Зови меня Златовлаской (СИ) - Никандрова Татьяна Юрьевна (чтение книг .TXT) 📗
Когда Ада отправилась в ресторан, я пошла домой. Снег валил хлопьями, и все вокруг было белым-бело. Я любила зиму. Ощущение чистоты пронзало меня каждый раз, когда я смотрела на заснеженные дома, дороги, деревья. Зима будто прятала все неприятное, грязное и пугающее под своим белым покрывалом, давая веру в то, что можно начать с чистого листа.
Напротив подъезда я заметила припаркованную машину отца. Неужели он в квартире? Заходить домой совсем перехотелось. В нерешительности я остановилась, раздумывая как мне быть. И тут меня окликнули:
— Саша! Саша, подожди!
Это был голос отца. Выходит, он поджидал меня в машине. Моей первой мыслью было убежать, но я сделала над собой усилие и повернулась.
Мне было непривычно видеть его после стольких недель. Он был все такой же: высокий, слегка полноватый, в черной зимней куртке. Быстрым шагом он приблизился ко мне.
— Саш, давай сядем в машину? Нам надо поговорить.
В его глазах я заметила что-то новое, чего не видела раньше. Отчаяние? Мольба? Страх? Не сказав ни слова, я развернулась и двинулась к машине.
Оказавшись в уютном салоне, папа принялся разглядывать меня.
— Я соскучился, — выдохнул он.
— Что ты хотел? — сухо осведомилась я.
— Саш, я понимаю, что в твоих глазах я последний мерзавец и подлец. Я понимаю, что ранил вас с мамой, когда ушел. Но я люблю тебя. Люблю и скучаю. Мне не хватает нашего общения.
— В последнее время, когда мы жили вместе, ты не очень хотел со мной общаться.
Лицо отца исказилось. Было видно, что мои слова причиняют ему боль.
— Я знаю. У меня было помутнение. Я не ценил того, что имею. Я тяготился этим. Но теперь, когда я лишился всего, то понял, что самое дорогое в жизни. Саша, ты моя дочь. Я…
— Ты счастлив? — перебила я его.
Отец не ожидал такого вопроса и озадаченно уставился на меня.
— Не знаю. Нет, — наконец ответил он.
Он рассказал о том, что бабушка с ним тоже не общается. Что он корит себя за содеянное и больше всего на свете хочет наладить отношения с нами. Говорил, что любит меня, и бесконечно извинялся.
С одной стороны, я ненавидела этого человека, но, с другой стороны, теплые чувства к нему не до конца умерли в моей душе. Все это время я сдерживала их. Но сейчас, глядя на него, разбитого, расстроенного и несчастного, я чувствовала жалость. А еще обиду. Детскую обиду за то, что папа ушел. За то, что папа бросил. К горлу подступили слезы. Я сделала глубокий вдох, чтобы не выпустить их наружу.
— Когда ты ушел, ты убил нас. Человек, который должен оберегать и защищать свою семью, убил ее! — мой голос перешел на крик. — Я ненавижу тебя! Ненавижу подлую шлюху, которую ты предпочел нам! Вы никогда, никогда не будете счастливы! Потому что на чужом несчастье своего счастья не построишь!
Каждое мое слово попадало в цель. Отец с ужасом смотрел на меня, и все его морщины на его лице показались мне вдруг очень глубокими.
Рывком открыв дверь, я выскочила из машины и бегом бросилась в подъезд. Оказавшись внутри, я дала волю слезам. Как же сильно мне было обидно! Прошло столько недель, мне казалось, что боль стихла, но нет, стоило мне минуту поговорить с отцом, как рана вновь стала кровоточить. Смогу ли я когда-нибудь простить его? Я не знала.
Мама была в курсе, что отец собирался встретиться со мной. Я пересказала ей наш диалог. Мама выглядела расстроенной и гладила меня по голове, пока я говорила.
— Мы подаем на развод, Саш, — вздохнула она, когда я закончила. — Отец оставляет нам с тобой квартиру. Он ни на что не претендует.
Впервые я задумалась о материальной стороне вопроса. Наша квартира принадлежала отцу, так как досталась в наследство от его дедушки. Мне даже в голову не приходило, что может произойти раздел имущества, хотя таких случаев вокруг тысячи. Хоть в чем-то мой отец оказался лучше остальных.
Мы проговорили с мамой весь вечер. Она утешала меня и говорила, что она примет любое мое решение, но в конце добавила, что умение прощать — это свойство сильных людей.
