Нападающий (ЛП) - Хуанг Ана (читать книги бесплатно полностью без регистрации TXT, FB2) 📗
Поэтому мне показалось немного несправедливым с ее стороны отказаться от своей части сделки.
— Это фильм ужасов, — сказала она. — Я не смотрю ужасы.
— Слишком страшно?
— На самом деле, да. Фильмы ужасов вызывают у меня кошмары, и, если ты не хочешь, чтобы я кричала на весь дом в три часа ночи, я рекомендую тебе переключиться буквально на любой другой жанр.
— Да ладно. Это не так уж и плохо. Это даже не оригинальная японская версия.
Японские версии всегда были в десять раз страшнее своих американских аналогов. Это был всеобщий факт.
— Я даже не смогла справиться с «Криком», а ведь это была сатира. — Скарлетт поморщилась. — Нет, спасибо. Выбери другой фильм, пожалуйста.
— Это не часть нашей сделки.
— Пожалуйста?
— Не хлопай ресницами. Это не сработает. — Я приподнял бровь. — Да ладно. А что случилось с тем, чтобы смотреть в лицо своим страхам и преодолевать их?
— Я никогда не говорила, что собираюсь это сделать. Меня вполне устраивает прятать свои страхи в шкафу и делать вид, что их не существует.
— Ах, отрицание. Это же не просто река в Египте.
— Напечатай это на футболке и назови меня Королевой Нила (прим. идиома, построенная на игре слов: «отрицание» на английском звучит как «Нил», река в Египте. Это своеобразная шутка, в которой Египет намекает на место, где протекает Нил).
Смех вырвался из моей груди от ее неожиданного каламбура. Я уже слышал его раньше, но он был лучше, когда исходил от нее.
Всё было бы лучше, когда это исходило от нее.
Ее колено зацепило мое, когда она пошевелилась на своем месте. Моя улыбка исчезла, и мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не отдернуть ногу.
Я проделал приличную работу, чтобы поддерживать профессиональный уровень в последние несколько недель (за исключением моего незапланированного визита к ней в воскресенье). Время от времени флирт проскальзывал здесь и там, но он был безобидным.
Однако, было легче оставаться профессионалом, когда мы были в студии. Это было чертовски труднее, когда мы сидели рядом друг с другом в темном, частном кинотеатре.
Каждый раз, когда мы двигались, мы рисковали задеть друг друга. Ожидание этих легких прикосновений было более напряженным, чем скримеры в фильме ужасов. Плюс, сохранялся слабый кокосовый запах ее шампуня, моего гостевого шампуня. Мне хотелось зарыться лицом и руками в ее волосы, что было бы крайне непрофессионально.
Второе замечание для себя: пополни запасы туалетных принадлежностей для гостей неароматизированными средствами. Или еще лучше – «Линкс». Мой отец пользовался исключительно «Линксом» с тех пор, как я родился, и это было окончательное уничтожение привлекательности.
Кто хотел бы поцеловать кого-то, кто пахнет как его отец? Никто.
— Давай заключим сделку, — сказал я. — Ты смотришь это со мной, а я отказываюсь от остальных вариантов на эту ночь. Мы можем смотреть столько комедий об ограблениях, сколько захочешь.
— Хорошая попытка. Когда все закончится, пора будет спать. — Скарлетт покачала головой. — Никаких сделок.
Черт возьми. Я надеялся, что она это проигнорирует.
— Хорошо. Я принесу тебе фисташковое мороженое с кухни.
— У тебя нет фисташкового мороженого. Я проверяла.
— Когда ты...? Неважно. — Я мысленно перебрал другие варианты. — Хорошо. Если ты посмотришь со мной весь фильм сегодня вечером, я дам тебе пропуск на будущую услугу. Любую услугу, которую ты захочешь. — Я протянул руку. — Обещаю мизинцем.
Скарлетт закатила глаза.
— Нам сколько, восемь?
Но она думала об этом. Я мог сказать это по морщине между ее бровей, когда она посмотрела влево.
Влево значит, она что-то обдумывает. Вправо значит, она лжет.
Меня пугало то, как хорошо я мог ее понимать всего через месяц.
— Какая услуга?
Я сдержал торжествующую ухмылку.
— Любая услуга, если только она не противозаконна. — Я помолчал. — Ну, в зависимости от деятельности, меня можно убедить, даже если она противозаконна.
