Л̶ю̶б̶л̶ю̶. Гублю (СИ) - Левина Ева (бесплатные серии книг .txt, .fb2) 📗
Разве могла она теперь смотреть им в глаза? Разлучница и содержанка, пария в глазах родных и знакомых. Даже в общем чате группы университета кинули ссылку на статью, которая уже через несколько часов перестала работать. Только был ли смысл в подчистке, если все, кому нужно — успели прочитать? Казанцева ответила молчанием на завистливые колкие сообщения однокурсниц, зато Таня очень резко поставила всех на место, отправив кучу гневных голосовых. Несмотря на то, что они очень отдалились с Кулецкой, Маша была очень благодарна подруге за поддержку и особенно за то, что та передала ей упаковку противозачаточных, которые она тайно продолжала пить.
Похудев от стресса, Казанцева теперь была почти модельных размеров, чем очень огорчала Горина, сетующего на то, что от шикарной задницы остались одни косточки.
Александр Николаевич начал бракоразводный процесс, выселил жену, и предвкушая беременность девушки долгожданным наследником, требовал ее переезда в особняк.
Влюблен, как сумасшедший — понимала Маша, которая теперь вертела губернатором, как хотела, испытывая при этом странное злое удовлетворение. Капризы и возросшие траты были ее маленькой местью за испорченные отношения с родственниками и принуждение. Иногда хотелось сделать ему по-настоящему больно, но страх и влюбленность не давали пойти дальше. В конце концов, чувства хоть и притупились из-за обиды, но не прошли.
— Алло, Казанцева, пойдем гулять?
— Саша не пустит.
— Пустит, я сегодня прочитала, что губернатор с рабочей поездкой отправляется в Москву. Ты уже полтора месяца живешь как его пленница и личная секс рабыня. Когда веревки вить из олигарха начнешь? Зря я тебя учу.
— Ладно, — сдалась Маша, зная, что Горин правда уехал.
От охраны удалось ускользнуть через черный ход, и уже через полчаса девушки встретились в одном из кафе на набережной:
— Похорошела ты, не узнать. Просто кукла, — похвалила Кулецкая.
— Ты тоже, красотка, не думала, что после…, — запнулась Маша, поняв, что сказала лишнего.
— Случилось и случилось. Он по мне с ума сходит. Идиот. По любому зову бабки возит, цветы… Встречаться хочет.
— А ты?
— А разве я могу позор этот забыть? Пусть вы и не видели, но слышали прекрасно, как меня дерут в коридоре! Там тобой интересовался один из старших их, Олег. Будь аккуратнее…
Трель мобильного отвлекла Таню, и она раздраженно принялась отчитывать своего насильника:
— Сергей, ты совсем тупой? Я не желаю общения. Где? В кафе, с подругой. На набережной. Нет, не приезжай…
Повесив трубку, она вздохнула:
— Прилип, как банный лист. Даже мстить уже не хочется, как верный пес мне в рот заглядывает…
Подругам было невдомек, что не только интерес Кирилла к Кулецкой был искренним, помимо него существовала еще и другая цель, которая благодаря неосторожным словам Тани была почти достигнута.
Выйдя из кафе, девушки быстро оказались в уже знакомой черной машине, которая отвезла их в памятный "Black".
Все повторялось, с той только разницей, что теперь Таня, как мальчишку отчитывала здоровенного амбала, когда-то изнасиловавшего ее и требовала отпустить их:
— Не могу, Танюш, — виновато оправдывался огромный шкаф, потупив взгляд, — тебя никто не тронет, им твоя подружка нужна.
Подружка? Маша вздрогнула. Неужели теперь будут насиловать ее? Что ж за наказание такое?
Однако даже испугаться толком не дали, потому что охрана очень быстро разделила девушек, отправив кричащую Таню с Кириллом домой, а Казанцеву к какому-то Олегу.
— Что вам нужно? — испуганно пролепетала Маша, оказавшись в одном из кабинетов клуба. Обстановка вокруг была шикарной: тяжелые портьеры и деревянные панели выглядели роскошно, пугая и делая девушку еще неувереннее.
— Олег Сергеевич, — представился мужчина, в дорогом классическом костюме, сидевший за столом. На вид ему было около сорока. Крупный, но не полный, темноволосый с тяжелым давящим взглядом, он кого-то напомнил Маше… Стоп.
— Вы родственник Мороза?
