Мой ненастоящий муж (СИ) - Мур Алика (книга жизни TXT) 📗
Что это с ней? Маша растерянно наблюдала, как Энж, похрюкивая, пытается справиться с приступом смеха. Это было настолько забавно, что она и сама невольно заулыбалась.
— Извини, — наконец, выдохнула рыжая, все еще вздрагивая всем телом. – Просто представила физиономию моего босса, которую он – зуб даю — скорчил бы, заяви я ему, что больше не стану играть роли.
Маша ничего не поняла.
— А кем вы работаете? – она невольно окинула девицу взглядом, но осознав, что это не очень-то вежливо, смущенно отвела взгляд.
— Я – танцовщица стрип-клуба, — Энж невозмутимо пожала плечами, — Мне приходится быть с клиентами другой, не такой, какая я на самом деле. И знаешь, с годами привычка играть чужие роли стала частью меня. А ведь когда-то я мечтала стать психологом. – Она вздохнула, — не сложилось. Иногда я и сама не могу понять, кто я на самом деле. Танцовщица, играющая роль доброй тетушки-феи для своих близких, или психолог-недоучка, возомнивший себя королевой пилона.
Маша не нашлась, что на это ответить. Она сочувственно пожала плечами и попыталась сменить тему.
— А как давно вы знаете Виктора?
В глазах собеседницы мелькнул торжествующий огонек, словно она только и ждала этого вопроса.
— Достаточно, чтобы понять, что он за человек.
Маша попыталась напустить на себя безразличный вид и, как бы между прочим, сказала:
— Наверняка, очень хороший человек, раз у него столько поклонниц.
Энж прищурила глаза и на какое-то время умолкла. Неужели догадалась? Маша уже хотела в открытую заявить, что ее не интересуют мужчины, ведущие распутный образ жизни, как рыжая заговорила:
— Я слишком хорошо знаю Виктора. Он ведь однолюб по натуре, но после гибели жены слегка слетел с катушек. Стал глушить боль случайными связями, перестал заниматься бизнесом, нажил себе кучу проблем и даже заложил дом, — Энж печально вздохнула. – Вик — хороший человек. Думаю, ты скоро в этом убедишься.
— Я не понимаю, — тихо выдохнула Маша. – Если у него такие проблемы, зачем он тогда меня нанял?
— Как! Разве ты не поняла?
Маша покачала головой.
— Ты нравишься Виктору. Даже думаю, он влюблен в тебя.
Маша судорожно вздохнула, и сердце ухнуло куда-то вниз. По телу поползли мурашки – неужели это правда? А, что, если это всего лишь очередная уловка, как предупреждал Андрей? Рыжая сочувственно сжала ее ладонь.
— Понимаю, ты рассчитывала на эту работу, но, видимо, придется тебе поискать новую. Ты только не говори Виктору, что я все тебе выложила – он разозлится. Оставайся, пока он сам не признается тебе. И за девиц не беспокойся – они исчезнут из его жизни сразу, как узнают, что у него за душой ничего не осталось.
Как же это мерзко! Маша поджала губы, сдерживая подступающее негодование. Вот так люди и узнают, кому в этом мире они дороги, а кто лишь пиявка, сосущая кровь. Бедный Виктор. Какое разочарование ему предстоит пережить. Маша опустила голову.
— Я останусь с ним до тех пор, пока он сам не попросит меня уйти, — прошептала она.
Энж внимательно наблюдала за ней, затем улыбнулась, звонко хлопнула ладонями по коленям и встала с дивана.
— Вот и славно. Ладно, мне уже пора. Рада была знакомству, думаю, еще увидимся, — она мягко улыбнулась и протянула руку.
— Приятно было познакомиться, — Маша неловко пожала изящную ладонь и отправилась вслед за Энж в прихожую.
Закрыв за девушкой дверь, она повернулась и уставилась на подоспевшего к проводам Джека.
— Стриптиз танцует, понял? – она кивнула, поджав губы и выразительно выпучив глаза.
Пес гулко гавкнул, словно и правда понял, о чем идет речь. Маша вздохнула.
Как же ей быть? Молчать, дожидаясь, пока Виктор признается в своем крахе и потерять место в кафе, или поговорить с ним откровенно и завтра же выходить на новую работу? Видимо, стоит обсудить это с Катькой. Быстро взбежав по лестнице, Маша вихрем влетела в комнату и набрала номер подруги.
— Охохох, — вздохнула та, выслушав последние новости. – Ты давай, разбирайся со своей любовью, а я поговорю с Лехой. Уверена, он согласится подождать, — Катька многозначительно хмыкнула. – Уж я-то постараюсь его убедить.
