Моногамия (СИ) - Мальцева Виктория Валентиновна (читать книги онлайн без TXT) 📗
— Останови на Елисейских, — строго приказывает Алекс. Он раздражён.
Мы выходим из машины, я вежливо прощаюсь с Марком. А Алекс тут же сообщает мне:
— Это не моя машина!
— Хорошо, — отвечаю.
— Моя в ремонте, я её стукнул немного, но сегодня в три мне вернут её!
Я недоумеваю: чего он оправдывается? Говорю ему:
— Хорошо, Алекс, без проблем! Только води аккуратнее: машину не жалко, тебя жалко! — улыбаюсь ему, а самой так приятно, что та машина была не его, хотя это совершенно не мешает ему развлекаться в ней вместе со своим другом…
Я впервые на Елисейских полях — широченная улица, по обе стороны которой раскинулись бутики и магазины почти всех известных мировых марок и брендов. Алекс спрашивает меня:
— Тебе не холодно?
— Немного зябко, — отвечаю, — просто слишком разогрелась в самолёте и теперь в контрасте на улице кажется совсем холодно.
Я немного дрожу, но для меня в зимнее время это совершенно нормальное явление, как бы тепло я не оделась. Алекс улыбается и тащит меня за руку в каком-то очевидно конкретном направлении. Наконец, мы упираемся в витрину с тремя манекенами, на них шубы: белая, чёрная и светло серая. Алекс показывает на серую и говорит:
— Я каждый день проезжаю по этой улице в наш офис, смотрю и всякий раз думаю, эта шубка будет идеально смотреться только на моей Валерии, — улыбается и обнимает меня.
— Нет, Алекс, ты с ума сошёл? Шуба! Это ж целое состояние!
— Ерунда! — заявляет он. — Главное, чтобы тебе было тепло, ты вечно мёрзнешь! И да, состояние — это дом, который я построил для тебя, и на который ты даже не хочешь взглянуть!
— Алекс, ты обещал!
Он смотрит недобро и молчит.
— Пуховик намного теплее шубы! — продолжаю упираться.
— Откуда ты знаешь?
— Я так предполагаю!
— В этом конкретном случае предполагать не надо, мы сейчас купим её, и ты сравнишь, что теплее — то и будешь носить, — голос у него прямо елейный…
— Я категорически не принимаю таких подарков!
Алекс вдруг нервно распрямляется, разворачивает меня лицом к себе, смотрит в мои глаза раздражённо и спрашивает:
— Почему я никогда не могу тебе ничего подарить?
— Ты знаешь прекрасно сам, почему.
— Нет, не знаю! Это нормально, когда мужчина хочет сделать приятное своей женщине, побаловать её немного! Или много!
Меня так и подмывало сказать что-то вроде «А кто тебе сказал, что я — твоя женщина?», но я, разумеется, сказала другое:
— Алекс, я, конечно, как и все женщины, люблю подарки, но как, ты думаешь, я буду объяснять происхождение этой шубы?
Он мгновенно мрачнеет, смотрит какое-то время в сторону, затем неистово взмахнув своими длинными чёрными ресницами, устремляет на меня гневно-карий взгляд:
— Меня это не касается. Моё дело — сделать так, чтобы тебе было тепло, и ты не болела, как в прошлый раз! (А в прошлый раз я приезжала к нему с температурой, и он, любя меня, заметил, что я горячее обычного…).
Я не знаю, что можно ответить на такое заявление, а в это время его руки поднимаются и упираются в стекло по обе стороны от меня, полы его никогда не застёгнутой куртки раздвигаются, образуя вокруг меня вигвам.
— Я бы и не спрашивал твоего мнения по поводу конкретно этой покупки, поскольку оно никакой смысловой нагрузки не несёт, но! У них там их, оказывается, целых пять размеров, а я в размерах не силён, как и в выборе моделей, поэтому мы сейчас зайдём, всё перемерим и купим тебе шубу. Ясно?
— Я сказала, нет, Алекс!
В этот момент он прижимает меня к стеклу, его губы касаются моей шеи, затем страстно целуют её ещё и ещё, его нос опускает мой шарф ниже, и вот его язык и губы уже страстно терзают кожу моего небольшого декольте, а бёдра плотно прижимают мои к толстому стеклу витрины элитного магазина на Елисейских полях. Алекс выдыхает горячий воздух прямо на нежную кожу моей груди, запах и мягкость его волос, оказавшихся прямо перед моим носом и щекочущих его, сводят меня с ума, я неимоверным усилием воли сдерживаюсь, чтобы не запустить в них свои руки… Моё голодное тело заходится в животной истоме, и в этот момент он хрипло спрашивает:
— Так что, хочешь?
— Да!
Он резко отрывается, хватает меня за руку и тащит в магазин, а я, упираясь, кричу ему:
— Я не об этом сказала «да»!
