Игроки и жертвы (СИ) - Костадинова Весела (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗
- Не вставай, родная моя, - погладила меня по голове Мария, - ты вымотана в край. Та женщина…. Велела тебе еще отдыхать.
Я отрицательно покачала головой, чувствуя, как рыжие локоны свободно и растрепано падают на плечи. Тонкая футболка Илоны и ее домашние мягкие брюки идеально сели и на меня. Но я не хотела, чтобы Кирилл видел меня такой – растрепанной, домашней…. Уязвимой. К сожалению платье, в котором я была утром было уже не восстановить.
Я специально отвлекала свой мозг всякими мелочами, чтобы не думать о произошедшей катастрофе.
- Бабуль, мне нужно переодеться… и привести себя в порядок, — тихо пробормотала я, хотя понимала, что вряд ли нашла бы силы что-то изменить.
Мария, кажется, уловила мои мысли и покачала головой с сочувствием:
— Ты думаешь, что эта внешняя броня тебе сейчас поможет, но поверь… тебе нужно собраться внутри, а не снаружи. — Она взглянула на меня с тихой мудростью, от которой стало чуточку легче. — Илона всё предусмотрела, она умная женщина. Придёт время, и ты снова станешь той Агатой, которую знают и уважают. Но сейчас ты — дочь и мать. И это главное.
Я так и не нашла в себе силы рассказать хоть что-то свекрови, а та, всем своим существом любя меня, спрашивать ни о чем не стала.
- Илона дома?
- Внизу. То бегает кругами, то материться как сапожник.
- Времени сколько?
- Около восьми вечера.
Значит я проспала не меньше пяти часов…. Что еще произошло за это время?
- Бабуль, - я посмотрела на дочку, которая что-то рисовала прямо на полу, где были раскидано невероятное количество карандашей и фломастеров, - вам с Аришкой придется уехать…. Сегодня ночью вы улетите в Грузию, в Батуми. Поживете там, на море.
Мария нахмурилась, но, как всегда, осталась сдержанной, едва уловимо сжав губы.
— Ты уверена, что это... необходимо? — её голос был ровным, но в нём сквозило беспокойство.
Я кивнула, хотя внутри всё переворачивалось от мысли, что мне придётся их отпустить. Казалось, что сейчас, как никогда, мне нужно их присутствие рядом, их поддержка. Но мысль о том, что Арина будет подальше от всего этого кошмара, пусть даже на какое-то время, давала хоть крохотное чувство облегчения. Илона права, уже завтра эту историю будут обсасывать все вокруг, делая ребенка и больную женщину предметом нездорового интереса и внимания. От одной мыссли о том, как их могут использовать, меня передернуло.
— Да, бабуль, так нужно. Там безопасно и спокойно. Вам понравится, — я попыталась улыбнуться, но Мария тут же заметила эту слабую маску, вздохнув.
— Хорошо, родная, — она осторожно провела рукой по моим растрепанным волосам, её прикосновение, как всегда, было полным тёплой заботы. — Мы сделаем так, как ты скажешь. Если надо ехать, значит, так тому и быть.
Она помолчала, опустив голову, а потом снова посмотрела на меня и в глазах ее сверкали слезы.
- Агата, это из-за….. из-за тех денег? На операцию? Ты взяла у кого-то и не можешь отдать?
Меня словно пронзило её словами. Я знала, что Мария всегда оставалась в неведении относительно тех обстоятельств, которые привели нас к этому моменту, и до последнего пыталась объяснить всё как-то проще. Но теперь её догадки, её беспокойство выводили меня из равновесия. Её слёзы, её переживания за меня и Арину только усиливали моё чувство вины, будто всё, что сейчас происходило, действительно лежало на моих плечах, словно я сама впутала нас всех в этот кошмар.
- Нет, бабуль, нет! - слава богу, она не пользовалась интернетом, - это вообще не из-за этого! Так получилось, что я оказалась в центре политической разборки…. Но это все временно! Честно!
Мария внимательно посмотрела на меня, её глаза всё так же выражали тревогу, но теперь в них мелькнуло едва уловимое облегчение. Она, казалось, пыталась понять, стоит ли верить мне или продолжать расспросы, но, в конце концов, просто тихо кивнула. Её доверие, её готовность не задавать вопросов тронули меня до глубины души — она знала, что, если бы я могла, я бы всё ей рассказала.
- Бабуль, мне нужно спуститься вниз. Вы ели?
