Его Высочество Ректор (СИ) - фон Беренготт Лючия (список книг .txt) 📗
Вот зачем я это сказала?! Зачем провоцировать того, в чьей власти я невольно оказалась, кто уже почувствовал вкус погони и прелесть похищения? Вдруг вслед за этим придет желание обладать своим выигранным призом?
Затем, что тебе хочется этого – подсказал черт за моим левым плечом. Хочется, чтобы он повалил тебя, обездвиженную, на спину. Прямо сейчас. Сорвал всю одежду… и сделал это с тобой. А желательно чтобы перед этим еще и связал.
Ничего подобного! – завозмущалась цивилизованная часть моего мозга. Игра – это одно! А так, это просто-напросто будет изнасилование.
Доктор Кронвиль вдруг протянул руку и потащил край моей футболки вверх.
- Что вы делаете? – дрожащим голосом спросила я.
Случайно или не случайно, его пальцы коснулись моего живота, и я резко втянула носом воздух. Он что, раздевает меня? Склонившись еще ниже, господин ректор продолжал водить рукой у меня под футболкой, едва касаясь кожи.
- Вы мокрая…
Кровь ударила мне в лицо, между бедрами скрутило тягучим жаром. Сцена из компромата встала перед глазами отчетливее самой реальности.
- Ничего я не м-мокрая… - вновь соврала я, слегка заикаясь.
И вдруг заметила, как он кусает свою щеку изнутри, пытаясь не засмеяться.
- Позвольте не согласиться… - и он потянул футболку еще выше, оголяя мою грудь в черном, спортивном лифчике. – Вы мокрая. Совсем-совсем мокрая... И можете подхватить простуду, если немедленно не снимите эту вашу одежду к чертовой матери.
Вот ведь… блин! От такого позора я готова была провалиться сквозь пружины этой самой кровати. Я откинулась на подушку и закрыла лицо рукой.
- Предлагаете мне вас раздеть? – необязательно было видеть его лицо, чтобы понять, что он улыбается.
- Делайте, что хотите, - пробурчала я.
- Заманчивое предложение…
И он действительно принялся раздевать меня. Стянул штаны, вместе с носками, и прощупал еще раз мою больную ногу. Приказал мне пошевелить пальцами, аккуратно подвигал из стороны в сторону ступню. Лодыжка все еще болела, но опухлость уже, кажется, немного спала.
- Вряд ли это перелом… - пробормотал он, скорее себе, чем мне. – Сухожилие тоже не повреждено, иначе пальцы бы не шевелились. Пройдет за пару дней постельного режима…
И положив мою ногу себе на колено, принялся аккуратно массировать ступню. В комнате неожиданно стало на пару градусов теплее. Подействовал камин?
- Снимите майку, - приказал он мне. – Вы все еще в мокрой одежде.
Я послушалась немедленно, будто руки мои действовали независимо от мозгов. Футболка, вслед со штанами, полетела на пол. В лифчике и трусах, не в состоянии сделать даже и шагу, я лежала на кровати, полностью в его распоряжении.
- Так-то лучше.
Отложив мою ногу, он уперся руками в кровать по обе стороны от меня и подтянулся выше, нависая надо мной, лицом к лицу. Я физически ощущала тепло от его тела, и не сдержавшись, вдруг обняла его – руками и той ногой, что избежала повреждения.
- Вот что мы сделаем… - медленно проговорил доктор Кронвиль, рассматривая меня так, будто видел в первый раз. - Я оставлю вас здесь, в моей, как вы изволили выразиться, норе, - склонившись, он продолжил говорить мне в уголок рта. Тело мое непроизвольно дернулось, и я надавила ногой, вжимая его в себя. – Вас будут искать... Возможно, объявят в розыск, - по мере того, как до меня доходили его слова, сердце мое начинало биться все сильнее и сильнее. – Пользуясь этим, я потребую от вашей подруги информацию о том, куда вы ездили вчера, и зачем. Она не станет скрывать – ведь вы пропали, и дело серьезно.
