Презумпция достоверности (СИ) - Сладкова Лидия (книги без сокращений txt) 📗
К своему, стыду я опоздала на сие мероприятие. Слишком долго крутилась возле зеркального шкафа нагишом. Разглядывая себя. Осматривала с головы до ног. Оценивала. Касалась груди ладонями. Внезапно, мне пришла в голову довольно странная мысль, которой, в принципе, не должно быть. Если мою грудь будут накрывать не мои руки, а … Руки Загорского. Я почти чувствовала, как он прижимает меня спиной к стене и повторяет мои действия, шепча какие-то слова своим красивым голосом, обжигая горячим дыханием. Не знаю, зачем я вообще о таком, думала и представляла. Мне стало стыдно за свои глупые мысли и неожиданное наваждение. Щеки горели от подступившего жара. Обругав себя не самыми хорошими словами, принялась за сборы. Конечно же, особый восторг испытывала по поводу своего внешнего вида. Купленное несколько часов изумрудное длинное платье, с открытой до неприличия спиной, сидело идеально. Легкая ткань шелком струилась по телу и ногам, не создавая дискомфорта. Выпрямленные темно-русые волосы, вечерний мейкап, правильно подобранные длинные серьги, босоножки на высоком каблуке, завершали мой образ. Крутилась как маленькая девочка перед зеркалом и чувствовала, как настроение поднимается. Чувствовала внутренний подъем. Ехала в такси и едва не напевала лившуюся из радио известную песню. Решила, что мне простительно опоздать и это совсем не ужасно заходить последней. Сегодня я была обычной девушкой и собиралась провести время с пользой. Хотя бы с пользой для отдыха и приятной смены обстановки. Охрана на входе затребовала приглашение. Водитель Олега мне его передал.
Вокруг суетились официанты, с бокалами шампанского на подносах. Кружила и шею вытягивала в поисках друзей. Несколько раз звонила подруге, но та трубку не брала. Вообще вечеринкой это назвать было сложно. Скорее светский прием. Кто у кого в гостях, мне предстояло только узнать, чтобы не попасть в неловкую ситуацию.
— Алена?
— А? — услышав окрик, резко повернулась, увидев перед собой улыбающуюся подругу, с бокалами шампанского в руках. Жданова продефилировала ко мне в синем кружевном коротком коктейльном платье. — Я уж было думала, что ты меня продинамила, — вручая мне бокал шампанского, недовольно бурчит подруга.
— Тебя продинамишь, — усмехнулась я, делая глоток шипучей жидкости. — Помниться кто-то совсем недавно верещал, что синей цвет ей не к лицу, портит фигуру и вообще старит.
— Не помню такого. У тебя отличное платье, — она склонилась ко мне и негромко поинтересовалась. — Но где декольте? У тебя красивая грудь. Грех прятать ее.
— У меня декольте на спине, — наглядно демонстрирую ей свой глубокий вырез до поясницы.
— Вау, детка, — восторженно ликует подруга и утягивает меня за собой. — Вот это я понимаю. Красавица.
Вечер выдался куда более интересным, чем я предполагала изначально. Софка познакомила меня с огромным количеством людей. Как оказалось, особого повода для вечеринки не было. Просто люди давно не виделись и решили скромно посидеть. Притом, что здесь было больше пятидесяти, соскучившихся по друг другу, человек, и скромностью отдавили разве что официанты своей одинаковой униформой. Нельзя сказать, что меня это удивляло. Я не раз и ни два посещала такие мероприятия с родителями. В провинции просто с размахом было поскромнее. И столы ломились от черной икры, дорогих марок коньяка и шампанского, запеченных куропаток. Все подавалось к столикам, как на пир. Мне делали комплементы, интересовались, откуда я, чем занимаюсь, замужем или нет. Я ловила на себе снисходительные и недоумевающие взгляды, как только люди переваривали информацию обо мне. Конечно, я не дотягивала своим статусом до них. Несколько раз гости, предпочтительно мужчины, которым я не была представлена, подходили познакомиться. Это откровенное внимание к моей скромной персоне нравилось, ровно до того момента, пока они не начинали позволять лишнего. Так в одном из танцев рука мужчины опустилась чуть ниже приличного, пришлось наврать, что у меня черный пояс по карате. Подействовало, но ненадолго. А вот мой каблук на его стопе — очень даже. Другой, красиво пел о романтичности похищения таких красавиц, как я. Весь его романтизм разбился о статью 126 Уголовного кодекса Российской Федерации. Сонька смотрела на меня недовольно. Ведь по ее мнению я упускала свое счастье. А я что? Я ничего не могла с собой поделать. Оставалась сама собой.
