Враги вроде тебя (ЛП) - Мартин Анника (читать книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Рейнольдс склоняет голову и глядит на меня. Он что-то подозревает?
— И вы выследили меня. — Он слегка улыбается. — Как вам удалось?
Лицо пылает.
— Кристофер... э-э... как-то просил кое-что сюда отправить. У меня сохранился адрес, поэтому я решил заскочить и выяснить новый адрес.
Рейнольдс вздергивает бровь.
— Как вы, должно быть, знаете, Кристофер очень оберегает свою личную жизнь. Думаю, вы понимаете, что я не могу раздавать его адрес всем приходящим.
Откашливаюсь.
— О, нет, конечно, нет. Я понимаю. Подумал, может, вы с ним свяжетесь и узнаете, куда, по его мнению, лучше выслать картины. Он покинул группу... Не на самых выгодных условиях. Но будет жаль их выбросить. — Затихаю.
Рейнольдс вглядывается в меня. Он вообще в курсе, что я из-за него потею? Уверен, что в курсе. Вагнер предупреждала, чтоб я не пробовал заниматься оперативной работой. Запросто можно лажануться.
Тогда-то в другом конце комнаты над камином я и подмечаю картину. Инстинктивно понимаю, что это работа Кита. Перед особняком стоит блондинка. Держится за вертикальный шест, а, может, за нижнюю часть дорожного знака. Похоже, будто она кружится вокруг него, — волосы и желтый сарафан развеваются во все стороны. А, может, все дело в ветре.
И она прекрасна.
Будто под гипнозом, подхожу ближе. Уверен, это работа Кита. Но и женщина похожа на Кита. Поначалу мне кажется, будто это он в женской одежде, но потом я приближаюсь и вижу, что тело чересчур женственное, а лицо чересчур взрослое. Черты тоже неуловимо отличаются: нос чуть меньше и чуть изящнее, губы чуть пухлее. А вот взгляд манящий и радостный. Ага, взгляд как у Кита.
— Поразительное сходство, — почти шепотом говорю я.
Рейнольдс присоединяется ко мне перед картиной. Чувствую на себе его взгляд.
— Мать Кристофера, — в конечном итоге произносит он. — Она умерла, когда он был ребенком. В одно лето — ему вроде было лет девятнадцать или двадцать — он только и делал, что писал ее. Десятки холстов, эскизов тоже. Под конец того лета после его отъезда в университет я обнаружил, что все было сложено на улице в ожидании мусоровоза. — Он вздыхает. — Большая часть сейчас хранится на чердаке. Здесь лишь несколько работ.
От этой истории внутри все сжимается. «Боже, Кит».
— Очень на него похожа, — шепчу я. — Даже выражением лица... — Мне стоило бы сохранять спокойствие, но я не могу скрыть восхищение в голосе.
Между нами повисает давящая тишина. Настолько давящая, что я вынужден взглянуть на Рейнольдса. Вот насколько я парюсь. Он хмурится, а я припоминаю слова Вагнер о том, что фотографий Кита почти не существует. Какой же он загадочный.
До меня доходит: только что я доказал Рейнольдсу, что мне известно, как выглядит Кит. Уже кое-что.
— Друг, говорите. — Рейнольдс что-то прикидывает, словно строит предположения на мой счет. Что-то решает. И беспечно добавляет: — Или любовник?
Лицо горит, как в гребаном аду.
— Всего лишь друг, — застенчиво бормочу я.
Губы Рейнольдса изгибаются, но на улыбку мало похоже.
— Я не удивлен, мистер Дьюсбери. Я прекрасно осведомлен об ориентации Кристофера. Вы далеко не первый любовник Кристофера, с которым я встречаюсь. — Он хмыкает, хотя и без особой веселости. — И сомневаюсь, что станете последним. Боюсь, в этом он похож на мать. — Уголки его губ приподнимаются. — Ему легко наскучить.
Он опрокидывает виски и, развернувшись, шагает за новой порцией к глобусу, хромота становится заметнее.
— Вы говорили, у вас есть несколько работ? — спрашиваю я. — С радостью на них посмотрел бы... если не затруднит. — Правда. Я действительно хочу их увидеть. А еще нужно, чтоб Рейнольдс продолжал говорить. Потому что я так ни черта и не выяснил.