— Спасибо, Кать, даже не знаю, как и благодарить тебя, — Маша улыбнулась.
— Позовешь свидетельницей на свадьбу – вот и будем в расчете, — весело хохотнула та и издала чмокающий звук. – Ладно, мне пора, иду с Тохой в музэй, представляешь? Умора. Ну все, потом расскажешь, как у вас там, что.
Маша отключила телефон и покосилась на свое отражение в зеркале. На щеках играл румянец, а губы невольно расплывались в счастливой улыбке. Если только Анжела не соврала, она, Маша, готова простить Виктору даже эту маленькую ложь.
Она глянула на часы. Ложки-матрешки, он ведь должен скоро вернуться. И к его приходу она просто обязана приготовить какую-нибудь шедевральную вкусняшку.
В приподнятом настроении Маша спустилась на кухню, распахнула уже ставший родным холодильник и тут же нахмурилась. Зрелище было удручающее.
На боковых полках сиротливо стояли бутылочки с различными соусами да банка сметаны. В прозрачном контейнере лежал кусок твердого сыра и рядом развалил мягкие бока невесть откуда взявшийся пакет сыворотки. Маша обреченно вздохнула.
Это, что ж получается, Виктор после ее ухода подчистую выпотрошил холодильник? Ладно, где наша не пропадала. Она достала сыворотку. Будут ему блины «Бедный родственник» — не голодать же им сейчас.
Вылив весь литр мутноватой жидкости в большую стеклянную миску, Маша озадаченно замерла. Вот, глупая, нужно было вначале удостовериться в наличии муки. Она распахнула дверцы шкафчика и обвела содержимое взглядом. Крупы, чечевица, приправы – ах, вот она. Огромная банка с надписью «Мука» стояла на верхней полке — с пола и не достать. Маша огляделась. Возле барной стойки стоял одноногий, словно цапля в болоте, высокий стул. Отлично.
Она подтянула его к шкафчику. Неуклюже взобравшись коленями на мягкую кожаную седушку, вцепилась в спинку и встала на стул босыми ступнями. Опасливо покосилась вниз – только бы не грохнуться. Перед глазами всплыл образ валяющейся на полу собственной тушки. Спокойно. Главное, не дергаться. Маша вытянула вперед руки и уже хотела обхватить банку, как рядом раздался насмешливый голос:
— Решила звезду с неба достать?
Вздрогнув от неожиданности, она потеряла равновесие, судорожно взмахнула руками, зацепив по пути банку и, выполнив замысловатый акробатический этюд, рухнула вниз. Даже не успев как следует испугаться, тут же почувствовала, как ее подхватили крепкие руки, а затем раздался грохот: злосчастная банка все же метнулась вслед за горе хозяйкой и, ляпнувшись о столешницу, окутала парочку густым мучным облаком.
На кухне воцарилась тишина.
Ложки-матрешки! Маша оттопырила нижнюю губу, сдувая щекочущую нос белую пыль и оторопело взглянула на своего спасителя. Лицо его было белым, словно у мима, а в янтарных глазах застыло немое изумление. Уф-ф-ф-ф, Виктор! — уж лучше бы не смотрела. Он продолжал удерживать ее на руках, словно она была ребенком или его невестой и, судя по всему, отпускать вовсе не обирался. Присыпанные белой пылью губы скривились в знакомой ухмылке.
— И как я без тебя раньше жил? – он, наконец, поставил ее на пол и нежно провел ладонью по щеке.
Маша вздрогнула. В следующую секунду мягкие губы завладели ее ртом, и она вновь очутилась в крепких объятьях.
Глава 24
Тело пронзила сладкая дрожь. Поддавшись внезапному порыву, Маша ответила на поцелуй и тут же испуганно отпрянула.
— Что вы делаете? – прошептала в теплые все еще приоткрытые губы напротив и покраснела.
Какая глупость. Разве не об этом мечтала она, засыпая вчера в кровати старой коммуналки? С другой стороны падение со стула, виной которому, к слову сказать, стал именно Виктор, еще не повод для поцелуев.
В голове снова завертелись слова Андрея о том, что она всего лишь одна из многих, и сердце болезненно сжалось. Блондинки, брюнетки, шатенки, рыжие и даже выкрашенные во все цвета радуги девицы бесконечной чередой шли через этот дом, через постель Вика… Так говорил его друг. И Маша ему верила. Да и с чего ей было сомневаться? Она ведь сама могла запросто подтвердить эту истину, став невольной свидетельницей бурных сцен, которые устраивали Виктору его подружки. Маша попыталась выбраться из объятий.
