Птицы рождены летать (СИ) - Матвеева Ульяна (читать книги полностью .txt) 📗
«Я ничего не перепутал, Америка ведь была четвертой в списке стран, обязательных к посещению?»
Ниже, по аналогии с прошлым письмом, было небольшое уточнение:
«В аэропорту тебя будут ожидать с табличкой «Ждем Элю», слева после выхода в зал ожидания. Если хочешь, ты можешь, конечно, вернуться домой — ты ведь наверняка подстраховалась и купила обратный билет. Но я советую довериться мне и продлить свой отпуск».
И снова ключ. И снова приключение. И снова нетерпеливое ожидание… Так значит, вот где он от меня скрывается!
Глава 23
Кружась над Америкой, я глубоко задумалась. На этот раз мои мысли вышли на куда более масштабный уровень. Наверное, чем больше расстояние между уровнем моря и тобой, тем глобальнее темы для размышлений. Как-то раз, еще на первом курсе университета, я провела несколько часов в читальном зале в поисках материалов для контрольной работы на тему «Основные аспекты и значение охраны окружающей среды». С каждой минутой меня все больше охватывало раздражение, почему вместо изучения финансового управления, своего основного направления, я вынуждена закапываться учебниками о скучной экологии. И школьнику понятно, что природу нужно любить и охранять, не мусорить, тушить костры… В конце концов, я плюнула и, приняв решение отыскать готовую работу в великом и могущественном интернете, умчалась домой. Тогда я поступила правильно. Незачем тратить время на то, чтобы брезгливо коснуться неинтересной темы и потом еще столько же отмываться от собственного раздражения. Это не должно быть чем-то навязанным извне, куда лучше, когда желание понять, что происходит с нашим родным домом, рождается само собой.
С расстояния облаков земля увиделась мне другой. Я осознала, что он такая же живая, как и мы все. Где-то в самом центре бьется ее горячее сердце. Наша планета отравлена, что давно не секрет, но она отважно борется с недугом, пока еще есть силы. Извержения вулканов освобождают ее от внутреннего жара, дожди и наводнения выводят из ее организма лишнюю жидкость, ураганы и смерчи позволяют ей прокашляться, а землетрясения через неизбежную лихорадку приводят ее к окончательному выздоровлению. Если переместить внимание с себя на нее, то сложно не заметить, что все те природные катаклизмы, о которых едва ли не каждую неделю показывают в новостях, имеют сходства с человеческим организмом. И губят ее не только ядовитые отходы промышленности, но и самого человечества. Человек даже не догадывается, насколько опасными являются его ядовитые слова и мысли, и для него самого, и для окружающего мира. Едва появившись на свет, нас атакуют нечаянные стрелы отовсюду, даже от самых близких людей, перед которыми мы особенно беззащитны. Веками поселившиеся в нашем сознании модели поведения, порой губительные для развития личности, которые с легкостью впитывает ребенок от взрослых, поселяются в нем и постепенно тушат огонь, с которым он родился, чтобы выжечь все ненужное и вдохнуть что-то новое, то, с чем он пришел на Землю. С годами в нем угасает жажда жизни и уступает место разнообразному ассортименту стереотипов и рамок, которые потом он передаст своим потомкам. Внезапно я вспомнила о том, что мне некому будет что-либо передавать, и поспешила сменить тему для размышления, пока темная туча сожаления не заслонила предвкушение счастья.
В аэропорту меня встретила семейная пара лет семидесяти. Они были русские, но с приятным акцентом, который за много лет прочно укореняется в тех, кто живет за пределами Родины. Я была немного смущена, когда первой меня обняла женщина, как позже она представилась, Лидия Михайловна.
— Ну наконец-то, Андрюшенька столько о тебе рассказывал, что я просто сгорала от нетерпения увидеть тебя! А ты еще красивее, чем я тебя себе представляла.
Следом за ней ко мне подошел ее супруг, который ограничился лишь крепким рукопожатием. Я и не заметила, как он взял у меня чемодан, и очнулась только когда мы вышли за пределы здания. Только тогда я смогла успокоить бурю эмоций, которая мгновенно охватила меня после упоминания об Андрее. На языке вертелись десятки вопросов, но я решила задать их чуть позже и не все сразу.
— Проходи, дорогая, нам в эту сторону, — услышала я словно во сне, постепенно приходя в себя, — Ты не возражаешь, если мы по пути заедем в одну сувенирную лавку? Представляешь, я все еще не нашла рождественский подарок для своего сына и буду очень рада, если ты мне в этом поможешь. Можно, конечно, и потом…
— Нет, нет, конечно, как Вам удобно, и я с радостью подскажу! — ответила я и в списке моих вопросов появился еще один.
— Ну вот и замечательно! — обрадовалась она. — Ну как добралась? Семь часов перелета, наверное, вымотали тебя?
