Ловец (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша" (книга жизни .txt) 📗
— Прошу, не выставляй меня причиной своего плохого поведения, — отвечаю негромко, — в своих поступках™ можешь винить только себя.
— И когда ты стала такой смелой? — нехорошо усмехается сын господина Кана.
— Ты сам спровоцировал мою агрессию, когда высмеял меня и мои мысли во время нашей последней встречи… — сжав кулак, отвечаю, — да, кстати, не хочешь поделиться — почему твой отец взял меня под защиту?
Лин поднимает на меня взгляд и прищуривается.
— Не лезь в это. Я тебя серьезно предупреждаю, — произносит он.
— Не лезть в это, не мешать тебе вести дела в клубе, выдать имя человека, который меня защищает — у тебя так много требований ко мне, — смотрю на него внимательно, — но на мои вопросы ты отвечать не торопишься.
— Даже не мечтай, что когда-нибудь отвечу, — Лин растягивает улыбку на губах, — не тот уровень допуска.
— Тогда не жди, что я буду выполнять твои требования, — спокойно отвечаю.
Некоторое время Лин смотрит мне в глаза, ничего не говоря — что дает мне возможность допустить невероятную мысль…
Все его претензии ко мне беспочвенны.
Но не потому, что он не имеет силы или авторитета… а потому что в отношении меня его авторитет не подкреплен отцовским словом.
Кажется, у нас с Лином пат.
И я не знаю, что я испытываю по этому поводу…
— Мой отец… он что-то сделал для вас, верно? — спрашиваю негромко, но тут же отшатываюсь от стола, потому что Лин резко поднимается, ударив по столешнице.
— Твой отец будет сидеть не всю жизнь, а лишь десять лет, ТОЛЬКО БЛАГОДАРЯ МОЕМУ ОТЦУ. Запомни это и никогда больше не суй свой нос в это дело, — хлестнув по мне каждым словом, произносит Лин.
Смотрю на него во все глаза и не могу поверить услышанному.
Этого не может быть. Отец не пошел бы на сделку… никогда… да и что такого он мог предложить господину Кану, что тот позаботился о сокращении его срока и дал мне свою защиту?
— Я вижу по твоему лицу, что ты не веришь моим словам, но это так. Твой отец — такой же грешник, как и все. Смирись с этим и заканчивай строить из себя оскорбленную гордость, — цедит на ухо Лин, сжав мою руку в районе предплечья.
Вырываюсь от него и поджимаю губы, чтобы не сказать чего-то, о чем потом точно пожалею.
— Из-за своего дурного характера ты никогда ничего не добьешься в жизни, — припечатывает меня Лин под конец, — Готовься к увольнению в клубе. Твоя карьера администратора будет короткой и бесславной. Даю тебе слово, — произносит он и отходит от стола; затем перед самым выходом разворачивается и добивает, — А своему защитнику можешь передать, что после нашей следующей встречи он останется инвалидом. Так что пусть подумает три раза, прежде чем вылезать из своей норы.
И он выходит из кафе, громко хлопнув дверью.
Стою, глядя в пол, и понимаю, что меня потряхивает. То ли от гнева, то ли от страха, то ли от всего этого вместе. Но больше всего — от негодования.
Как можно быть таким…
— Стась, ты как? — неожиданно мягко спрашивает Рита, а в следующую секунду Карина воодушевленно восклицает:
— Ой, это же тот милашка…
Поднимаю голову и встречаюсь взглядом с Чону.
Не знаю, что он видит на моем лице, но его собственное выражение лица резко меняется. Он подходит ко мне, обхватывает мою голову своими ладонями, заглядывает в мои глаза и тут же прижимает меня к себе.
— Вы что, серьезно? — слышу реплику Карины, — И этот туда же?! Она что, медом обмазана?!?!
Не знаю, чем я обмазана, но в данный момент я совершенно точно пачкаю пальто моего кареглазого соседа.
Своими слезами.
Блин, когда я стала такой чувствительной? Вот в чем вопрос…
Или это рядом с ним я превращаюсь в размазню и теряю наращенную за три года броню?..