— Я и есть Мороз, — ухмыльнулся, показав ровный ряд белых зубов, мужчина.
— А Роман?
— Тоже. Мой родной брат. На пять лет младше. Но мне не очень нравится начало нашей беседы. Вопросы собирался задавать я, — он замолчал, внимательно рассматривая девушку, — прав был Ромка, молоденькая совсем. Только вот пожалел тебя он зря, а ты опять в койку к губернатору прыгнула. Так что теперь сама будешь расхлебывать, то что получается…
— Отпустите меня, — взмолилась Маша, совершенно не понимая, в чем опять провинилась.
— Нет, киса. Будешь следить за Гориным и мне сливать…
— Нет!
— Ну, нет, так нет… Бить тебя не буду, насиловать тоже… Хотя… Красивая ты, зараза… Может в рот тебе дать? Ладно… не реви. Если по вот этому номеру сливать не будешь, то тетке твоей глотку перережут… Это для начала… Потом матери… Горину или еще кому ляпнешь, пожалеешь.
Мужчина, еще минуту назад показавшийся ей красивым, теперь отталкивал всем своим видом… Сходство между братьями Морозовыми уже не казалось таким явным, ведь жесткость и хладнокровие старшего никак не вязалось с теплотой и участием младшего.
Отказаться? Нет… Ничего не выйдет.
Взяв дрожащими руками карточку с номером, Маша отошла на безопасное расстояние, но Мороз старший вдруг добавил:
— Не трясись, не буду трогать. Если дурить не будешь. Иди, Машунь, — и уже после того, как за девушкой закрылась дверь, — Гена, объясните еще раз с именами, адресами матери и тетки, чтоб понимала, что не шутим… Колесникову скажи, что дело пошло.
Оставшись один, Олег Сергеевич закурил и закрыл глаза, выпуская густые клубы дыма:
— Ох, какая. Прямо кукла… Ну, ничего…
Тем временем Машу отвезли к дому и, припугнув еще сильнее, высадили в сумерках прямо у подъезда.
— Маша, как ты? — выскочила к ней из кустов Кулецкая, — жду тебя уже час, еле от идиота своего отделалась.
— Следить за Сашей заставляют… Иначе маму убьют… И тетю Тамару, — слезы лились рекой и Казанцева вдруг понявшая, что оказалась в капкане, в полной мере ощутила, что такое безысходность. С одной стороны влюбленный, но жестокий Горин, а с другой Морозов…
— В полицию нельзя. Морозов видный бизнесмен, у него помимо наркоты, рестораны, завод… Они с Зафировым пятьдесят на пятьдесят вообще считай, всеми заведениями в городе владеют… Сергей сказал, что Олег не отстанет… Он шутить не привык. Жестокий дядя. Может ему всякие мелочи сливать, не будет же при тебе губернатор серьезные вещи обсуждать. Вроде не для этого нужна…
Маша была согласна с подругой, поэтому решила пока затаиться. Вдруг отстанут, когда поймут, что с нее нет прока… Или сам Горин, наконец, устанет, увлечется новой, бросит ее. В любом случае нужно время.
Только одно вводило девушку в ступор: Роман Морозов. Сначала отпустил, а потом его старший брат склонил шпионажу. Это у них игра такая семейная: дать жертве фору, а потом поймать? Маша вспомнила его улыбающееся лицо и теплый взгляд: неужели ей только показалась симпатия? Наверняка, отпустил, сыграл в рыцаря и хорошо повеселился, когда она, как дурочка, поверила.
Подумав, сделала вывод: все они одинаковые: и Горин и Мороз младший. Любят только себя, а женщинами пользуются. Значит выбора нет, нужно плыть по течению и спасать родных людей, а сильные мира сего пусть разбираются сами.
Вечером позвонил Горин и долго расспрашивал о Машиных делах, самочувствии и настроении. Ждет беременности, — догадалась Маша, и это открытие и внезапная мягкость Александра Николаевича так поразили ее, что сердце болезненно сжалось.
Совсем не хотелось обманывать того, в кого влюблена, в сложившейся ситуации просто не было иного выхода.
Ей хотелось так, как Таня, вертеть мужчинами и уметь даже из насильника и отморозка сделать верного пса, но даже в самых смелых фантазиях Горин оставался хозяином положения, а она хорошей девочкой.
Именно об этом просил ее Александр Николаевич перед отъездом:
— Будь хорошей девочкой, моя маленькая.
