Птицы рождены летать (СИ) - Матвеева Ульяна (читать книги полностью .txt) 📗

— Надеюсь, ты не боишься собак? — и спустя секунду, как по заказу, в нескольких метрах от меня, послышался собачий лай. Я подпрыгнула от неожиданности, не успев осмыслить вопрос, и почувствовала, как моя ладонь оказалась в теплой морщинистой ладони Лидии Михайловны. — Он вовсе не такой страшный, каким хочет казаться. Рузвельт, — строго обратилась она к беспородному, но очень милому песику, который уже бежал познакомиться со мной, — не вздумай прыг… Рузвельт, да как тебе не стыдно?!

Пес нехотя убрал передние лапы с моих колен и бросился в погоню за собственным хвостом, вероятно, не зная, что делать с внезапно нахлынувшей радостью. Я последовала его примеру и, не сдерживаясь, горячо поприветствовала его, ласково потрепав за уши и холку. Это вызвало еще больший восторг, и Рузвельт пустился в пляс, приглашая и меня.

— Смотри, как он ее принял, — услышала я тихий разговор хозяев дома. — При том, что чужих он недолюбливает, вспомни хотя бы бедняжку Мелани, на которую он всегда рычит. Жаль, Андрюша не видит.

Глава 24

Я, словно очарованная тем светом, что излучали родители Андрея и их друзья, которые на следующий день пришли к ним на барбекю, стояла, застыв в одном положении, и смотрела на подрумянившуюся семгу на гриле. Наверное, со стороны казалось, что я очень голодна, но, на самом деле, мои мысли были далеки отсюда, как и я сама. Закостеневшие стереотипы о семье, приправленные саркастически-презрительным ядом, обусловленные крепчающим годами страхом, плавно трансформировались в новые, неожиданные для меня образы. Я любовалась той субстанцией, что образовывала эта семейная пара, и каждым из них в отдельности. Какими, должно быть, мудрыми они были, если им удалось увернуться от всех стрел и не потерять то ценное, чем их наградила судьба. Я знала о них так мало, но в то же время меня не покидала уверенность, что я знакома с ними давным-давно. Возможно, потому, что то чудо, что они создали своими руками, усыновив когда-то пугливо озирающегося на жизнь мальчика-сиротку и подарив ему настоящую семью, в которой его любят, не за что-то, а просто так, делятся опытом, без занудных нравоучений, поддерживают во всем и создают крепкий фундамент жизни, я имела счастье наблюдать в Андрее, восхищаясь тем, как он гармонично сложен во всем. Лиза была права: если человек растет в благодатной среде и богатой минералами почве, он вырастет сильным и уверенным в себе. Я стала для него настоящим испытанием, беспечно играя на его чувствах, но он преодолел свои обиды и гордыню, и просто пришел ко мне на помощь. И почему-то мне кажется, что он не ждет какой-то награды или даже благодарности, просто он такой. Но пришло время вознаградить его за все. Даже если он не примет меня в качестве спутницы жизни, я сделаю все возможное, чтобы его любовь, которая кашемировым пледом согревала мою душу в любую погоду, в сочетании с моей, сделали его по-настоящему счастливым.

— О чем ты задумалась, милая? — услышала я голос Лидии Михайловны.

— О том, как я заблуждалась относительно такого понятия, как «семья». Я думала, такое бывает только в кино.

Она сочувственно взяла мою руку и посмотрела в глаза, заглянув в душу:

— Все в наших руках, пожалуйста, не забывай об этом. Твои родители сделали свой выбор когда-то, и мне жаль, что тебе не хватило их внимания и заботы. Они и сами страдают, но это их урок, и ты не ответственна за это. Но в твоих силах сделать так, чтобы в твоей семье не повторялись те же ошибки. К сожалению, часто случается так, что дети, осознанно или нет, копируют поведение родителей, принимая их модель поведения, потому что не знают иных и боятся сделать еще хуже. Но помни, что ты — это ты, не их продолжение, не их ожидания, а сама по себе, прекрасная в своей уникальности, сильная в своей мудрости. Семейные отношения зависят только от самой пары. Вспомни, как ты готовишь суп. Что в него положишь, то и съешь, понимаешь? Выбери те ингредиенты, которые сделают твою семью крепче, и не забывай в качестве приправ добавлять любовь, прощение, заботу и хорошее настроение. У каждой хозяйки свои рецепты, которые ей подсказывает ее интуиция, — она провела рукой по моей щеке, от чего у меня мгновенно отозвались слезы. — У вас с Андрюшей все получится, я верю в вас. Поверь, пожалуйста, и ты.

