. – И я подумал... может, ты мне поможешь?
Кейн ухмыльнулся:
– С удовольствием. Я, может быть, даже уговорю тетушку Бекки дать мне старые фотографии виноградников.
– Стойте! – Зак принюхался и улыбнулся матери. – Спагетти?
Прислушиваясь к разговору Зака с Кейном, она почувствовала, как на глаза навернулись слезы. До сих пор она не догадывалась, как не хватает Заку отца – сильного и доброго мужчины, с которого можно брать пример. Опасаясь, что дрожь в голое ее выдаст, она лишь кивнула головой.
Зак посмотрел на Кейна.
– Ты пообедаешь с нами?
– А я приглашен?
Дайана улыбнулась. Ей и без того было трудно держать Кейна на расстоянии, но, если на его сторону встанет еще и Зак, сопротивляться просто бесполезно.
– Учитывая, что я наготовила еды на целый взвод, несомненно. Он может остаться. А ты, – она шутливо шлепнула Зака, – отправляйся наверх и прими душ.
– Ладно. – Зак снова повернулся к Кейну. – Может быть, после обеда сыграем в кункен?
– Когда ты успел научиться играть в кункен? – удивилась Дайана.
– Тетя Бекки научила меня.
Кейн фыркнул.
– Надеюсь, она не научила тебя жульничать?
– Пока не научила. Она сказала, что я еще мал. – Улыбка на его лице расплылась еще шире. – Может быть, в будущем году научит.
Продолжая смеяться, он выскочил из кухни и помчался вверх по лестнице. Кейн покачал головой:
– Мальчуган у тебя – что надо.
Забыв на время о своих тревогах, она бросила на него озорной взгляд.
– Мне кажется, он из тебя веревки вить может.
– Из меня? – Он изобразил на лице суровость. – Не получится. Я слишком крутой.
– Это первое впечатление.
– Начинаешь критиковать меня, Дайана. Вместо ответа она указала ему на шкаф:
– Почему бы тебе не сделать что-нибудь полезное, пока ты здесь? Может быть, накроешь на стол? Тарелки и стаканы найдешь вот здесь, вилки и ножи – в ящике, рядом с тобой. Когда у нас на обед спагетти, мы пользуемся бумажными салфетками. Большими. – Она указала на буфет рядом с холодильником.
Он отсалютовал ей двумя пальцами:
– Слушаюсь, мэм.
Дайана подошла к плите, чтобы разогреть томатный соус, наблюдая за тем, как уверенно Кейн движется по кухне, словно бывал там сто раз.
Интересно, вдруг подумалось ей, как бы это было, если бы рядом с ней в доме жил такой мужчина, как Кейн Сандерс, и они просыпались бы вместе каждое утро. Если бы она слышала, как он принимает душ, ощущала запах его лосьона после бритья и сидела бы напротив него за завтраком.
Дайана почувствовала, что краснеет. Что она делает? Ей предстоит битва за опекунство. Ей нужно одержать победу над врагами. Над врагами, которые являются его друзьями.
– Ну, что скажешь? – Кейн отступил на шаг от стола, чтобы она могла полюбоваться результатами его работы.
Дайана окинула взглядом накрытый стол, три ярко-красные салфетки, сложенные треугольником, пакет молока, который он отыскал в холодильнике.
– Гм-м, неплохо для холостяка, который питается исключительно кукурузными хлопьями.
– Откуда тебе это известно?
– Твоя тетушка мне рассказала.
– Так я и думал. – Он встал перед ней. – Какие еще пикантные подробности обо мне она выдала?
– Я и не знала, что у тебя есть пикантные секреты. Он положил обе руки на стойку, заключив Дайану в ловушку.
– Их больше нет.
От его близости у нее закружилась голова. Она видела, как он наклоняется к ней и взгляд его перемещается на ее губы. Она задержала дыхание, потом медленно произнесла:
– Что ты делаешь?
– Смотрю на тебя. Знаешь ли ты, что глаза у тебя темнеют, когда ты волнуешься?
На улице шел дождь, и она почувствовала запах его влажной одежды, смешанный с ароматом лосьона после бритья.
– С чего бы мне волноваться? Кейн усмехнулся:
– Сама знаешь.
Взгляд ее стал еще более напряженным, дыхание прерывалось. Приложив пальцы к ее шее, он почувствовал, как бешено пульсирует ее кровь. Его захлестывали эмоции, и он чувствовал, что выдержка вот-вот оставит его. Потребность прикоснуться к ней, почувствовать ее рядом была такой настоятельной, что у него перехватывало дыхание.
– Дайана...
Она знала, что сейчас он ее поцелует, но, вместо того чтобы отстраниться, встретила его губы своими раскрытыми губами. Что бы ни происходило до этого момента, все было забыто. Ничто не имело значения, кроме восхитительного влажного соприкосновения их губ.
Он нежно прикоснулся пальцами к ее лицу, крепко обнял за плечи, привлек к себе и поцеловал еще крепче. Но в его поцелуе было нечто большее, чем страсть. В нем были ласка, нежность, тепло, от которых растаяли ее страхи.
О Боже, как же ей это было нужно! Ей было необходимо, чтобы его руки прижимали ее, обхватив ее бедра; чтобы его губы целовали лицо, шепча ее имя. Много лет прошло с тех пор, как мужчина находился так близко от нее, и теперь она теряла над собой контроль. Но раньше ей это не нравилось так, как сейчас. Для нее было важно, что это делает не кто-нибудь, а именно этот мужчина.
Дайана отстранилась медленно, неохотно.
– Сейчас сюда спустится Зак.
Кейн кивнул, с усилием взял себя в руки, повернул ее голову так, чтобы их взгляды встретились. Ее глаза приобрели сейчас дымчато-зеленый притягательный оттенок, а щеки горели.
Она выглядела нежной и уязвимой и, черт возьми, такой желанной. В другое время и в другом месте он ни за что не отпустил бы ее.
– Не забудь, мы еще не закончили, – сказал он, дотронувшись пальцем до ее нижней губы. – Далеко не закончили.
Глава 18
Дежурный в общежитии миссионерской организации, где проживал брат Дайаны, сказал Кейну, что найти Ника Уэллса можно в гриль-баре «У Руди» на Гранд-стрит.
Когда Кейн пришел в бар, там было несколько посетителей. В конце стойки двое пожилых мужчин в ковбойских шляпах сидели, потягивая пиво, и смотрели по телевизору, расположенному под потолком, какой-то фильм. Чуть поодаль от них сидел, мрачно уставившись в стакан, тот самый человек, которого Кейн видел выходящим из дома Дайаны.