Алекс, не останавливаясь, резко оборачивается и, подняв бровь, спрашивает:
— А о чём же?
Я в тупике, впервые в жизни не знаю, что ответить… Не признаваться же в неуёмной похоти, о которой меня никто не спрашивал!!! Пока я мешкаю, Алекс затаскивает меня в магазин, где три милые девушки в лиловых костюмах широко улыбаются, показывает им на серую шубку, и они тут же находят для меня размер. Блондинка в лиловом элегантно приглашает меня пройти в примерочную — большую залу с зеркальными стенами и подиумом, а я едва улавливаю обрывки фразы, тихо сказанной Алексом на английском:
— Не сообщайте ей цены и уберите ценники.
— Конечно, месье, — отвечают ему.
Шубка на мне — сногсшибательное серебристое чудо, невероятно тёплое и лёгкое, с капюшоном, достаёт мне почти до колена — всё как я люблю. Я уже очарована этой вещью, а у меня ведь и правда ни одной шубы нет. Вообще никакой… Просто сейчас в моде пуховики! Я снимаю настойчиво с себя шубу, готовлюсь сказать, что мне не нравится, но Алекс, пристально следящий за моим лицом, опережает меня:
— Попробуем другую?
И дело даже не в тупике, в который он вогнал меня этим предложением, а в том, что я внезапно осознаю, что Алексу страстно хочется что-то подарить мне. Мой отказ, очередной отказ от его предложений и подарков больно хлестнёт его. И вот это, такое простое понимание, заставляет меня ответить ему следующее:
— Мне нравится эта.
Он расплывается в счастливейшей, довольнейшей улыбке удовлетворения, тут же подходит и, обнимая, нежно целует меня.
Глава 10. Даосские практики
{Adam Lambert — Outlaws Of Love (Full)}
Парижские апартаменты Алекса шикарны и унылы одновременно. Шикарны, потому что он не изменяет себе — даже временно снимая жильё, умудряется найти просторы стекла и металла. А унылые, потому что полностью серые: это светлый, приятный, успокаивающий оттенок, но всё же серый… Серые стены, серый с белыми вкраплениями деревянный пол, серые ковры, серое постельное бельё, серые шкафы и панели кухни, серая ванна, серый кафель, серое всё. Ни одного яркого или жизнерадостного пятна во всей квартире. Лишь разливающаяся по просторам серо-стеклянной студии красивая нежная музыка, не выключаемая даже на время отсутствия хозяина, немного исправляла ситуацию, добавляя в грустное настроение этого жилища немного радости и жизни…
Я заметила, что постель не убрана, из чего следовало, что прислуги здесь нет. Важнее было другое, бельё было смято только с одной стороны, с другой — идеально ровная простыня и нетронутая никем подушка… У меня снова защекотало в животе — значит в этой квартире он не спит ни с кем! Это было приятно, очень!
Я приняла душ, вышла — Алекса в спальне не было, легла на его подушку, от неё пахло им, Алексом… Мне сделалось так хорошо и так похотно… Я жду его, мне не то что не терпится, мне невыносимо необходимо это, ведь желание сжигает меня уже давно, оно мучило ещё дома, но в аэропорту достигло своего апогея, недвусмысленно напомнило о себе в машине, и вот теперь я уже не в силах сдерживать его, ведь моё сознание в курсе, что всё случится уже очень скоро. C усилием сжимаю свои бёдра — от постели так сладко и так пряно пахнет моим нежным любовником, в какой-то момент мне даже кажется, что я готова дойти до финальной точки только лишь от этого аромата… Господи, что он там возится на этой своей кухне!
Встаю, одеваюсь, иду к нему. Алекс уже переодет в футболку, сексуальный до изнеможения из-за проступающих сквозь тонкую ткань очертаний его мышц на спине, на руках, из-за своих широких плеч, кричащих о незаурядной силе и мужественности, из-за обтянутых джинсами идеальных в своих контурах и объёме ягодиц, при созерцании которых живот просто скручивает невыносимый сексуальный голод, из-за своих волос, которые слегка завитыми прядями уже полностью скрывают его шею, из-за босых ног, которые тоже сексуальны, и одна из ступней стоит вертикально, опёршись на другую… Алекс, похоже, понятие не имеет, о том, что со мной происходит в эту секунду, он старательно чистит и режет фрукты, укладывая их на плоское стеклянное блюдо, и одновременно что-то готовит. Присматриваюсь — это устрицы! Они уже политы каким-то соусом в чёрной пластиковой одноразовой кастрюле и разогреты в микроволновке. Это полуфабрикат, гениально придуманный для тех, кто любит лакомиться, но не умеет готовить. На большом стеклянном столе разложены пакеты с незнакомыми мне продуктами, французские багеты, круассаны в корзинке, картонные коробки с причудливыми пирожными. Похоже, к моему приезду Алекс сделал покупки.
