Просто не забывай дышать (ЛП) - Шиэн-Майлса Чарльза (книги онлайн .txt) 📗
Келли зажмуривается, затем ее глаза широко открываются.
– Мне показалось, Рэнди Брюер направлялся туда.
– Кто? – спрашиваю я.
– Это парень, который… – она остановила себя, прежде чем закончить, полагаю, не уверенная, знаю ли я или Кэрри. Но я знал. Рэнди Брюер был сукиным сыном, который пытался изнасиловать ее прошлой весной.
Тогда-то я и слышу крик, ясный через квартиру, едва слышный сквозь музыку. Это ее голос, и она кричит:
– Отпусти меня! Помогите! Дилан!
Я был на ногах, прежде чем крик прекратился.
Он защищал меня
(Алекс)
– Ого, – говорит Рэнди, хватая меня за руки. – Будь осторожна.
Я теряю равновесие, и когда он хватает меня за руки, я все еще не крепко стою на ногах. Он сильно толкает меня к стене, затем прижимается ко мне.
– Боже, я так тебя хочу, – говорит он, прижимаясь губами к моему лицу. Я пытаюсь оттолкнуть его, но он намного сильнее, чем я. Пока извиваюсь, я кричу так громко как могу. – Отпусти меня! Помогите! Дилан!
– Заткнись, – говорит он. Он прижимает свою правую руку к моему рту, а левой лезет мне под юбку, его отвратительная рука пролезает у меня между ног. Я борюсь так сильно, как могу, изо всех сил, также борясь с необходимостью рвать, кричать и в то же время плакать.
Вдруг вокруг его шеи обернулись мускулистые руки. Его сняли с меня, и я услышала гортанный крик.
– Руки прочь от нее!
Я упала на пол. Дилан оттащил Рэнди прочь от меня, на его лице ярость.
Рэнди боролся с ним, уходя от него, а потом Дилан схватил его за плечи и ударил об стену.
– Я убью тебя! – закричал Дилан. Затем он отвел правую руку, находящуюся в гипсе, и ударил Рэнди в лицо. Я услышала хруст костей, лицо Рэнди пострадало, кровь брызнула из его носа. Это был какой то кошмар.
Рэнди упал спиной на пол, Дилан бросился вперед, придавливая его. Это не было похоже ни на то, что я когда-либо видела. Дикарь, его лицо исказилось от ярости, мышцы его плеч и рук были напряжены. Он ударил раз, затем два, крича на Рэнди все время. Затем он схватил Рэнди за плечи, поднял верхнюю часть его тела и ударил об пол, дважды, сильно. Голова Рэнди отскочила от пола с громким треском.
Музыка прекратилась, и раздались крики, когда гости увидели, что происходит. Дилан поднял кулак, чтобы снова ударить Рэнди, когда сзади него вдруг появился Шерман, хватая Дилана под локти.
– Хватит, – кричит Шерман Дилану на ухо. – Достаточно!
Дилан боролся с собственным гневом, пытаясь высвободиться. Вернуться к Рэнди и своей убийственной ярости.
Шерман кричит:
– Достаточно! Иди, проверь Алекс!
Услышав мое имя, Дилан прекращает сопротивляться. Внезапно он поворачивается ко мне. Я могу разглядеть брызги крови Рэнди на его лице.
Я начинаю плакать, когда кто-то кричит:
– Позвоните в 911!
В следующее мгновение Дилан обнял меня, и я зарыдала. Из-за попытки изнасилования, из-за своего страха, из-за попытки Рэнди напасть на меня во второй раз. Но я также плакала из-за Дилана, человека, которого любила, которого обуревала ярость. Я рыдала из-за того, что с ним может случиться, потому что Рэнди был без сознания и выглядел так, словно Дилан ударил его достаточно сильно, чтобы убить.
Я плакала, потому что была в ужасе от того, что собиралась его потерять.
Следующие двадцать минут были как в тумане, прибыла полиция и парамедики. Парамедики работали с Рэнди, и вскоре его вынесли на носилках. На шее был фиксирующий корсет, на голове бинты. Затем приступила к работе полиция, опрашивая людей.
Вскоре они подошли к нам. Они должны были отделить нас друг от друга, потому что я не отпускала его. Его руки были опущены, а я продолжала обнимать его за талию. Когда они отделили нас друг от друга, то надели на Дилана наручники. Я опустилась на пол, когда они забрали его.
