Случайная встреча - Бреттон Барбара (книги .TXT) 📗
Либби Галлахер не дожила двух недель до своего тридцатилетия. Майклу Дэвиду Галлахеру было семь лет, а Джейку Эдварду Галлахеру шел шестой год.
После их гибели Джон оставил престижную работу и прекрасный дом. Он оставил в прошлом все — осталось только чувство вины, ежедневно, ежеминутно терзавшее его душу.
— Я начал пигь, — признался Джон. — Виски, водку, ром — все, что попадалось под руку и помогало скоротать ночь.
Эдди оттащил его от края пропасти — забрал сына из дешевого мотеля, в котором тот жил, положил конец его запоям и силой заставил вернуться в реальный мир — порой ужасный, а порой чудесный.
— Он еще не оправился после смерти мамы, но потеснил в своем сердце эту боль, освободив место для меня. Мой отец спас меня.
Теперь Александре многое стало понятно. Пока Джон говорил, разрозненные фрагменты головоломки укладывались по своим местам. Нечасто приходится слышать о взаимной глубокой привязанности отца и сына. Если верить тому, что показывают в фильмах, то отцовская миссия заканчивается, когда повзрослевший отпрыск садится за руль своего автомобиля. Но у Эдди Галлахера и его сына Джона все было по-другому.
— Я хотел бы быть таким же отцом. — Он взглянул на Алекс — впервые с тех пор, как начал рассказывать свою историю. — Отец всегда был рядом со мной в трудную минуту.
— А теперь ты рядом с Эдди.
Его взгляд согрел ее сердце.
— Не все это понимают.
— Я понимаю, — сказала Алекс. «И люблю тебя за это».
Интересно, как бы сложилась ее жизнь, если бы у нее были заботливые, любящие родители? Ее ребенок никогда не усомнится в том, что он нужен и любим.
— Я буду хорошим отцом, — тихо проговорил Джон, — у меня есть с кого брать пример.
«Пора, Алекс! Давай же, расскажи ему все!»
Но она не могла это сделать, тем более сейчас, когда он так на нее смотрел — точно она протягивала ему ключи от рая. Как она могла сказать ему, что ребенок, которого она носит под сердцем, возможно, не его? Он пережил самое страшное, что только может случиться с человеком, и заслужил право на новое счастье. А ее ребенок — Господи, прости! — заслужил такого отца. Ее ребенок войдет в семью, где мужчины умеют ценить любовь и сами умеют любить. С таким отцом он станет счастливым.
Джон положил ладонь ей на живот, и сердце Алекс затрепетало. «Это судьба, — говорила она себе, стараясь не думать о том, что совершает ужасную ошибку. — Именно так и должно быть».
Глава 16
Кровельная компания Си-Гейта запросила с Алекс восемь тысяч долларов за ремонт крыши и потолка.
— Это грабеж средь бела дня! — возмущалась Александра, разговаривая с Джоном в кафе в первый день работы после аварии. Было время затишья между завтраком и ленчем.
— Тебе нужны и крыша, и потолок, — заметил Джон, — а это стоит денег.
Она налила себе стакан молока и отпила глоток.
— Он просит половину в задаток. Ты можешь себе представить?
— Я мог бы…
— Молчи! — предупредила она. — Это мой дом, и я сама справлюсь.
— Ты не можешь там жить во время ремонта.
Она сделала еще глоток.
— Почему же? Очень даже могу.
— Ты беременна. Тебе…
— Ты можешь говорить потише? — Алекс покосилась на Уилла, который, как обычно, курил на заднем крыльце. — Я не хочу, чтобы все узнали об этом раньше времени.
— А я хочу. Мне хочется встать на углу Саундвью и Оушен и говорить всем прохожим, что у нас будет ребенок.
— Они и так об этом узнают.
— И очень скоро. — Он усмехнулся. — Мне кажется, тебе становятся тесноваты твои пояски.
— Глупости! — Руки ее взметнулись к животу. — Пока ничего не видно. Еще слишком рано.
А может, не так уж и рано — если это ребенок не от Джона. Она отогнала эту мысль, как делана много раз в течение недели — с тех пор, как узнала про свою беременность.
— Что здесь происходит? — воскликнула Ди, появившаяся на пороге кухни. — Миссис Крогер ждет свою яичницу из двух яиц. Давай-ка поживей!
— Джон плохо на меня влияет, — сказала Алекс, разбивая на сковороду два яйца. — Тебе надо пожаловаться хозяину.
