Зигзаги судьбы - Ли Линда Фрэнсис (первая книга .TXT) 📗
Рут захихикала, но, спохватившись, закрыла рот салфеткой. Грейс поднялась из-за стола и унесла на кухню лишнюю тарелку.
– Похоже, она обиделась, – прошептала Рут.
– А что я такого сделал? – Джек прислушался к шуму на кухне. – Я же сказал ей, что не нужно готовить мне ужин. И я не виноват, что мне звонили женщины.
– Тебе в любом случае стоит извиниться, – посоветовала Рут. – Могу поспорить, она выбросила в мусорное ведро пирожные, которые мы приготовили. И никому даже не дала попробовать...
Грейс вернулась в столовую, и от ее укоризненного взгляда Джеку стало не по себе.
– Извини, Грейс, – промолвил он строгим, почти официальным тоном.
Рут одобрительно кивнула и потерла ладони в предвкушении пирожных.
Грейс глубоко вздохнула.
– И ты меня извини. Я вела себя глупо.
– Рад, что ты это поняла. Я ведь предупредил тебя, что не приду к ужину. И давай договоримся. Если ты намерена оставаться в этой квартире, тебе придется привыкнуть к тому, что я ухожу и прихожу тогда, когда хочу.
Грейс поджала губы и снова убежала на кухню. Из груди Рут вырвался стон.
– Ох, теперь она выбрасывает десерт.
Женщины. Десятки женщин! Конечно, это было не ее дело, но Грейс испытывала какое-то странное чувство. Ревность? Нет, не похоже. Скорее, отвращение. Оказывается, Джек Беренджер ничем не отличался от ее отца, не пропускал ни одной юбки. Грейс не могла представить себе, как Джек управляется со всеми своими любовницами.
Вздохнув, она вымыла последнюю тарелку и вытерла полотенцем. Что ж, Джек очень обаятельный мужчина, этого у него не отнимешь.
Час назад Джек удалился в свою спальню, а Рут, съев пару пирожных, оставленных специально для нее, искупалась в ванной и тоже легла в постель. Закончив с уборкой на кухне, Грейс отправилась наверх.
В квартире стояла тишина, не слышно было даже шума машин за окном. Грейс заглянула в спальню Рут, убедилась, что та крепко спит, и прошла в свою комнату, расположенную всего в нескольких шагах от спальни Джека.
Внезапно их с Рут пребывание в его квартире показалось Грейс безумием. Ну что страшного, если бы она призналась матери, что у нее случился пожар?
И все же Джека Беренджера Грейс боялась меньше, чем Роберты Коулбрук, хотя он и поселил ее в соседней со своей спальне.
Грейс разделась, накинула фланелевый халат и направилась в ванную. Задумавшись, распахнула дверь и замерла в оцепенении. Это была та самая ванная, в которой она побывала однажды. Только сейчас посреди комнаты стоял Джек. Он только что вышел из душевой кабинки и энергично растирал полотенцем широкую спину, не подозревая о присутствии Грейс.
Мгновение спустя Джек повернулся, чтобы повесить полотенце на вешалку, увидел Грейс и замер, но не произнес ни слова. Стянув полы халата у горла, Грейс приказала себе повернуться и уйти. Но не смогла ни пошевелиться, ни оторвать взгляд от его тела. Он был великолепен: широкие плечи, узкая талия, бедра...
– Ты заблудилась? – спросил он сдавленным голосом.
– Боюсь, что это случилось не сейчас, а раньше.
Джек убрал ладонями волосы со лба. Грейс по-прежнему не могла пошевелиться, в ее груди медленно разливалось тепло, опускаясь к животу и ниже. Джек шагнул ей навстречу.
– Что ты делаешь? – спросила Грейс дрожащим голосом.
– Я и сам не знаю.
Она попыталась засмеяться, но смех застрял в горле.
– Тогда я тебе объясню. Ты идешь ко мне.
– Это ясно.
Джек не остановился, пока не оказался в нескольких дюймах от Грейс. Волосы на его груди, еще влажные, поблескивали в золотистых лучах света. Грейс ощутила слабость в коленках от желания дотронуться до него, но не позволила себе отпустить полы халата.
– Но почему? – выдавила из себя Грейс. – Почему ты идешь ко мне, ведь у тебя столько женщин, они едва не оборвали сегодня телефон?
– Ревнуешь? – с улыбкой спросил Джек.
– Вовсе нет.
– Я тебе не верю.