— Приятно знать твои моральные принципы, Донован. — Скарлетт постучала пальцами по подлокотнику, прежде чем обхватить мой мизинец своим. — Договорились.
Какую бы услугу мне ни пришлось оказать ей в будущем, она стоила того, чтобы просто развлечься и увидеть, как она остро реагирует на каждую мелочь в течение следующих девяноста пяти минут.
— О Боже. — Скарлетт выглянула из-под пальцев, ее глаза расширились. На экране испуганная, но решительная на вид домохозяйка медленно поднималась по лестнице, дерево угрожающе скрипело под ее ногами. — Зачем она идет на чердак? Это не имеет смысла! Если бы я услышала странные звуки, доносящиеся из моего дома, последнее, что я бы сделала, это пошла бы расследовать это в одиночку.
— Может быть, она храбрее тебя.
— Ты имеешь в виду глупее.
— Каждый смелый поступок глуп, пока он не увенчается успехом.
— Ты... аааа!
Зловещий саундтрек сцены достиг крещендо. Скарлетт закричала и бросилась на меня, уткнувшись лицом мне в плечо и сжав мою руку так сильно, что я поклялся, что у меня прекратилось кровообращение.
— Что случилось? Она умерла? Что происходит?
Ее приглушенная паника утонула в моем смехе. Я ничего не мог с собой поделать. Скарлетт обычно была такой сдержанной и собранной, что видеть, как она теряет самообладание из-за дрянного фильма ужасов, было почти лучше, чем выиграть матч.
Почти.
Когда музыка стихла и оказалось, что на чердаке нет ничего, кроме жуткого старого сундука, Скарлетт подняла голову и пристально посмотрела на меня.
— Перестань смеяться.
— Твой крик, — выдавил я, мои плечи тряслись. — Я должен был записать его. Бесценно.
Она толкнула меня в ответ, но я едва почувствовал это. Видимо, развлечение было лучшим отвлечением от боли.
— Ты ужасный хозяин, — фыркнула она. — Вежливые хозяева не... аааааа!
На этот раз на экране был скример. Скарлетт снова уткнулась лицом мне в плечо, и мой смех перешел в полноценный хохот.
Оставшуюся часть фильма она провела, прижавшись ко мне, изредка выглядывая, когда звуки были тихими, и используя мой торс в качестве щита, когда они становились громкими.
— Это не считается просмотром фильма, — сказал я. — Вместо этого ты могла бы послушать аудиокнигу.
Несмотря на мои слова, я не возражал. Ее руки были теплыми на моей коже, и мне нравилось, как она прижималась ко мне.
— Закончился? — спросила она, когда пошли финальные титры.
— Да, трусиха. Теперь можешь выходить из своего укрытия. Под укрытием я подразумеваю пространство между сиденьем и моей спиной.
Скарлетт отстранилась от меня с большим достоинством, или с тем достоинством, которое можно было проявить со взъерошенными волосами и красными щеками.
— Отлично. — Она поправила топ, снова демонстрируя чопорную элегантность. — Расскажи об этом кому-нибудь, и я...
— Покричишь еще? — ухмыльнулся я. В этот момент я был невосприимчив к ее взглядам. — Ты не шутила, когда сказала, что ты слаба, когда дело касается ужасов. Полагаю, ты никогда не выступала в жутких балетах.
— На самом деле я играла в «Клетке» в течение сезона, но это другое.
Я понятия не имел, что такое «Клетка», но звучало это достаточно тревожно.
— Какой твой любимый балет? — спросил я.
Было поздно, фильм закончился, и нам пора было идти спать – по отдельности. Это было бы разумно.
К сожалению, мои решения и ум не вписывались в одно предложение, когда дело касалось Скарлетт. Мой мозг кричал мне, чтобы я уходил, пока я не сделал что-то глупое, но я еще не был готов сказать «спокойной ночи».
К тому же, я не хватал ее и не целовал. Я вел с ней дружескую беседу. Могло ли это повредить?
— Любимый балет. — Между ее бровей снова пролегла морщина. — Это сложно. По хореографии, наверное, «Маленькая смерть». По классике – «Жизель». Это был первый спектакль, на который меня отвела мама, так что, думаю, в этом есть сентиментальная ценность.
