Подсолнухи зимой - Вильмонт Екатерина Николаевна (бесплатные полные книги .TXT) 📗
– Нет, у Тошки все будет хорошо, это чудная семья, я успокоилась после вчерашнего. Ты меня больше беспокоишь.
– Почему?
– Ты мне не нравишься в последнее время. Выглядишь плохо… А что насчет ребеночка? Передумала?
– Куда мне, я скоро сама бабкой стану.
– Вай мэ! Тошка беременна?
– Да нет, я теоретически… У Тошки хватит ума не рожать в таком возрасте. Да и мне в моем не стоит. Тем более что Даня…
– Маргоша, ну напился мужчина один раз… Бывает.
– Да дело не в этом, я сама понимаю… Но вообще, после той истории между нами что-то сломалось. Он это чувствует, вот и пьет. Это говорит о его слабости. Я разочарована… И вообще, я устала. Устала всегда быть сильной. Я не такая сильная, как кажусь всем… И это только один человек понял…
– Какой человек? – насторожилась Эличка.
– Один случайный знакомый, клиент, он сказал, что на самом деле я нежнее, чем польская панна, и, значит, нежнее всего.
– Он в тебя влюблен?
– Не думаю. Просто он в чем-то очень тонкий… Хотя по виду и манере поведения этого не скажешь.
– А ты когда с ним виделась?
– Точно не помню, кажется, в начале июня… Он живет не в Москве.
– Марго!
– Что, Эличка, дорогая моя, любимая Эличка, ты думаешь, я в него влюблена?
– Я подумала…
– Нет, я о нем и не вспоминала, а вот сегодня, точнее вчера, вспомнила, сама не знаю почему. Мне что-то скверно…
– Сходи к врачу. У тебя такой возраст… Мало ли что…
– Может, ты скажешь к какому? Физически я в норме, а вот на душе… как-то погано.
– Это естественно, моя золотая. Тошка уходит из дому… И, что бы ты ни говорила, уходит не так, как тебе бы хотелось. И эта история с журналом, как бы ты ни хорохорилась, больно тебя задела. И Даню она пришибла. Вот все вместе на тебя и давит. А к врачу все-таки сходи. Обследуйся.
– Эличка, я ненавижу всех врачей, кроме тебя.
– Но ты уже не в моей компетенции, детка.
На кухню вошел Даниил Аркадьич. Заспанный, небритый, хмурый.
– Привет! Меня обсуждаете? Ну виноват, бывает. Я же не буянил, а?
– Нет, вы не буянили, Даня.
– С какой радости ты так наклюкался?
– Я не помню. Я вообще ничего не помню. Голова раскалывается. Эличка, помогите!
Он повалился на стул.
– Хотите горячего бульона?
Марго вскипела. Вскочила, достала из холодильника бутылку водки, налила ему полстакана.
– На, пей!
– Брезгуешь? Презираешь? Казнишь? Ну, прости, с кем не бывает!
Он опрокинул в рот водку. Марго выбежала из кухни. Ей было противно.
Эличка закрыла за ней дверь.
– Даня, что с вами случилось? Вот, ешьте бульон, мажьте хлеб маслом.
– Вы святая женщина… А напился я потому… А впрочем, какая разница. Скажите, я вел себя пристойно?
– Я не знаю, Даня. Вас привел таксист, вы едва держались на ногах. Марго отвела вас в спальню, и вы сразу заснули. Но Бешбармак был в ярости, он так на вас лаял… А Марго пришлось выгораживать вас перед гостями.
– Ох, черт! Вчера же были гости… Тошкины новые родственники… Да, действительно… Отличился… Я все вам расскажу, только не сейчас, потом, когда голова прояснится… Я должен многое обдумать.
– Хорошо, хорошо, обязательно, а сейчас подите в душ, побрейтесь, вам станет легче.
– А что за родня у Тошки?
Даниил Аркадьич не знал, что Гриша сын Богословской. Марго скрыла этот факт от всех домашних, чтобы у них не возникло предубеждения против Гриши.
Когда Марго заглянула на кухню, Дани там не было.
– Ему полегчало, он уже говорит членораздельно, чувствует себя виноватым… Ох, боже, Марго, я тоже виновата перед тобой, я совсем забыла… Вчера звонила Матильда, просила тебя с ней связаться, а я из-за всех волнений совсем забыла. Она уверяла, что это очень важно.
– Что-то с Тасей?
– Она не сказала. Позвони, спроси. Я тоже подумала о Тасе…
– Сейчас позвоню.
