Сладкое обладание (ЛП) - Дэниелс Джессика (список книг TXT) 📗

Я хватаю с пола пустую коробку и ставлю ее на кровать. Упаковка вещей должна помочь мне скоротать время, и хотя Риз хотел сделать это за меня, он не должен этим заниматься. Это мои вещи, и за последние три с половиной года я много чего накопила. Я ни в коем случае не барахольщица, но также и не из тех, кто выбрасывает что-то, что имеет хоть малейшую сентиментальную ценность. Я сохранила каждый корешок от билетов в кино, на концерт и афишу с воспоминаниями о Джулс и Джои. Я сохранила все благодарственные письма, которые когда-либо получала от клиентов. Но, пожалуй, самое ценное, что у меня есть — это банка, которую я держу на комоде, в ней я храню все любовные записки от Риза. Хватаю ее, сажусь рядом с коробкой и откидываю крышку банки. Я провожу кончиками пальцев по содержимому, поглаживая верхушки карточек. Время от времени я вслепую выбираю одну, читаю, переживая каждую эмоцию, которую чувствовала, когда впервые открыла крошечную коричневую карточку. Здесь собраны все записки, даже первая, которую он прислал мне, и которую я решила выбросить. Но Джои сохранил ее для меня, пока я делала свой извиняющийся минет Ризу в его кабинете после того, как ударила его, так как думала, что он был женат. Я понятия не имела, что он сохранил ее, пока не отдал мне эту записку во время моего свадебного вечера в прошлом месяце как часть моего подарка. Я плакала, когда читала ее в тот день, что, наверное, было забавно, учитывая, как отреагировала на слова в первый раз. Но именно с этой записки все и началось. Если бы Риз не прислал ее мне вместе с упаковкой муки, не знаю, что бы произошло между нами. Может быть, в конце концов, мы бы снова увидели друг друга на каком-нибудь мероприятии, куда бы нас пригласили наши лучшие друзья, но, возможно, и нет. Так что, хотя его первое письмо ко мне — это извинение за то, что он облажался, а не признание в любви, оно все еще мое любимое.

Как и то, которое он дал мне вместе с обручальным кольцом.

После того, как собрала достаточное количество одежды и вещей, которыми не буду пользоваться следующие три дня, я складываю коробки в углу за ширмой и готовлюсь ко сну. Уже почти девять, и хотя я бы хотела не ложиться спать и подождать, пока вернется Риз, знаю, что он разбудит меня, если захочет поговорить об этом сегодня вечером. И я устала так сильно, что могу отрубиться прямо сейчас. Этот день был утомительным, как умственно, так и эмоционально, и, когда я ложусь на своей стороне кровати, чувствую, что скучаю не только по свадебному стрессу, который еще вчера был моей единственной заботой, но также и по человеку, который своим телом укрывает меня лучше, чем любое постельное белье.

***

Громкий пронзительный шум будит меня ото сна, и я подпрыгиваю на кровати, мое тело немедленно напрягается. Я закрываю уши руками, приглушая шум, пока пытаюсь сосредоточиться и что-нибудь увидеть в темноте. Я одна, сторона кровати Риза совершенно не тронута, и мне требуется несколько секунд, чтобы понять, что происходит. Этот шум. Я не слышала его раньше, но знаю, что это такое. Сигнализация в магазине, вот-вот сработает и мне нужно ввести код, чтобы остановить ее. Сползаю с кровати и бегу к лестнице, но замираю, когда мой разум приходит к выводу о причинах, по которым она могла сработать.

Кто-то пытается вломиться.

Я встаю на колени возле кровати и достаю из-под нее бейсбольную биту, которую храню там с тех пор, как эта психопатка бросила кирпич в мое окно прошлым летом. Никто не посмеет шутить с моим детищем, и я серьезно намерена нанести ущерб этой штуковиной.

Крепко держа в руке биту, спускаюсь вниз, и шум становится еще громче. Я иду по дальнему краю столешницы, пытаясь что-нибудь рассмотреть сквозь дверной проем, когда мой пульс набирает обороты. Ничего не могу разобрать, и мне нужно отключить сигнализацию прежде, чем мои уши начнут кровоточить. Собирая каждую унцию смелости и держа биту в готовности, бегу через дверной проем, ведущий в главную пекарню.

И тогда я вижу его.