— Так, — Рита подходит к нам и кладет руку мне на плечо, — иди-ка умойся и приведи себя в порядок. Аты… — она ненадолго зависает, не зная, куда деть Чону, и в итоге отправляет его из зала вслед за мной, — Оставляю здесь все на тебя. Вернусь через пять минут, — сообщает Карине и, кажется, идет следом за Чону.
— Куда вы вдвоем-то уходите? Еще и постороннего ведете в служебное помещение! — слышу голос той, уходя за дверь.
— Хочешь сохранить эту работу? Доказывай, что умеешь быть лояльной, — звучит странный ответ от Риты, а затем я отрезаю от себя все звуки, запираясь в туалете…
Чону проходит в небольшую комнатку со столом, стульями, старым холодильником и электрическим чайником в углу.
— Мы здесь отдыхаем и перекусываем, когда есть свободная минутка, — объясняет ему черноволосая девушка с ровным каре и какой-то ненавязчивой естественной красотой лица.
При этом взгляд ее был довольно тяжелым для подобной внешности. Словно она не торопилась улыбаться каждому новому дню. Словно она вообще не торопилась улыбаться.
— Я не знаю, в курсе ли ты ее истории — я в личные дела вообще стараюсь не лезть, но краткую сводку тебе дам, потому что видела, что она позволила тебе себя обнять — что редкость для Стаей… и потому что впервые видела, как она плачет. Это немного шокирует. Я не думала, что она умеет, — произносит девушка таким отстраненным голосом, словно разговаривает не с живым человеком, а с вешалкой. Или сама с собой. При этом она не смотрит на Чону, избегая прямого контакта глаз, — Буквально перед твоим появлением в кафе заходил Лин и наговорил ей кучу гадостей. Они вроде давно знакомы, но этот парень, кажется, просто не умеет нормально общаться. Он сказал, что-то про ее отца, а потом про то, что ее уволят со второй работы. Она в клубе подрабатывает. И потом добавил, что покалечит какого-то ее защитника… Короче, мало приятного все это слышать, поэтому ты уж как-нибудь поддержи ее.
— Зря ты ему это говоришь — он все равно ничего не понимает. Он не знает нашего языка, — неожиданно произносит Стася.
Чону поворачивает голову и встречается с ней взглядом. Как давно она пришла? И почему стояла в дверях, слушая, как ее коллега рассказывает подробности ее жизни малознакомому человеку?..
— Но за твою заботу спасибо. Правда, — добавляет девушка, выдавливая из себя улыбку.
— Он выглядел так, будто понимает, о чем я, — замечает обладательница каре, внимательно всматриваясь в лицо Чону.
— Да, я тоже частенько ловлю себя на этой мысли, — кивает Стася и переводит взгляд на молодого человека.
— И как вы с ним общаетесь? — слегка удивленно спрашивает ее коллега.
— Так и общаемся, — пожимает плечами Стася, а затем поджимает губы, — прости за это "представление" в зале. Я не могу контролировать Лина. Думаю, мало кто может — в принципе…
— Надо сообщить Геннадию Юрьевичу.
— Рита, не надо, пожалуйста, — просит Стася, — Незачем его по пустякам беспокоить.
— Его поведение может отпугнуть наших клиентов. А это отразится на прибыли. Дело даже не в тебе, дело в том, что он ведет себя, как бандит. С этим нужно что- то делать, — отрезает Рита и выходит из комнаты, набирая номер некого Геннадия Юрьевича.
Чону провожает ее взглядом, а затем вновь встречается глазами со Стасей.
— Извини, я сегодня не в самой лучшей форме, — прикрывая лицо рукой, произносит девушка.
Молодой человек подходит к ней, убирает руки от ее лица и вынуждает посмотреть на себя.
— Не нужно сейчас на меня смотреть… — она пытается уклониться от его взгляда, опускает голову, но Чону мягко останавливает все эти попытки и возвращает ее в прежнее положение, — ты меня смущаешь этими долгими взглядами… — признается девушка и отводит глаза.
Молодой человек ничего не отвечает, продолжая удерживать ее голову двумя ладонями и легонько поглаживая скулы большими пальцами.
С недавних пор он начал ощущать потребность касаться ее — руками, губами, каждой частью тела. Потребность медленно перерастала в зависимость и немного пугала самого молодого человека, но также — бодрила и заставляла задумываться о своих реакциях на эту девушку.