– Марго, я настоятельно прошу тебя приехать ко мне, дело очень важное, не терпящее отлагательств, – с места в карьер начала Матильда Пундик.
– Матильда, дорогая, что-то стряслось?
– Пока нет, но если стрясется, будет уже поздно! Приезжай немедленно.
– Но вы хоть намекните, в чем дело! – взмолилась Марго.
– Не теряй времени, – и она бросила трубку.
Марго страшно перепугалась, мгновенно оделась и, даже не позавтракав, выскочила из дому, поймала машину и только тут сообразила позвонить Таське на мобильник.
Та откликнулась сразу.
– Да, тетя Марго!
– Тась, ты где?
– Дома, сегодня же суббота… А что?
– Скажи, у тебя с Матильдой все нормально?
– Да, я была у нее позавчера, она сказала, что у меня большие успехи и еще фантастическая музыкальная память… А почему вы спрашиваете?
– Да она зачем-то срочно меня вызвала, я испугалась, что это связано с тобой. Но если нет, то… Мало ли что ей понадобилось… Тогда все, маме привет. Пока!
Таська похолодела. А вдруг Пундя прознала каким-то образом про их роман и хочет настучать тете Марго? Хотя тогда она, наверное, настучала бы маме? Да нет… В конце концов, Пундя знает тетю Марго с детства, у них и до меня были какие-то отношения.
– Кто звонил? – спросила Аля, выходя из ванной.
– Тошка, – соврала Тася. Так, на всякий случай.
– Матильда, ради бога, что случилось? – с порога спросила Марго.
– Хочешь кофе?
– Хочу! И если можно, какой-нибудь бутерброд, я не успела позавтракать, и меня слегка мутит.
– Бутерброд? Разумеется. Терпеть не могу подавать пустой кофе. И бутерброд, и мое печенье, и фрукты. Тебе, как я понимаю, тоже не по душе модные штучки с раздельным питанием? Одобряю, ты и так в хорошей форме. Вот видишь, как я тебя ждала?
Стол был накрыт весьма изысканно – старинный фарфор, серебряная сахарница и сливочник, салфетки в фарфоровых кольцах, серебряная сухарница с Матильдиным знаменитым печеньем. Все как всегда. Марго немного успокоилась.
– Пей кофе, бери сыр. Мне моя ученица привезла из Парижа. Ветчину бери. Это, конечно, не та ветчина, какую когда-то продавали у Елисеева, но все же вполне недурная. А ты, верно, и не помнишь ту ветчину… – мечтательно проговорила старая дама.
– Не помню, Матильда, а как Тася?
– Тася? Это мое счастье, такой девочки у меня давно не было, а может, и никогда. Феноменальные способности и никаких фанаберий. Все схватывает буквально на лету. Кто бы мог подумать, что она еще в начале лета не знала ни одной ноты? А какая память… Мать у нее, правда, недалекая особа. Совершенно не понимает, что родила мировую диву.
– Матильда, ну уж сразу…
– Знаешь, Марго, по-моему, я не давала никогда никому повода сомневаться в моих суждениях. Если я говорю, что из нее выйдет мировая дива, значит, так тому и быть. Конечно, с каждым человеком может что-то случиться, но я надеюсь, что с Тасей все обойдется. Ах, как бы радовался Саша, если бы дожил… Ну, ты насытилась?
– Вполне, спасибо, все было, как всегда, великолепно.
– Одну минутку.
Старая дама выплыла из комнаты и вернулась, неся в руках большой желтый конверт.
– Марго, отнесись к моим словам с абсолютной, понимаешь, абсолютной серьезностью. У тебя на работе есть сейф?
– Есть.
– Так вот, ты положишь этот конверт в сейф и вынешь его оттуда, если со мной что-то случится. Я могу его доверить только тебе.
– А что там? – испуганно спросила Марго.
– Ты узнаешь об этом после моей смерти. Причем как только ты услышишь, что Матильда Пундик ушла в мир иной, ты сразу вскроешь конверт. Сразу! Ты поняла?
– Это ваше завещание?
– Нет.
– Ну хорошо, раз вам так хочется…
– Неважно, чего мне хочется. Просто я знаю, что ты ответственный человек, на тебя можно положиться. Поверь, это очень важно.
– Матильда, с вами что-то… не так?
– Со мной все так, просто мне уже много лет и я должна помнить о смерти. Мементо мори. Я надеюсь еще пожить, но… Один Господь знает, сколько мне осталось.