— Слушай, Ди, помнится, несколько лет назад ты ремонтировала крышу у себя в доме?
Ди закатила глаза:
— Лучше не напоминай! Если не считать замужества, это были самые худшие три года моей жизни.
Алекс невольно засмеялась.
— Ты уговорил ее это сказать, да? — спросила она у Джона.
— Я тебя уговаривал? — Джон взглянул на Ди.
— Да вы что, ребята? — Ди в недоумении переводила взгляд с Джона на Алекс.
Алекс положила на сковороду три куска бекона.
— Он говорит, что я должна переехать к нему и Эдди на то время, пока у меня дома будут чинить крышу.
Ди выгнула бровь.
— Только крышу? — спросила она с усмешкой.
— И потолок, — добавил Джон.
— Крышу и потолок? — Ди посмотрела на Алекс. — Собирай вещички, милочка, и не раздумывай!
Чуть позже Джон уехал в порт, а Алекс вышла в зал передохнуть, оставив Уилла готовиться ко второй волне посетителей.
— Я знаю, он тебя уговорил, — сказала она Ди, усаживаясь на свободную табуретку у стойки.
— Ты еще будешь меня благодарить, — заявила Ди. — Я бы на твоем месте переехала хоть к Джеку Потрошителю, лишь бы не оставаться в доме.
И Ди рассказала ей несколько забавных историй об ужасах ремонта.
— Ты права, — вздохнула Алекс. — После такого и Джек Потрошитель покажется симпатичным малым.
— Ну, как у тебя с ним?
— С кем, с Джеком?
Ди бросила в нее пакетик с сахаром.
— С Джоном!
Алекс отвернулась, чтобы скрыть улыбку.
— Кажется, все идет неплохо.
— Тогда тем более переезжай к нему.
— Это только на время, — напомнила Алекс. — У меня есть собственный дом.
Ди ничего не сказала, только хитро улыбнулась в ответ.
Внезапно Александре захотелось поделиться своей радостью с женщиной, которая стала ее первой настоящей подругой.
— Помнишь, ты спрашивала, не нужен ли мне телефон хорошего гинеколога?
— Да, — кивнула Ди. — И теперь он тебе понадобился?
Алекс глубоко вздохнула и посмотрела подруге прямо в глаза.
— Вообще-то мне нужен телефон хорошей акушерки.
Ди завизжала так громко, что ее, должно быть, услышали в Атлантик-Сити. Потом вскочила и крепко обняла подругу.
— Мы пока держим это в секрете, — предупредила Алекс, — так что, пожалуйста, никому не говори.
— Я буду молчать, даже если меня разденут догола и привяжут к муравейнику! — пообещала Ди. По щекам ее катились слезы радости.
— Ты-то чего плачешь? — спросила Алекс, вытирая собственные мокрые щеки. — Это у меня гормональный сдвиг. И глаза на мокром месте.
— Прости, — сказала Ди, громко всхлипывая, — я обожаю счастливые финалы.
«Почему же финалы?» — подумала Алекс. Ей казалось, что жизнь только начинается.
— Вот держи, Брайан! — Гвен положил на его письменный стол пухлую папку. — Прости, что так долго. Здесь все, что я смог найти про Гриффина Уиттикера и его жену.
— Отлично, — кивнул Брайан. — Фотографий много?
— Не очень, — ответил Гвен. — Есть один семейный портрет — они вдвоем на благотворительном балу в Лондоне. — Гвен был явно расположен поболтать.
«Ну все, теперь я вышвырну эту красотку из городка, и она улетит далеко-далеко!» — думал Брайан, глядя на папку, которая, казалось, прожигала дыру на его письменном столе. Наконец Гвен ушел к себе в кабинет, и Брайан уткнулся в стопку бумаг.
«Гриффин Уиттикер завоевал награду „Бизнесмен года“… Уиттикер объявил о временном увольнении служащих своего лондонского офиса… Мистер и миссис Гриффин Уиттикер из Нью-Йорка позируют лондонским фотокорреспондентам…»
Гриффин с женой стояли на фоне темно-голубой драпировки. На Уиттикере был смокинг, а на его жене — платье греческого фасона. Она казалась в нем богиней.
Имелись еще две фотографии четы Уиттикер, сделанные скрытой камерой в Лондоне. Как разъяснялось в тексте под снимками, последний из них был сделан первого октября. С тех пор об Алекс нигде не упоминалось — как будто ее и не существовало.
