Гламуру вопреки - Ямпольски Карен (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
Дорогая Джилл,
Я являюсь поклонницей «Чики» с шестнадцати лет. Но сейчас мне уже почти двадцать три. Я взрослая женщина, у меня отличная работа, отдельная квартира, и я даже помолвлена. Однако мне по-прежнему нравится ваш журнал. И каждый месяц, когда в моем почтовом ящике оказывается свежий выпуск «Чики», я невольно задумываюсь, кем меня считают мои соседи. Скорее всего, им я кажусь эмоционально недоразвитой инфантильной дурочкой. Вы никогда не думали о том, чтобы создать журнал для своих повзрослевших читательниц?
Искренне ваша,
Дженнифер Чарнецки,
Остин, Техас.
Мои читательницы выросли. А значит, расти можно было и мне. Взвалив на плечи новую миссию, Джилл Уайт наконец вернулась. Она стала чуть старше и чуть мудрее. И всем еще предстояло в этом убедиться.
7
Новый журнал Джилл Уайт дебютирует осенью. — «Уолл-стрит Джорнал», январь 1998 г.
«Джилл» родилась в результате многочасового зачатия в офисе Пола Томаса. Когда о ее рождении было объявлено официально, во всем мире не нашлось бы более гордых мамы и папы. Мы получили целую охапку поздравлений от доброжелателей, включая бутылку шампанского от Майры Черновой, с которой я не виделась после того злополучного случая с олениной, симпатичный букет от Ричарда Руиза, предложение выбрать любую модель ручной работы из весенней коллекции от Жерара, изящно украшенную открытку от редакции «Нью-Йоркера» и даже любезное письмо от Лонни Лессинг, известной своим скверным нравом издательницы «Селебрити Госсип Уикли». Но из всех похвал мое сердце по-настоящему согрела лишь записка, автором которой был не кто иной, как Уолтер Пеннингтон Третий, сейчас заправляющий собственным политическим журналом. Я с трепетом вчитывалась в его корявый почерк:
Даже когда мы были подростками, в тебе ощущалась божья искра. Я очень за тебя рад. Уолт.
Да, правду говорят: школьные влюбленности так просто не забываются.
И Джош, разумеется, все это время оказывал мне всестороннюю поддержку. Он переехал ко мне в лофт, пространство которого благодаря его присутствию и изысканному дизайнерскому вкусу стало наконец напоминать настоящий дом. Не говоря уж о том, что наши отношения с каждым днем становились все глубже и серьезней. За сравнительно короткий срок я убедилась в том, что он — мой «единственный».
Я любила все черты его характера, но прежде всего выделяла его романтичность и непохожесть на остальных мужчин, с которыми мне доводилось встречаться. Джош, к примеру, любил обниматься и никогда не стеснялся проявлять нежность. Он всегда находил способы выразить свою любовь необычно. Взять хотя бы тот День Святого Валентина, когда он разместил в «Виллидж Войс» совершенно пошлое объявление со словами «Я буду ♥ тебя вечно», зная, как мне нравится преднамеренный китч. В другой раз, на мой день рождения, когда я остро нуждалась в отдыхе, он преподнес мне сюрприз в виде номера в прелестной гостинице Массачусетса, зарезервированного на выходные. И мудрость свою, свое понимание он демонстрировал еще не раз: он звонил мне днем на работу просто затем, чтоб признаться в любви; оставлял для меня цветы безо всякого повода; дарил забавные безделушки, связанные с шутками, которые понимали только мы вдвоем.
А что было совсем уж замечательно, так это его терпеливое отношение к моему рабочему графику. Он понимал, что «Джилл» — это непослушный, капризный младенец, который будил меня среди ночи и требовал внимания к себе на выходных. Понимал и закрывал глаза на все возникавшие в этой связи неудобства. Он также извлек из этого выгоду для себя самого, выдавая на гора пьесу за пьесой, пока я корпела над своими статьями.
Тогда я сожалела, что Джош не может поделиться уроками терпения с Сарой, чье электронное письмо с поздравлениями явно выдавало легкое раздражение.