- Да, Илона принесла нам пиццу и колу, я разрешила Аринке сегодня все.
- Хорошо. Бабуль… скажи ей о поездке сама, ладно? Я вниз….
— Конечно, родная. Я скажу ей… постараюсь всё объяснить, чтобы она поняла, что это временно и что это — для её же блага, — её голос дрогнул, но она взяла себя в руки, крепче сжав мою руку. — Спускайся, а мы с ней будем готовиться.
Я кивнула и пошатываясь прошла в ванну, глянув на себя в зеркало. Оттуда на меня смотрела измотанная, осунувшаяся женщина, под глазами которой залегли глубокие тени. Быстро умылась и провела щеткой по волосам, но убирать их не стала – не видела смысла – пусть остаются как есть.
Медленно вышла в коридор и стала спускаться по крутой лестнице вниз.
В гостиной Илоны не оказалось, поэтому я прошла на просторную кухню, прошлепав босыми ногами по мягкому ковролину.
- Илона? – вошла быстро и остолбенела.
Илона стояла возле окна, задумчивая и серьезная, с со стаканом в котором плескался коньяк, глядя на спускающиеся на город весенние сумерки
Напротив неё, за барной стойкой, сидел Кирилл — но это был не тот Кирилл, которого я привыкла видеть, властного и холодного. Этот Кирилл казался измотанным, опустошённым. Он сидел, согнувшись, будто весь вес мира разом обрушился на его плечи, а его лицо было скрыто в ладонях, локти впивались в стойку, как якорь в дно. Темные волосы были небрежно растрепаны, от его привычной аккуратности не осталось и следа. Пиджак, который он обычно носил как броню, был сброшен и брошен на пол, словно больше не мог скрывать его уязвимости. Галстук висел, ослабленный, почти соскальзывая с шеи, как последний элемент, связывающий его с привычным образом.
На звук моих шагов они одновременно посмотрели на меня. Лицо Кирилла было не просто белым – оно было почти прозрачным, а серые глаза казались мертвыми, лишенными жизни. И в них было столько всего, что мне почти физически больно было смотреть на него.
Он смотрел на меня, и в этом взгляде было что-то, что я никак не могла понять: смесь растерянности, отчаяния и той безмолвной просьбы, которую сложно выразить словами. На его лице, в этом опустошённом, чужом образе, я вдруг увидела не хищника, не победителя, а человека, который был так же уязвим, как и я. И это осознание пробило меня до самого сердца, заставив всё внутри сжаться.
Илона, напротив, стояла всё так же неподвижно, её лицо было твёрдым, почти суровым, но в глазах, в глубине её взгляда, таилось понимание. Она смотрела на нас обоих так, будто уже видела все возможные исходы, но была готова бороться, несмотря ни на что.
- Агата, - Кирилл подскочил с места и рванулся ко мне. Я замерла от ужаса.
- А ну стоять! – рыкнула Илона, мгновенно собираясь, и воздух пронзил странный то ли треск, то ли писк.
Кирилл остановился, удивлённо и растерянно глядя на Илону, будто не сразу осознал, что происходит. Взгляд его метнулся к её руке, где поблёскивал маленький, но угрожающий шокер, напряжение струилось от Илоны как электрический заряд. Я тоже застыла, понимая, что она всерьёз готова не допустить его ни на шаг ближе ко мне.
— Ещё шаг, Кир, — её голос был холоден и твёрд, с непреклонной решимостью. — И я вырублю тебя на месте.
Кирилл, всё ещё дыша тяжело и глубоко, замер, его руки сжались в кулаки, но он, казалось, взял себя в руки. Илона, не отводя от него внимательного взгляда, медленно опустила шокер, но не убрала его полностью, держала наготове, будто была уверена, что угроза ещё не миновала.
— Агата… — произнёс он срывающимся голосом, словно хотел что-то сказать, оправдаться или, может быть, объяснить. Но в его глазах была лишь та невыразимая тоска, с которой он смотрел на меня, и всё, что я ощущала, — это комок в горле, сдавивший дыхание.
- Руки свои при себе держи, мудак. И на место сядь! – отрезала Илона.
Кирилл посмотрел на Илону с молчаливым протестом, но осекся, будто осознав, что любые попытки что-то возразить или объяснить сейчас только усугубят ситуацию. Он медленно опустился на место, тяжело вздохнув, словно складывая своё смирение из осколков гордости. Илона, не отрывая от него пристального взгляда, подошла ко мне и протянула шокер.