Рейнольдс наливает в стакан еще виски, а потом бросает на меня взор, в глазах застыл вопрос. Отрицательно качаю головой, а он пожимает плечами.
— Ладно, — говорит он. — Почему бы и нет? Все полотна упакованы, но у меня есть ин-фолио13 другой работы. Можете взглянуть.
Он роется в столе в другом конце комнаты. Стол раздвижной, с ящиками. Из кармана он вытаскивает ключ, несколько раз пытается попасть в замочную скважину и отпирает верхний ящик. Внутри лежит большая черная папка. Он ее вынимает и кладет на угол стола.
— Присаживайтесь. — Он кивает на стул. Устраиваюсь и наблюдаю, как он развязывает черные веревки. — После смерти его родителей я сохранил их личные вещи. До этого лета он на них даже не смотрел. Но однажды начал перебирать коробки и просто помешался. Переворошил все. Аманда была барахольщицей, так что всякой ерунды скопилось навалом. Он просмотрел все видео — Лен снял фильм об Аманде и Кристофере, когда тот был еще в младенческом возрасте. Полагаю, именно так он и сумел ее написать. Она была женщиной с особым очарованием. И отличным чувством юмора. Думаю, это можно заметить в картинах Кристофера.
Он открывает папку, и первое, что я вижу, — сделанный на скорую руку набросок смеющейся Аманды. На листе всего несколько линий, но сколько же в них жизни. Башню сносит к херам собачьим.
Рейнольдс мрачно глазеет на набросок.
В сгиб вставлен карандаш, и Рейнольдс его вынимает. Сбоку что-то написано по-японски.
— Вы, должно быть, узнаете.
— Да, — вру я. — Вы только посмотрите.
— Вы бы не поверили, с какой скоростью он их меняет.
Улыбаюсь и киваю.
— Взрыв из прошлого.
— Единственное, в чем он постоянен. — Бегло на него взглядываю. Он держит карандаш, но на него не смотрит. Его взор по-прежнему сфокусирован на зарисовке Аманды Шеридан. Он кладет карандаш и подталкивает ин-фолио ко мне. — Вот. — Он поднимается. — Занимайтесь самостоятельно. Я видел уже раз сто. — Он хромает к окну и разглядывает улицу, а я перебираю рисунки.
В основном это эскизы, по большей части его матери Аманды, хотя есть и худой чувственный мужчина. Отец Кита. Леонард. В каждом рисунке заметен смелый искусный почерк Кита, отчего мне хочется вновь его увидеть, несмотря на то, что в последний раз он выставил меня круглым идиотом.
Просматриваю рисунок за рисунком. Стоило бы надавить на Арчи, найти подсказки, но я понятия не имею, как все сделать и при этом не вызвать подозрений.
Так что я листаю работы Кита. Можно сказать, они меня поглощают. Увидев их, я меняю о нем мнение. Чувствую себя ближе к нему. Или к тому человеку, которым его считаю.
По прошествии некоторого времени мои размышления прерывает голос Рейнольдса.
— Как бы ни было приятно, Дьюсбери, на сегодня у меня назначена встреча, и мне уже пора отправляться, так что вам придется меня извинить. Если вы оставите свой номер, я передам его Кристоферу.
Закрываю папку и встаю.
— Разумеется, — говорю я. — Спасибо за выпивку. — Лезу в карман и вынимаю визитку. На ней указан не отслеживаемый «левый» номер телефона, который мне дала Вагнер. Царапаю «Генри Дьюсбери» и протягиваю Рейнольдсу. Даже не взглянув, он убирает карточку в карман пиджака.
Выхожу на дневной свет и щурюсь. Сажусь в арендованный автомобиль и, выехав на пассажирскую сторону, сваливаю оттуда. Арчи ничего мне не сообщил, но ушел я не с пустыми руками.
На светофоре вынимаю из кармана карандаш и изучаю японскую надпись. Думаю, Вагнер сумеет прочитать, что здесь сказано.
Гораздо интереснее, как эта надпись сюда попала, потому что она нарисована, а не отштампована на заводе. Карандаш очень дорогой и вычурный.
Тырить его было рискованно, но, как сказал Рейнольдс, это «единственное, в чем он постоянен».
