«Пылающая Эмбер» (ЛП) - Брайа Дерби (читаем книги TXT) 📗

Его пальцы снова проникают под верхнюю кромку моих шорт.

— Найду ли я внизу то, что мне не понравится?

Что? Я не могу обрести дар речи и ответить ему. Кажется, что-то в горле застряло.

Его пальцы спускаются ниже.

Он не станет…

О, Боже… он станет…

Сначала кончики его пальцев нежно поглаживают тоненькую тесемку моих трусиков. Затем они проскальзывают внутрь. Опускаются ниже. Задевают мой лобок. Я впиваюсь ногтями стену, надеясь, что это поможет мне не растерять крупицы здравомыслия. В данный момент я изнываю от желания, мое дыхание отскакивает от стены, находящейся прямо перед моим лицом. В моей груди с дикой скоростью бьют своими крылышками возмущенные осы.

Я тяжело сглатываю огромный комок, вставший поперек горла.

— Я ничего не прячу там, клянусь.

Он останавливается прежде, чем может почувствовать, что он сделал со мной.

Слава Богу.

— Полагаю, я очень скоро это выясню, а?

Мое влагалище судорожно сжимается от его слов и того, что он собирается сделать.

Он скользит пальцами по моим нежным складочкам и плавно продвигается к средоточию моего желания, где я теплая, влажная и до боли нуждающаяся в нём.

Я с глухим стуком ударяюсь головой о стену.

Его дыхание замирает.

Краска приливает к моим щекам.

Придя в чувство, я понимаю, что не должна наслаждаться этим. Если я, как он полагает, была непорочной девой, то я должна быть встревожена, ведь так? Возмущена? Рассержена тем, что он считает, будто может коснуться меня, как и где ему заблагорассудиться?

Я хватаю его за запястье. В отчаянной попытке вытащить его руку из моих шорт.

— Вот. Счастлив? Никаких наркотиков. Если ты по-прежнему не веришь мне, проверь мои руки, или дай мне пройти тест на наркотики.

Он сжимает мои руки в своих крепких тисках. Грубо разворачивает к себе. Из-за высоких каблуков меня пошатывает из стороны в сторону, пока я пытаюсь удержаться на ногах. Я хватаюсь за него, чтобы не упасть.

Мы так близко. Слишком близко. Все, что я вижу, — он. Его запах полностью меня поглощает. Мы стоим напротив друг друга. Неподвижно. В моем поле зрения только он, его шея, маленькие трещинки на его кожаном жилете, серебряная цепочка, висящая чуть выше его воротника. На его челюсти начинает дергаться мышца. Я перевожу взгляд на четырехдюймовый шрам, тянущийся вдоль линии его челюсти, частично скрытый его легкой небритостью. Его адамово яблоко приходит в движение, когда он сглатывает. Только тогда я замечаю, насколько поверхностно его дыхание. С какой бешеной скоростью бьется пульс на его шее. Но почему?

Я медленно поднимаю глаза к его лицу. Радужная оболочка его глаза снова цвета расплавленного золота.

Если бы я не знала наверняка, то сказала бы, что в его взгляде притаилась жажда, но это не имеет никакого смысла. Наверно, я путаю желание с ненавистью.

Он приближает ко мне свое лицо. Жесткие волоски его щетины царапают мой висок. Он дышит мне в ухо.

— Спрячь. Свои. Коготки. Куколка.

А? Я в недоумении хлопаю глазами, бросая на него взгляд из-под полуопущенных ресниц.

Тогда он смотрит вниз.

Я следую за его взглядом и вижу, что мои руки сжимают его бицепсы.

Ох. Черт.

По всему моему телу распространяется легкое покалывание. Я отрываю от него свои руки, но стоит мне это сделать, как я вижу, что мои ногти оставили на его коже следы в форме полумесяцев.

— Вытяни руки.

На этот раз его акцент заметнее, чем обычно. Похоже, что он откуда-то с восточного побережья, возможно, Нью-Йорка.

Я вытягиваю руки и отступаю назад, чтобы не касаться его.

Он тянется вперед, осматривает внутреннюю сторону моих локтей.

— Никогда не была поклонницей игл. У меня низкий болевой порог.

