Жизнь, какая она есть (СИ) - Шошина Юлия (список книг .TXT) 📗
Все обрушилось на меня, словно лавина. Я рассматривала тротуар, наблюдала за каждой трещинкой и камушком, и понимала, что меня жестоко и немилосердно обманули. Дважды.
Но я позволила Никите отвести меня к машине, усадить внутрь. Когда мы отъезжали от ресторана, я видела льдистые глаза, полные злобной радости.
31.
Молча зайдя в квартиру, я разулась и направилась в спальню, на ходу снимая пальто и расстегивая молнию сбоку на платье. Кинув вещи прямо на пол, я достала шелковый халат, надела его и, завязав пояс, отправилась в ванную.
–Малыш… – Никита окликнул меня устало, но я не ответила. – Юль, милая… Давай мы просто все это обсудим сейчас, хорошо? Ты придумала уже наверняка Бог знает что, я не хочу, чтобы ты обманывала саму себя. Дай мне все объяснить!
Я молчала, закрыв дверь ванной и прислонившись к ней спиной. Холод внутри меня сковал все, и я не могла вымолвить ни слова.
На автопилоте я включила горячую воду и стала смывать тщательно наложенный макияж, позволяя темным разводам стекать по моим щекам. Как так получилось, что я не знала о важной части жизни моего будущего мужа? Как так вышло, что он ни разу не упомянул о том, что чуть было не женился на другой?
Черная вода стекала в канализацию, а я, опершись руками на раковину, смотрела на кольцо на своем безымянном пальце. Оно было безумно красивым. Таким же красивым, как наша история с Никитой.
Говорил ли он ей те же слова, что и мне? Делал ли он ей предложение также, как мне?
Не найдя ответов на мысленные вопросы, я выключила воду и вышла из ванной. Никита стоял у стены, прислонившись, и ожидая меня. В руке у него был бокал с красным вином, который он протянул мне.
Я молча взяла его и села на кресло, поджав под себя ноги. Он вздохнул, провел пятерней по волосам и подошел ко мне, опускаясь на колени перед креслом и взяв меня за руку.
–Малыш, не молчи, пожалуйста… Накричи на меня, устрой скандал, плачь, что угодно – но только не молчи.
–Когда это было? – одеревенелыми губами спросила я, смотря на красную жидкость в бокале ровно так, как его мать смотрела около часа назад.
–Мне было девятнадцать. С Элиной я познакомился на втором курсе университета, и мы сразу стали встречаться и проводить время вместе. После двух лет отношений, она стала намекать на развитие событий – семью, детей… Ей хотелось со мной будущего.
–А тебе? – я не поднимала глаз от бокала, расфокусировано наблюдая за вином.
–Нет, – просто ответил он. – Я не хотел вступать в брак так рано. Казалось, все ожидали этого от нас. Ее родители и моя мать – в особенности. А когда она забеременела…
После этих слов в моих ушах зашумело, да так сильно, что остальные звуки пропали. Бокал с вином выпал из рук, расплескиваясь и разбиваясь. В полнейшем шоке я перевела взгляд на Никиту и непослушными губами повторила:
–Забеременела?..
Он прикрыл глаза и сжал мою руку.
–Дослушай, малыш…
–У тебя есть ребенок?.. – я смотрела на него и не видела. Все, что я видела – маленький сверток у него на руках, кричащий и плачущий.
–Юля, нет! – Никита вскочил на ноги. – Она забеременела, и мне ничего не оставалось, как пойти за кольцом и сделать предложение. Ничего похожего, что было между нами. Совершенно ничего. Я не понимал, как она могла забеременеть – я всегда был очень осторожен, мы предохранялись, и я никогда не позволял себе заканчивать в ней.
Да, мне нравилось проводить с ней время, но я был сопляком! Мне было двадцать один, Юля, какая женитьба и дети? Ничего не оставалось, как просто сделать этот шаг, который все от меня ждали. И я сделал. Все были довольны и счастливы. Ее мать и моя мать ринулись с головой в подготовку, а Эля капризно помыкала ими. Я совершенно был не у дел, все больше понимая, что совершаю ошибку. И так бы продолжалось дальше, если бы не ее прокол.
–Что? – я обняла себя руками, совершенно сбитая с толку.