Все-таки моя мама была поразительной. После того, что сделал отец, она должны была поливать его грязью, обзывать последними словами и ненавидеть. Она имела на это право. Но вместо этого она говорила о прощении и силе. У меня в голове такое не укладывалось.
На следующий день в школе Ада в подробностях рассказала о вечере с Максимом. "Нектар" оказался крутым заведением с хорошей кухней. Ада, не стесняясь, заказывала все, что хотела. По ее словам, Максим был на удивление мил, смешно шутил и проявлял интерес к ее персоне. Им удалось обходить тем, из-за которых они могли поссориться, и подруга была максимально довольна свиданием.
— Он почти на крючке, — довольно заявила она. — В шаге от того, чтобы признаться мне в любви.
— А у тебя к нему по-прежнему никаких чувств? — поинтересовалась я.
Подруга отрицательно покачала головой. Но почему-то мне показалось, что она лукавит.
За прошедшую неделю Стас писал и звонил мне еще несколько раз, но я не отвечала. Каждый раз, когда он объявлялся, я вспоминала о том, что Влад дал ему мой номер. Внимание Стаса было доказательством того, что Влад ко мне равнодушен, и эта мысль ранила.
Как-то, направляясь из школы домой, я шла по школьному двору и услышала, как кто-то окликнул меня по имени. Это был Стас. Он приближался ко мне, и вид у него был довольно решительный. Выглядел он еще более эпатажно, чем в прошлый раз. Кислотно-розовая чудаковатая шапка, белая зимняя куртка, на ногах Тимберленды. Боковым зрением я замечала, что окружающие оборачиваются на него.
— Стас! Привет! Ты чего здесь? — я попыталась изобразить удивление.
— Привет, динамо! — он приблизился, пристально глядя мне в глаза.
— Прости, пожалуйста, я была так занята, ужасно занята, и еще… — сумбурно начала оправдываться я.
— Стоп-стоп! — он не дал мне договорить. — Мне показалось, мы неплохо поладили. Не убивай меня шаблонными отмазками, скажи прямо, в чем дело. О большем не прошу.
Я громко сглотнула, набираясь храбрости.
— Стас, ты отличный парень. Я не отвечала тебе, потому что мое сердце не свободно. Я не хотела давать ложных надежд. И вообще сейчас мне хочется побыть одной. Не в смысле прямо сейчас, а в данный период жизни.
— Ты с кем-то встречаешься? Влад говорил, что ты рассталась со своим парнем и что он был изрядным козлом, — в замешательстве произнес Стас.
— Нет, я ни с кем не встречаюсь. Просто…
— Просто что? Объясни толком!
— Просто мои чувства не взаимны, — тихо произнесла я.
Удивительно, что я призналась в этом перед человеком, которого вижу второй раз в жизни.
На лице Стаса застыло удивление. Затем он облегченно вздохнул и с улыбкой произнес:
— Все ясно. Знаешь, Саш, я готов стать клином. Ну, тем самым, которым другой клин выбивают.
Я посмотрела на него с укоризной.
— Ладно, я шучу, подруга, — он приблизился и обхватил мои плечи. — Я тебя понял. Клянусь, никаких приставаний, ни на что не претендую. Просто потусуемся вместе, а там, глядишь, и забудешь про свою безответную любовь.
Я неуверенно согласилась. Со Стасом было просто и уютно. Почему бы и нет.
До новогоднего представления оставалась неделя, и мы собирались на репетиции почти каждый день. Влад Ревков, хоть и согласился выступить с концертным номером, на репетиции не ходил. Сказал, что сделает нам всем сюрприз.
В этом году мы с Адой решили не выступать с танцем, так как обе были задействованы в театральной постановке.
В школе установили елку, и приближение Нового года, наконец, стало ощущаться. Все находились в приподнятом настроении. Булаткин всегда очень серьезно относился к праздникам и долго допытывался у нас с Адой, не будем ли мы возражать, если он преподнесет нам одинаковые подарки.
Вопрос был вызван тем, что в прошлом году Ада обиделась на него из-за того, что мне он подарил косметический набор, а ей кулинарный. Готовила Ада скверно, и всегда еле справлялась с заданиями по труду. Получив кулинарный набор от Булаткина, она посчитала его камнем в свой огород и разбушевалась. Я тогда откровенно не понимала Аду и жалела Булаткина, поэтому с легкостью дала согласие на то, чтобы в этом году мы с подругой получили идентичные подарки. Ада тоже согласилась, и на лице Антона изобразилось облегчение.
