Всё началось с поцелуя (СИ) - "Этранжера" (читаем книги онлайн TXT) 📗
— Мы думаем, он ужасно обошёлся с Гюпсе. — две приятельницы бывшей любовницы Омера второй раз за неделю приходили к ней на консультацию и упрямо выливали своё раздражение из-за обострившегося несчастья их подруги.
— Насколько мне известно, их отношения были непродолжительными и имеют уже приличный срок давности. Я советовала Гюпсе перевернуть эту страницу и сосредоточиться на возможностях, которые могут пройти мимо, если всё время оглядываться назад. — мягко заметила она.
— Он обманул её. — одна из женщин нахмурилась. — Вроде, всё шло к помолвке, а он взял и всё резко оборвал.
— Разве? — удивилась Гюль.
— А вы видели ту, другую? Гюпсе сказала, что она совсем молодая, тощая и рыжая. Чем же она его привлекла?
— Может, у неё другие способности… — фыркнула её коллега. — А вы знаете, что она из очень бедной семьи?
— Ну, не настолько бедной, если та девушка учится в университете. — заметила Гюль. — Я общалась с ней, мне она показалась умной, милой, красивой… Худенькой, да. Но разве женщин любят только за пышные формы?
— А он её прямо любит? — одна из двух приятельниц пыталась, по крайней мере, быть объективной.
Женщина вспомнила всю ситуацию, развернувшуюся на её глазах в Пуатье, из рассказов Синана она знала, что Омер каким-то образом нашёл Дефне и ему удалось её вернуть.
— Думаю, любит и очень сильно. — она встала, давая понять, что сеанс окончен. — Я понимаю, что вы переживаете за подругу, но будет гораздо лучше, если вы дадите ей совет двигаться вперёд, не зацикливаясь на жизни человека, с которым её давно ничего не связывает. — женщины тоже поднялись со своих мест. — Поверьте, Гюпсе попадёт в настоящие неприятности, если не перестанет следить за событиями личной жизни ушедшего от неё мужчины и вмешиваться в них.
— Она имеет на это право, он обманул её. — упрямо повторила свои слова одна из коллег.
— Я не знаю, как ваша подруга представила свою ситуацию, но уверена, что никто никого не обманывал.
Она проводила их и закрыла дверь на ключ, ей нужно было побыть одной, события её личной жизни развивались настолько стремительно, что Гюль с трудом верила в их реальность. Последние три недели оба выходных дня она провела в доме будущего мужа, один из них вместе с родителями, приезжавшими познакомиться с роднёй Синана. Теперь, когда ей предстояло поселиться вместе с ним, она придирчивее осмотрела дом, и он ей понравился ещё больше, чем при первом визите; средних размеров кухня, соединённая со столовой, просторная гостиная и комната, которая могла бы быть гостевой, находились на первом этаже. Спальня Синана, ставшая их общей и ещё две свободных комнаты, едва заполненных мебелью, одну из которых решили отдать Левенту, размещались на втором. Если их семья начнёт расти, дом можно будет поменять, но пока его вполне хватало, чтобы счастливо зажить здесь втроём. Её сын был в полном восторге и от дома, и от небольшого сада, выбрав себе комнату, он в упоении носился с первого этажа на второй с такой скоростью, что женщина стала опасаться, как бы он не разбился или не сломал себе что-нибудь. Родители, приехавшие из Измира вместе с ней, вели се6я сдержанно, но место, в котором предстояло жить их дочери и внуку, им понравилось, район казался тихим, с большим количеством зелени, к тому же территория вокруг дома была огорожена, и мальчик мог спокойно играть во дворе, где их будущий зять планировал поставить небольшой детский городок. Знакомство с родителями Синана хотя и не отличалось особой сердечностью ‒ ведь для будущих родственников с обеих сторон желание детей связать себя узами брака оказалось неожиданным ‒ но прошло вполне благополучно, они обменялись подарками и обсудили приготовление к помолвке и бракосочетанию, запланированному на следующий месяц. Родители жениха приняли выбор сына и тепло приветствовали будущую невестку и её малыша.