За нашим столиком на двенадцать мест каким-то странным образом собралась веселая и дружелюбная компания. Столичная элита. Все тот Вадим, владелец заводов, дворцов, пароходов и газет, с которым успела познакомить еще в начале вечера. Говорливая старушка с огромным камнем на шее. Еще несколько мужчин и женщин, включая меня и чету Ждановых. За столом шел оживленный разговор. Если честно, чувствовала я себя здесь не совсем в своей тарелке. Естественно ни взглядом, ни жестом, ни словом не показала этот легкий дискомфорт. Хотя поддержать женскую беседу об украшениях в несколько миллионов из последней коллекции, было весьма сложно. Приходилось улыбаться и кивать.
— Мой Сашенька здесь, — в ликующем восторге сообщила нам всем госпожа Нинель.
Эта та самая женщина в возрасте, с пером на голове и камнем на шее. Она просила всех называть ее только по имени, на французкий манер. Хотя учитывая ее года, воспитание человека младшего поколения, не должно позволять себе упускать из виду ее отчество. Но мое смущенное уточнение по этому поводу вызвала смех за столом, а сама Нинель пожурила меня.
Нинель Панкратовна… Да, звучит весьма странно.
Повернула голову вправо, именно туда был устремлено восхищенный взгляд Нинель, чтобы посмотреть на этого самого Сашеньку. И растерялась в первую секунду, когда поняла, что Загорский на меня сморит через весь зал. Его серые глаза показались мне непроницаемыми. Он попросту пялился на меня. Пялился настолько откровенно, что Соня, сидящая рядом на стуле, заерзала, наблюдая за нами. Совсем не ожидала его тут встретить. К слову сказать, и восторга не испытывала. Что-то слишком часто мы стали встречаться. К тому же, вспомнив мое недавнее наваждение, к лицу подступил жар. Волна легко стыда поднялась вновь от моего маленького секрета. Мысленно предложила себе разумную идею: все забыть.
Пришлось кивнуть, и быстро отвернуться, так и не дождавшись ответного приветствия. Нинель, тем временем кому-то махнула рукой, призывая. Гадать даже не стоило. Я почти была уверенна, что призывала именно Загорского. У меня была минута, чтобы подготовится. Загорский подойдя к столику мужчинам руку пожал. Женщинам приветливо кивнул, задержав на мне взгляд чуть дольше. Объятий удостоилась только Нинель.
— Здравствуй, дорогая! Как всегда прекрасно выглядишь. Молодеешь и молодеешь, — рассыпался Загорский в комплементах.
— Спасибо, — распушила павлиний хвост женщина. Забыла об окружающих и, попросту ела глазами Загорского. Седина в бороду, бес в ребро. Верно, говорят. — А то записали меня тут в старушки.
Нинель озвучила свои мысли, с достаточным разочарованием.
— Кто посмел?
— Эта чертовка, порывалась называть меня по имени и отчеству — ответила она, и даже указательным пальцем ткнула в мою сторону. А как же французкие манеры?
Загорский посмотрел на меня с прищуром. Мы снова столкнулись взглядами. Пришлось сделать глубокий вдох, чтобы улыбка получилась воодушевленной.
— Алена Дмитриевна, просто слишком воспитанная, дорогая моя.
— Да? — удивилась женщина. — Милочка иногда нужно быть умной.
— Я учту, Нинель Панкратовна, — все-таки не удержалась и ответила на замечание.
За столом воцарилось молчание. Загорский приложил кулак ко рту, изображая покашливания. Голову даю на отсечение, но ему просто было смешно. Сама Нинель Панкратовна, одарила меня взглядом полным праведного гнева.
— Пойдем, потанцуем, мальчик мой, — в итоге сказала она.
— Хорошая идея, — согласился Александр Владимирович, предоставив любезно для дамы свой локоть.
— Аленка, ну ты даешь! — похвалила меня подруга, заливаясь смехом, как только парочка отошла на достаточное расстояние от нашего столика. — Откуда узнала ее Отчество?