Еще одна причина, по которой мы с Уорнером не были предназначены друг для друга.

Он бормочет:

— Это то, о чем я думаю?

Он проводит большими пальцами по шрамам на моих запястьях.

Нет. Даже не вспоминай об этом.

Я уже смирилась с мнением окружающих по поводу этих шрамов. Пусть люди верят, во что хотят. Что касается меня, я бы предпочла, чтобы они думали, будто я пыталась покончить с собой, ни одной живой душе не рассказывая о том кошмаре, который я пережила.

— Ты затащил меня сюда, чтобы узнать мои самые сокровенные, самые темные тайны или искать прослушку и наркотики?

Его глаза тут же вспыхивают от гнева. Он тычет мне пальцем в грудь.

— Следи за своим языком.

Это физически невозможно. Но я не собираюсь говорить ему об этом.

— Сядь.

Его глаза вновь пугающе поблескивают.

— Знаешь, я не собака, — бубню я себе под нос. Или кошка, если на то пошло.

— Ты та, черт подери, кем я тебя назову. Сядь. Мать. Твою, — рявкает он.

Я сажусь не по своей воле, поскольку… Вот же черт… По всей видимости, я только что подожгла фитиль.

Глава 8

Глядя на мир через призму нашего восприятия, мы можем упустить истинное положение вещей, развязав ненужные войны.

ЭМБЕР

Люци огибает свой стол и направляется к стулу, при этом качая головой.

— Сразу видно, что тебе с трудом удается держать свой рот на замке.

Он вытаскивает пачку сигарет из кармана жилета и закуривает. Кончик его сигареты вспыхивает красным. Он делает затяжку, и я отвлекаюсь на его полные губы.

Его губы потрясающие. Соблазнительные. Чертовски сексуальные.

Проклятье! Отвернись.

Слишком поздно. Он поднимает бровь. Я быстро опускаю глаза на свои руки в ожидании, как мне кажется, грядущего допроса. Он не торопится. Я время от времени бросаю на него взгляды, но понимаю, что он заставит меня помучиться в неловком молчании, пока не докурит свою сигарету.

Когда он, наконец, тянется вперед, чтобы затушить ее, то резко спрашивает:

— Что на самом деле привело тебя сюда?

Я решаю сказать правду.

— У меня сегодня были украдены все вещи. Мои деньги. Моя одежда. Мне было больше некуда пойти.

— Думаю, мы оба знаем, что это не то место, где ты должна быть. У тебя есть семья? Почему ты не попросишь помощи у них?

Я неловко ерзаю на своем стуле.

— Они не могут мне помочь.

Он внимательно изучает мое лицо. Возможно, чтобы определить, вру я или нет.

— Почему не могут?

Я обдумываю свой ответ в течение нескольких секунд. Но эти секунды чересчур затягиваются.

— Отвечай на вопрос, Куколка, — он с издевкой произносит слово «куколка», как будто его забавляет мое положение. Ничего нового.

— Моя мать исчезла шесть лет назад и до сих пор считается пропавшей без вести. У меня есть сестра, но она не смогла бы мне помочь, даже если бы захотела. Она с трудом держится на работе и еле сводит концы с концами.

Я не собираюсь говорить ему об Уилл. Он, наверняка, использует мою любовь к ней против меня, если ему понадобится оказать на меня давление.

— А что насчет твоего отца?

Я пренебрежительно фыркаю.

— Не знаю. Какой-то парень, у которого была интрижка с моей матерью. Мне известно только его имя и больше ничего.

Имя довольно распространенное, поэтому найти его будет не так-то просто. Я бы даже не знала, с чего начать.

— Как насчет друзей, бойфрендов?

Я вздрагиваю. У меня в голове проносится образ Уорнера. Каждая мышца в моем теле напрягается.

Мав подается вперед. Его глаза сужаются и бродят по мне.

— Так вот, значит, от кого ты бежишь? Своего мужчины?

Что я могу сказать в свою защиту? Что Уорнер — псих? Жестокий? Следящий за каждым моим шагом? Безумец?

— Всё сложно. Он…

Не успеваю я ответить, как черты лица Мава искажает мрачный взгляд. Внезапно он превращается в Люцифера.