Ни одна из семей не настаивала на соблюдении традиций, молодые всё решили сами и просто поставили родных перед фактом, поэтому и смотрины, и договор о свадьбе заменили предварительным знакомством, состоявшимся в доме жениха в Стамбуле. Приглашения на обручение также не рассылали, решив обойтись кругом ближайших родственников, на помолвку в дом родителей невесты приехали отец и мать Синана, и его тётя и дядя с супругами, а со стороны Гюль, кроме родителей присутствовали родственники со стороны отца. Для подготовки к такому событию наняли помощниц, которые что-то неустанно мыли и тёрли, так что через два дня всё сияло, на кухне готовились разнообразные, традиционные сладости для гостей. Головной болью для невесты стал выбор подарка для жениха, с которым она никак не могла определиться, вконец измучившись, купила золотые запонки с небольшим обсидианом в центре.
Синан и его родня приехали в Измир накануне и разместились в гостинице. Когда внушительный кортеж дорогих машин остановился у дома невесты, там уже собралась небольшая группа соседей и просто зевак, обсуждавших на все лады везение учительской дочки. Отец невесты, как старший по возрасту, одел будущим супругам кольца с пожеланием благополучия и взаимопонимания, молодые обменялись подарками, Синан одел на шею покрасневшей от волнения Гюль изумительное по красоте золотое колье с россыпью драгоценных камней, конечно, он знал, что его женщина почти не носила ювелирных украшений, но всё-таки это был особый случай и такой щедрый подарок выглядел уместным. Они получили благословение от каждого из присутствующих, при этом родственники крепили на платье невесты довольно крупные денежные купюры. Левент спокойно сидел рядом с дедом, доступными для его возраста словами, ему заранее объяснили суть происходившего, и малыш, казалось, вполне осознавал важность момента, следя за родителями серьёзными глазами, потом он, конечно, расслабился и повсюду следовал за отцом, пока Гюль и женщины разливали чай и кофе и выносили на стол угощения. Будущие родственники не заметили, как за разговорами и обсуждениями планов на ближайшее будущее пролетели часы, пришло время возвращаться в Стамбул, куда через месяц на свадьбу планировала приехать родня невесты. Дату утвердили, помещение выбрали, приглашения разослали, гостиницу для гостей забронировали, Синану оставалось только внести поправки в сценарий торжества, который в общих чертах уже был согласован с Гюль.
После ужасного сна и встречи с графиней, Дефне какое-то время страшилась засыпать, боясь вновь попасть в ловушку, устроенную тенью. Она не понимала причины такого внимания к себе, её кулон тяжелел несколько раз в течение месяца, предупреждая о приближении этого существа, появлявшегося в разное время суток и в разных местах, чаще всего в помещениях дома, но иногда и вне его. Девушка игнорировала его, однако в глубине души начала опасаться, что без посторонней помощи ей не удастся разорвать этот тягостный контакт, так неосмотрительно установленный ею. Разумеется, она никому не рассказывала о происходящем, даже жениху, кроме него, возможно, Бельгин могла бы спокойно воспринять новость об её способностях контактировать с неупокоенными душами, но Дефне боялась, что если близкие будут владеть такой информацией, это повлечёт и для них негативные последствия. А вдруг эта странная тень сможет каким-то образом увлечь их в иллюзии?
Неотступное желание влюблённых наслаждаться обществом друг друга пришло в относительное равновесие после «жаркой» недели, и хотя они виделись почти каждый день, время, проводимое вместе, теперь не обязательно заканчивалось в доме у Омера. Набережные или парки Стамбула, любимые кафе вполне подходили для прогулок и общения, по выходным дням они ходили в кино, на выставки, были на концерте классической европейской музыки в концертном зале Джемаля Решит Рея и на спектакле на одной из сцен Муниципального театра. Но случались дни, когда касание рук рождало внезапный огонь во взгляде и отменяло все запланированные мероприятия, по телу проходила сладкая, тянущая дрожь, которая завязывала в узел внутренности, и только одно желание владело обоими: уединиться, оставив внешний мир за порогом дома, освободиться от одежды и прижаться друг к другу, ощущая обнажённой кожей тело любимого человека. Иногда это желание горело в обоих так ярко, что даже часы, проведённые в страстных ласках, не могли его погасить. Они достигли той стадии близости, что не стесняясь, могли обсуждать почти любые аспекты их сексуальных отношений, и это восхищало Омера, потому что такой откровенности он ни с кем прежде не разделял.