– Да мне все равно, можешь встречаться хоть со всеми женщинами Нью-Йорка.
– Послушай, Грейс, давай не устраивать сцен, подобных той, что ты устроила, когда я вернулся домой.
– Я устроила тебе сцену? Ничего подобного. – Грейс вскинула подбородок, глаза ее сверкали. – Ты повел себя как грубиян. А я просто сказала, что телефон звонил не переставая.
– Звонили женщины, с которыми я ни разу не встречался после знакомства с тобой.
– А как же та, с которой ты утром выходил из квартиры?
– Да, я пригласил ее, но все время думал только о тебе.
– Хочешь сказать, что не спал с ней?
– Нет, не спал.
Эти слова вызвали у Грейс глупое чувство удовлетворения. И когда она увидела, как по груди Джека стекает капля воды, Грейс не удержалась, протянула руку и вытерла ее. Она заметила, что с лица Джека исчезла улыбка, и почувствовала, как он напрягся от этого прикосновения. Ее бросило в жар и сердце забилось сильнее и чаще, когда Джек протянул руку и закрыл дверь ванной.
Их взгляды встретились, и хотя она мысленно сказала себе, что сейчас нужно уйти, пальцы ее не послушались и продолжили свой рискованный путь вниз по груди Джека. А он положил ладони на ее шею, погладил большими пальцами скулы.
Губы Грейс разомкнулись, дыхание участилось, а по телу пробежала дрожь, когда ладони Джека опустились ниже и раздвинули полы халата. Вот его пальцы коснулись сосков, и она закрыла глаза. А когда снова открыла их, то увидела, что Джек смотрит на нее.
– Тебе нравятся мои ласки? – тихо спросил он.
– Я их терпеть не могу, – выдохнула Грейс.
Джек улыбнулся:
– Но ты же хочешь, чтобы я сорвал с тебя этот жуткий халат, накрыл ладонями груди, приподнял их и поласкал соски языком.
– Ни в коем случае. – Эти слова едва не застряли в горле Грейс.
Но когда Джек освободил ее плечи и халат упал к ее ногам, она лишь тихонько вскрикнула, чувствуя, как горит огнем все тело. Она хотела этого. Она хотела этого мужчину, и он хотел ее. Грейс все поняла по звуку, похожему на рык, который вырвался из груди Джека при виде ее обнаженного тела.
Джек придвинулся совсем близко, положил одну ладонь на талию Грейс, другую на бедро и прижал к своей возбужденной плоти. Грейс инстинктивно ответила на прикосновение, выгнувшись всем телом. Он наклонил голову, горячий и влажный язык ласкал ее грудь, а затем его губы сомкнулись вокруг соска, и Грейс задрожала всем телом от удовольствия.
– Тебе это нравится, – пробормотал Джек. – Ты хочешь обхватить меня ногами и забыться, отогнать прочь все мысли.
Не в состоянии сделать что-либо другое, Грейс вцепилась пальцами в волосы Джека и попыталась оторвать его голову от своей груди.
– Зачем ты так, Грейс? Разве тебе плохо? Чего ты боишься?
От этих слов у Грейс почему-то перестала кружиться голова, и ее охватило полнейшее спокойствие.
– Мне тоже хочется спросить: а чего ты боишься?
Взгляд темных глаз Джека стал холодным.
– О чем ты говоришь?
– Да, я боюсь, но и ты боишься. Боишься быть искренним со мной, боишься пускать меня в свою жизнь дальше постели!
Джек резко убрал руки. Они стояли лицом друг к другу, и хотя Грейс чувствовала себя незащищенной без халата, она не смутилась под тяжелым взглядом Джека и не стала поднимать одежду с пола.
Ответа Джека Грейс так и не услышала, потому что он внезапно насторожился и шагнул в сторону.
– Рут проснулась, – прошептал Джек. Тут же послышался голос Рут:
– Грейс?
– Господи, – пробормотала Грейс.
– Грейс, ты где?
– Похоже, она тебя ищет, – сказал Джек. Наградив его убийственным взглядом, Грейс крикнула:
– Я здесь. – Торопливо надела халат, туго завязав пояс, вышла из ванной, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. В ее комнате стояла заспанная Рут.
– Есть хочется, – промямлила она.
– Может, выпьешь воды? – предложила Грейс.
– Здесь что, тюрьма? Я хочу твоих дурацких пирожных.
– Для пирожных слишком поздно. Хочешь молока?