Шатаясь и изо всех сил пытаясь удержаться в вертикальном положении, он набирает цифры на консоли. Он спотыкается, прислоняется к стеклянному окну, прежде чем снова выпрямиться. Я бросаю биту и подхожу ближе, сосредотачиваясь на нем.

— Риз?

Он не слышит меня из-за рева сигнализации, продолжая вводить неправильные коды. Я двигаюсь быстро, кладу руку ему на плечо и ступаю рядом с ним. Когда я нажимаю правильную последовательность цифр, запах алкоголя достигает меня. Рев сигнализации резко прекращается, и пространство между нами заполняется тишиной. Я поднимаю голову и вижу незнакомые глаза, что смотрят на меня. Стеклянные, с расширенными зрачками, и в них больше нет той интенсивности, к которой я привыкла. Даже оттенок зеленого выглядит тусклым, почти безжизненным. Помимо этого очевидного различия, он явно пьян, состояние, в котором я никогда не могла себе представить, что увижу этого человека. Риз не напивается. Он выпивает два или три напитка и потом останавливается. Я никогда раньше не видел его даже навеселе. И когда он прислоняется к стене, закрывая глаза, и низко опуская голову, задаюсь вопросом, была ли я единственной, кому сегодня сделали больно.

Глава 17

— Эй, ты в порядке? — спрашиваю я, поднимая руку. Глажу его щеку и наблюдаю, как он льнет к моей ладони, прижимаясь к ней губами. Дыханием он согревает мою кожу, и я чувствую его неровный ритм, быстрый выдох, а затем дрожащий вдох, который он делает, прежде чем снова опускает свою голову.

— Нуждаюсь в тебе, — говорит он осипшим голосом.

Мое сердце разрывается в груди, когда я смотрю на этого мужчину, который выглядит побежденным и разбитым. А также слишком пьяным, чтобы садиться за руль.

— Ты ведь не приехал сюда сам на своей машине, так?

— Такси. Моя машина у «Таверны».

Облегчение наполняет меня, прежде чем пугает звук звонящего телефона магазина. Я бросаюсь к нему, чтобы ответить, и, сделав два шага, вижу, что Риз собирается упасть. После того, как он, кажется, собирается с силами, я бегу к телефону.

— Алло?

— Мисс Спаркс? Это «Ленокс Секьюрити», мы звоним, чтобы удостовериться, что все хорошо. Мы получили сигнал, что сработала ваша система безопасности.

— Да. Да, так и есть, но это всего лишь ложный вызов. Все хорошо.

— Отлично, мадам, мы просто хотели убедиться. Хорошей ночи.

— И вам также.

Я кладу трубку, обхожу стойку и встаю рядом с Ризом. Я подхватываю его руку и закидываю на свою шею, крепко держа за запястье. Другой рукой обнимаю его за талию и отталкиваю от стены.

— Ну же. Давай поднимемся наверх.

Обычно, когда я так близко к нему, наслаждаюсь его свежим, цитрусовым запахом и зарываюсь в его шею, но прямо сейчас, он пахнет так, будто посетил каждый бар на юге города. И впервые с тех пор, как я его встретила, желание уткнуться в него носом отсутствует. Он маневрирует со мной через пекарню, но я делаю большую часть работы, когда мы проходим сантиметр за сантиметром. Это медленные усилия, и когда я, наконец, поднимаю глаза и осознаю размер лестницы, которую нам придется преодолеть, моя хватка на нем крепнет, и чувство решимости подпитывает меня. Я смотрю на него, когда мы останавливаемся возле первой ступеньки.

— Ты должен помочь мне, хорошо? Тут не так уж и много ступенек.

Он дергает губы в улыбке, прежде чем наклоняет голову в сторону, ударяясь ею о мою.

— Ты такая красивая.

Я хмыкаю, качнувшись вперед и пытаясь взять его с собой.

— Спасибо. Ну же, подними ногу.

— Я иногда разглядываю тебя, когда ты меня не видишь. Мне нравится делать это.

— Ах вот как? — мой голос звучит удивленно, но это не так. Я знаю, что Риз разглядывает меня. Я всегда чувствую его взгляд на себе, когда он делает это. И мне нравится эта игра, в которую мы играем, где я притворяюсь, что не замечаю, и позволяю ему смотреть на меня. Он делает то же самое, когда мы меняемся местами — тогда я пристально его разглядываю. Знаю, что в это время мой любимый видит меня. Его губы подергиваются, или он случайно ощупывает себя, пока я изучаю его, отвлекая мое внимание от своего лица.