Тема: Поздравления
Текст письма: Я прочла о твоем журнале сегодня в «Уолл-стрит Джорнал». Я искренне тебя поздравляю, Джилл. Я знаю, что ты всегда к этому стремилась. С другой стороны, мне очень хотелось бы узнать эти новости из первых рук. Я бы с радостью послушала, с каким возбуждением ты об этом говоришь.
С любовью,
Сара.
Я сделала пометку в своем воображаемом ежедневнике: позвонить ей, как только станет полегче.
Пол и остальные работники «Фрайер» были просто огорошены, увидев, сколько внимания уделено одному лишь известию о выходе «Джилл». Они предоставили мне полную свободу действий и холили меня, как настоящую диву: солидная зарплата, деньги на личные расходы, включая услуги парикмахера и визажиста, плюс огромный бюджет на развлечения. «Джилл» занял положение главного проекта в издательском доме, наряду с журналом «Профиль», с которого издательский дом, собственно, и начал работу.
Набор штата для «Джилл», разумеется, стоял в моем списке дел первым пунктом. Новое пристанище для себя нашли несколько выпускников «Чики», а именно: музыкальный редактор Скотт, мастерица крупной формы Мария и талантливая журналистка Дана. Мне нужен был еще арт-директор с опытом работы в больших изданиях, и, перебрав кучу портфолио, я остановилась на арт-поп-манере Свена Йенссена, в чьем резюме значились «Дитэйлз» и «Джи-Кью». Диана, энергичная сверх меры выпускающий редактор, пришла к нам из местной еженедельной газеты: мне хотелось сотрудничать с человеком, который умел работать быстро и укладываться в сжатые сроки. Все нашлись довольно скоро. Мне не хватало лишь умелой помощницы.
Я подумывала над тем, чтобы вернуть свою помощницу из «Чики». По правде говоря, ее способности меня не очень впечатляли, но мне было бы удобно иметь под рукой кого-то, кто знаком с моими привычками и выкрутасами. Однако, если верить слухам, у девушки имелись серьезные проблемы с наркотиками, о чем я и сама давно подозревала. К тому моменту проблемы уже вышли из-под контроля.
Я приглашала на собеседование толпы людей, но никто из них не смог меня заинтересовать. Все были либо скучными, либо нервными, либо слишком ограниченными, либо чересчур чудаковатыми. Либо попросту слишком тупыми. Я уже боялась, что мне всегда теперь будут ассистировать временные девушки, в стиле Мерфи Браун, когда однажды, среди завалов автобиографий, я нашла ее.
На ней были винтажные джинсы, увесистые байкерские бутсы и облегающая черная водолазка с тонкими рубчиками. Ее каштановые волосы, аккуратно подстриженные, эффектной волной падали чуть ниже ушей. На груди у нее висел слинг с младенцем, на локте болталась корзинка со всякой всячиной, в левой руке она сжимала толстую папку, а правой удерживала у уха мобильный телефон. Возле нее стояла какая-то девушка — не то подруга, не то коллега.
Я зашла в аптеку за срочно понадобившимися таблетками от головной боли и встала в очередь прямо за этой парочкой. Пока я ждала, шатенка успела успокоить плачущего ребенка, искусно договориться о встрече по мобильному, поболтать с подружкой и расплатиться на кассе с завидным хладнокровием, которое мне тут же захотелось перенять.
— Я вообще не верю, что ты согласилась сегодня выйти, — сказала ей подруга. — Моргандорфер прекрасно знает, что у тебя осталось три недели отпуска по уходу за ребенком. Ты должна его приструнить.
Шатенка вежливо попросила подругу говорить потише и осмотрелась по сторонам: нет ли поблизости лишних слушателей? Меня задело то, что они обсуждают Роберта Моргандорфера, музыкального магната, чьи офисы находились прямо через дорогу от аптеки. Значит, Шатенка, в отличие от своей подруги, отличалась скромностью. Это мне понравилось.
— Он не может доверить конфиденциальные бумаги временной заместительнице, а я сказала ему, что все равно буду в городе, — тихо объяснила она.