–Ребенок был не от меня, – пояснил Никита, смотря мне в глаза. – И узнал я об этом по смешному просто и глупо. Ко мне заявился настоящий отец, говоря, что он любит Элину и не отдаст ее мне, что не позволит какому-то богатенькому мальчику растить его ребенка.
–А она?..
–Она плакала и кричала, что это все не правда, что он сумасшедший и врет. А затем, когда я спросил ее, за что она любит меня, знаешь что она ответила? Ничего. Она просто замолчала, тупо смотря мне в глаза и хлопая ресницами. Она любила деньги моей семьи и хорошую жизнь, но никак не меня.
Облегчение снизошло до меня, когда я поняла, что не стану чьей-то мачехой. Но это не объясняло того, почему он молчал.
–И почему ты не сказал мне об этом? Почему не рассказал, как однажды обжегся?
–Об этом будешь спрашивать ты?.. – грустно усмехнувшись, спросил Никита, и я тут же поняла, что он намекнул на Руслана.
–Но… – начала было я, но тут же осознала – он не хотел делиться этим ровно по той же причине, что и я – не хотелось сдирать пластырь со старой раны.
–Поэтому, малыш… Я тебя умоляю, не дай моим ошибкам навредить нам. Не принимай их на свой счет, и не думай, что я также поступлю с тобой. Я люблю тебя. Я хочу провести с тобой оставшуюся жизнь, и этого ничто не изменит. Я готов идти дальше с тобой, и только с тобой. Я знаю, какая ты, а ты знаешь, какой я. Мы со всем справимся, верно, малыш?..
Я просто кивнула, вставая с кресла и направляясь за тряпкой. Никита принялся подбирать осколки бокала, а я вернулась и протерла лужу.
–Не скрывай от меня больше ничего, я очень прошу тебя, – прошептала я, закончив с вином. – Я не хочу, чтобы кто-то, или что-то смогло встать между нами.
–Хорошо, малыш, – Никита поцеловал меня в висок.
–Есть что-то еще, что ты бы хотел рассказать мне? – задала вопрос я, отодвигаясь от него.
–Я весь перед тобой, – он раскрыл руки в стороны, показывая. – Мне нечего скрывать от тебя более.
Я кивнула.
–Спасибо.
–За что? – нахмурился он, закрывая руки.
–За честность, – ответила я и ушла на кухню. Промыв тряпку от вина, я прибрала ее на место и вздохнула.
Я больше никому не позволю вносить смуту в мою жизнь.
Шел третий месяц, как она окончательно ушла из мое й жизни. Но я не перестаю следить за ее аккаунтами, как полоумный псих, не перестаю наблюдать ее счастливые фотографии. Она подписала новый контракт, скоро начнутся съемки в Казани – ее любимом, как она призналась в недавнем интервью, городе. Когда ей задали вопрос, почему Казань – ее любимый город, я переключил канал.
Я знаю, что сам заставляю свое сердце кровоточить, знаю, что напрасно отслеживаю ее, вылавливаю крупицы информации. Я все это знаю. Но ничего не могу поделать с собой – первым делом, как я открываю глаза, я просматриваю ее профили.
За эти три года не было ни дня, чтобы я не задал себе вопрос: «а что было бы, если я тогда не оставил ее?» И по сей день, я не нахожу на него ответа. Ее мама была права – мы не смогли бы быть вместе, она похоронила бы свою мечту, последовав за мной, позволяя мне жить так, как я, в общем-то, и не хотел.
Говорят, все, что ни делается – к лучшему. К черту это. Одно неверное решение, и все в моей жизни покатилось в тартарары. Я совершенно не представляю, что делать дальше. Я чувствую такую пустоту, ледяной холод и боль, что не знаю, куда себя деть, лишь бы это прекратилось. Агония не дает мне жить. Я знаю, что нужно собрать всю волю в кулак, но давайте посмотрим правде в глаза – я потерял свою волю, когда потерял Юлю.
И как мне найти ее вновь?
Как заставить себя жить дальше и чувствовать, когда я чувствую лишь всепоглощающую боль?
Как собрать воедино все? И есть ли смысл?
Теряюсь в этом пространстве, словно падаю в водоворот. Он затягивает все сильнее, и я не знаю, смогу ли выбраться из него.
32.