Я заключила ее в объятия, уже не скрывая влажные полосы на моем лице. Да и к чему скрывать? Отныне у меня аллергия на маски.

— Ну вот, опять тут сырость развели, — шутливо проворчал Федор Анатольевич, протягивая нам по тарелке ароматной рыбы с темным узором решетки барбекю. Держась за руки, к нам подошли их соседи, ласково улыбаясь мне, и что-то говорили на своем языке, а я лишь рассеянно кивала. Их ирландский акцент добавлял терновых кустов на рубеже двух языков и мешал вербальному общению, зато усиливал невербальное. Почему-то нам хватало и жестов, чтобы понять друг друга. А иной раз не хватает и миллиарда слов…

У моих ног лег Рузвельт и, очевидно, задумал там и поспать. Я присела к нему, потрепала за ухом и знаком предложила переместиться нам обоим на широких качелях, что стояли в тени на веранде. Он одобрительно помахал хвостом, и, обменявшись парой фраз с хозяевами дома, мы направились к блаженной прохладе… Как успокаивают мирные покачивания, особенно когда на твоих коленях покоится чья-нибудь мохнатая голова… Сегодня некому было заслонять солнце, и оно отдавало себя целиком, несколько утомив жителей планеты. Прищурившись, как ленивый кот, я глядела на небо и представляла, как мой самолет, распластав крылья, отнесет меня на них к тому, о ком трудно не думать даже минуту. Одновременно хотелось и приблизить этот момент, и оттянуть. Какая чудесная глава моей жизни! Кто бы мог подумать, что начинающаяся так беззаботно моя история, потерявшая свои тысячи оттенков в бесчисленных страницах, вновь обретет яркость и пропитается светом и любовью ко всему живому на земле… Как часто мне хотелось выбросить перо и больше не писать ни слова в этой книги жизни, боясь своего кривого почерка и косноязычного самовыражения, но, слава Богу, этого не случилось. И теперь мне хочется всячески дополнять и украшать ее, добавив как можно больше белоснежных страниц для новых глав. Мои глаза, немного уставшие от солнца, закрылись, и меня охватила дремота. Мне привиделось, что в моих руках появился новый блокнот и отливающее серебром перо неизвестной мне птицы. Я присмотрелась к надписи на обложке и прочла название «Жемчужное ожерелье Земли», а ниже «Истории простых людей из разных уголков мира». Я открыла одну из его страниц и очутилась в холодной снежной Финляндии, в ветхом домике, у потрескивающего огня в печке, а рядом со мной сидела старушка и что-то рассказывала мне о своей жизни. В моих руках по-прежнему был этот волшебный блокнот, страницу которого я перевернула, чтобы поскорее понять, что он из себя представляет. Я перенеслась на Забайкалье и очутилась рядом с мужчиной с густой, седеющей бородой, который учил меня основам рыболовецкого мастерства и заодно рассказывал о том, как когда-то, когда он был мальчиком, в этом же самом море утонул его отец. Они с матерью остались совершенно одни и, чтобы выжить, он рано научился добывать деньги в семье, переступив ворота во взрослую жизнь. Я переворачивала страницы блокнота и все больше понимала значение его названия. В каждой истории, словно в раковине, хранилась своя жемчужина, внутри которой читатель находил мудрость, силу, стойкость и, одновременно с тем, нежность, таившуюся в душе каждого рассказчика. Все они составляли единое ожерелье, переливающееся таинственным лунным светом, надев которое, перед тобой открывались любые двери, а все дурное испарялось, едва стоило к нему приблизиться. Я прижала к себе блокнот и наслаждалась этим озарением. Когда я открыла глаза, первым делом посмотрела на руки, которые были прижаты к животу, и воспроизвела в памяти свой сон, чтобы не забыть. Вот, чем я буду заниматься, вот оно — дело моей жизни! Путешествовать по миру и знакомиться не только с красотой природы, но и красотой души местных жителей, преобразовывая их рассказы в художественные произведения, пропитанные тайными переживаниями и светом их сердец… Я буду писать о них книги, затрагивая самое сокровенное, и стану почтовым голубем, переносящим от авторов до читателей все лучшее, что есть в нас. Счета в банке на первые пару лет хватит, а там будет видно…