— По правде сказать, даже восемь с половиной, — улыбнулась я, — но я как-то не заметила, как они пролетели. Отвлекалась только на стюардессу.
Лидия Михайловна понимающе улыбнулась:
— Да, столько впечатлений сразу… Тем более, с непривычки.
У меня возникло ощущение, что она знает обо мне куда больше, чем я предполагала. Интересно, что именно, а, главное, зачем рассказал им обо мне Андрей? И почему он попросил меня приехать сюда? Кто они для него? Как же мало я о нем знаю, в то время, как он знает обо мне все.
Я набрала побольше воздуха в легкие, выдохнула и решилась на самый важный для меня вопрос:
— Он здесь?
Что это? Что означают эти озорные огоньки в ее глазах? Да? Он где-то здесь?! Я прижала вспотевший кулак к груди в попытке остановить прыжок сердца из грудной клетки. Но следующие слова сделали это куда лучше:
— Нет, милая, он далеко отсюда, — и внимательно заглянув в мои глаза, Лидия Михайловна добавила: — Надеюсь, я не слишком сильно тебя расстроила?
Раньше я отмахнулась бы парой пренебрежительных слов и постаралась закрыть тему. Но теперь все было иначе.
— Честно говоря, еще с самолета я пыталась разглядеть его где-нибудь здесь. Вы что-нибудь знаете об Андрее? Где он, как он?
Я заметила, как внимательно прислушивается к нам Федор Анатольевич, ее супруг. Он был за рулем и спиной ко мне, но я уловила то, как он напрягся и притих. Лидия Михайловна взяла меня за руку и ответила своим мягким, приятным голосом:
— Знаю. И, если наберешься терпения, то вскоре узнаешь и ты. Могу сказать лишь, что он здоров, хоть и волнуется не меньше тебя. Сколько вы с ним не виделись? Одиннадцать лет, если не ошибаюсь? — Я кивнула. — Как увидишь его, скажи, пожалуйста, как будто от себя, что ему лучше сбрить бороду. И вообще пусть не ленится и бреется каждый день, а то стал похож на какого-то террориста.
Я не сдержала нервный смешок и еще больше озадачилась: откуда они с ним знакомы? Только я собралась задать еще несколько вопросов, как Федор Анатольевич припарковал машину у тротуара и кивнул в сторону какого-то магазина.
— Уже приехали. Сейчас купим подарок и сразу домой, тут уже недалеко. Потерпи еще немножечко, там тебя уже ждет ужин и постель.
Я живо представила прохладу простыней и мягкость подушек. Только при упоминании о постели я поняла, как сильно устала за последние сутки. А наперебой кричащие в голове вопросы вымотали меня до изнеможения. Федор Анатольевич галантно помог мне выйти из машины и остался ждать нас у обочины.
Я ожидала увидеть нечто вроде сувенирных лавок на московском Арбате, но обнаружила, что это помещение больше напоминало сказочную пещеру. Прямо посередине стояло дерево, искусно вылепленное из глины и упирающееся в потолок, по которому вились толстые ветки. Художник и скульптор постарались на славу: дерево выглядело как настоящее, впрочем, как и каждый уголок этого удивительного места. Внутри дерева было несколько отверстий наподобие дупла, а внутри них, как и на полках из цельного, необработанного дерева, — диковинные изделия из глины и керамики. Были здесь и смешные фигурки из дерева, и немного изделий из фарфора. В центральной части выглядывали войлочные игрушки. Первыми меня привлекли небольшие ложки в виде шершавых веток с каплями-листиками на концах. Они выглядели так натурально и так необычно, что я взяла сразу шесть штук, несмотря на высокую стоимость. С одной из ветвей свисала клетка из металлических прутьев, которую украшали великолепные цветочные композиции, но внутри было пусто, хотя я ожидала увидеть какую-нибудь птичку из расписанного красками дерева. Очевидно, она была настоящей и должна была выполнять свои прямые обязанности, несмотря на свой декоративный вид. Дальше у стены стоял длинный стеллаж, на котором располагались всевозможные вазы, чаши, свечи и подсвечники, канделябры и многое-многое другое. Мне еще понравились глубокие супницы в виде кокосового ореха и отдел с бижутерией, где я набрала сразу несколько видов сережек и брошек, как две капли воды похожих на настоящие северные лесные ягоды, и пару подвесок, напоминающих витражные окна. Самый дальний угол оформили в стиле зимнего леса, расположив в нем «заснеженные» сувениры и наборы посуды в серо-голубых тонах, которые, несмотря на свою простоту, выглядели чрезвычайно изысканно и стильно. Только сейчас я заметила, что каждый уголок олицетворяет времена года. Всю мою усталость как рукой сняло, когда я терзалась муками выбора нового чайного сервиза для новой жизни. Лидия Михайловна забавлялась, наблюдая за моим восторгом, и не торопила.