Когда они уводили его, с обеих сторон по офицеру, удерживая руки на его плечах, он повернулся и посмотрел на меня, его глаза были широко раскрыты. Я не могла сказать, что он пытался сказать.
Женщина-полицейский подошла ко мне, и сказала:
– Ты Алекс? Я офицер Перес. Ты можешь звать меня Кристина.
Я киваю, не в силах сдержать слез, бесконтрольно плача.
– Мне нужно сейчас от вас заявление, пока все не улеглось, хорошо?
Я пытаюсь держать себя под контролем, но от этого только хуже.
– Он будет в порядке?
– Что ж, рано об этом говорить. Его отвезут в больницу, возможно черепно-мозговая травма.
– Я не его имею в виду! Он насильник! Я говорю о Дилане.
Ее глаза расширяются, затем она говорит:
– Подожди. Давай вернемся и, пожалуйста, расскажи мне всю историю.
Я так и сделала. Начиная с первого свидания, которое было с Рэнди прошлой весной, затем, когда он пытался изнасиловать меня, но вмешались его соседи. О том, как мне было стыдно сообщить об этом. И как он загнал меня в угол на кухне, вывел в темный коридор, засунул руку под мою юбку, пока прижимал меня к стене.
– Он пытался изнасиловать меня, – шепчу я. – Дилан остановил его. Он защищал меня.
Все время, что я рассказывала эту историю, Кэрри и Шерман стояли в другом конце кухни. Глаза Кэрри были огромными, в них была грусть. Когда допрос был окончен, не говоря ни слова, она подошла и обняла меня. Я снова разрыдалась, на этот раз полностью сломленная. Я плакала так, словно никогда не буду в состоянии остановиться. Я оплакивала парня, которого любила, который вырос не просто мужчиной, а мужчиной, обуреваемым яростью.
Человека, который мог быть способен на убийство.
Человека, которого только что увезли, его руки были за спиной в наручниках.
Глава 10
Именно там мое место
(Дилан)
«О, черт», - подумал я, когда полиция повела меня из квартиры. Я оглянулся через плечо, чтобы увидеть ее, все еще стоящую у стены с полицейским рядом. Она плакала и встретилась глазами со мной, в них тоска смешивалась со страхом. Я сделал бы все, чтобы стереть этот страх. Но в них не было отвращения. Она видела, на что я был способен. Я видел, на что был способен.
Над Рэнди или как, черт возьми, его звали, уже работали парамедики, когда меня арестовали. Но я не мог очистить голову от его образа, прижимающего Алекс к стене, одна рука на ее рту, другая под ее юбкой, пока она боролась изо всех сил.
Мне было все равно, если я попаду в тюрьму. Я надеялся, что этот сукин сын был мертв.
Когда они подталкивали меня в патрульную машину, на меня нахлынула волна тошноты и усталости. На самом деле ли прошло три часа спустя того момента, когда она прошептала мне на ухо слова: «Я потеряю сегодня свою девственность»? Боже, мне хотелось плакать. Мне хотелось кричать. Я хотел пробить себе выход из машины, побежать к ней и обнять, защищать, любить ее, всегда заботиться о ней.
Но я сломлен.
И вместо того, чтобы делать любую из этих вещей, из этих захватывающих, драматичных вещей, которые мне хотелось делать, я сижу на заднем сиденье машины, казалось бы, целую вечность, в то время, как полиция продолжает делать все то, что она должна делать. Проходили зеваки, глядя на заднее сиденье, где я был выставлен как «парень, в которого бы вы не хотели, чтобы влюбилась ваша дочь».
Черт. Черт. Черт.
Я был там, возможно, тридцать минут до того, как полицейская машина отъехала. Внутри были два полицейских – мужчина и женщина, и ни одни из них не сказал мне ни слова, пока мы не застряли в пробке. Наконец, мужчина, сидящий за рулем, говорит:
– Если тебя интересует, диспетчер сказал, что парень, которого ты избил, будет жить.
Мои руки все еще за спиной и чертовски болят, особенно та, что забинтована. Я подозреваю, что нанес еще больше вреда своей руке. Это того стоило.
Я пожимаю плечами в ответ на комментарий офицера.
– Почему ты сделал это?
Я посмотрел на него. Думаю, здравый смысл говорит, что я должен сидеть тихо, пока не увижу своего адвоката.