Не давая мне прийти в себя, он вдруг лизнул меня, раскрывая мои губы языком. И вновь все поплыло у меня перед глазами. Оставшуюся речь я слушала с отвлеченным, пассивным интересом, думая лишь о том, что совершенно необходимо заставить его сделать это еще раз.
- Таким образом, мисс Красновская, - продолжил он как ни в чем не бывало, - я узнаю, куда вы повезли чинить свой телефон, который так неаккуратно выронили вчера на каменную тропинку. Прямо под фонарем, на котором я самолично установил в начале этого года видеокамеру.
И он заткнул мой раскрывшийся было в протесте рот поцелуем – глубоким и расчетливым; ленивым, как июльский полдень в высокой траве. Самым прекрасным поцелуем в моей жизни...
***
Сколько минут (или часов?) он изучал мой рот, трудно было сказать. Время остановилось. Губы мои успели распухнуть и, я уверена, порядком покраснели, мозги же расплавились в жидкую, бурлящую лаву. Здоровой ногой я продолжала прижимать его к себе, со странной смесью ужаса и восторга ощущая, как под его спортивными штанами медленно, но верно формируется эрекция.
Интересно, чего он хочет больше – трахнуть меня или уничтожить? Вспомнив, что именно он задумал, я прервала поцелуй, зло укусив его за губу. Не до крови, конечно, но, думаю, довольно чувствительно.
- Ах ты маленькая дрянь! – выругался он, дергая головой и приподнимаясь надо мной. Скулы его были бледно-розового цвета, что довольно странно выглядело при комплекции типичного англосакса. В глазах сильно не хватало фокуса.
- Это еще ерунда, - заверила я его, незаметно проскальзывая рукой вниз, к его возбужденной плоти. – Как только я отсюда выберусь, я заявлю на вас в полицию за похищение. Сядете лет на двадцать. А когда выйдете… вот эта ваша штука… - и я аккуратно сжала вокруг него пальцы, – уже выйдет из строя.
- Что ты себе позволя… О-о-о-ххх…
Зрачки его расширились и, явно непроизвольно, он толкнулся несколько раз мне в ладонь. Да уж, такой прыти господин ректор от меня точно не ожидал – вряд ли Алисия так смело проявляет инициативу. Но я же «шлюха» – мне все можно.
Опомнившись, он сердито откинул мою руку в сторону, сдвинулся ниже… и вдруг плотно обхватил губами сосок на моей левой груди – прямо через тонкий спортивный лифчик. И втянул его в рот – как есть, через ткань.
От сладкой пытки я взвилась, тело мое бесстыдно выгнулось, бедра искали соприкосновения – любого, но желательно с тем же местом, которое только что так приятно грело мою ладонь. Я хотела его до боли.
Помучив мой сосок еще пару секунд, он отпустил его и занялся другим.
- Сними, сними… - простонала я, имея в виду лифчик. И сама потянулась назад – расстегнуть мешающую тряпку.
Но он не позволил. Не прекращая своего занятия, он схватил меня за одну руку, потом за вторую, и резко задрал обе наверх – высоко мне за голову, скрестив их там и легко придавив одной своей ладонью. Затем отпустил мою грудь, приподнялся и потянулся куда-то вбок, в сторону прикроватной тумбочки.
Что он делает? Почему прекратилось это блаженство?
Через секунду Кронвиль вернулся, держа в руке нечто металлическое.
Наручники. Рядом с кроватью в тумбочке у него лежат наручники. Я не знала пугаться мне этой новой информации или растекаться от нее лужей по асфальту.
- «Решать мне», так ты сказала, кажется? - усмешка вновь заиграла на его лице. Медленно, будто давая мне время передумать, он надел и защелкнул наручники на моих запястьях, провернув цепочку между столбиками изголовья.
Как во сне. Господин ректор приковал меня к кровати, как в том моем недавнем сне.
- Я хочу тебя, - повторяя саму себя, сказала я ему.
Прижатая к внутренней части моего бедра эрекция еще больше напряглась, но он тут же отодвинулся, словно не хотел дать мне почувствовать вкус победы. Сдвинувшись так, что лицо его оказалось на уровне моих ребер, он принялся покрывать мою кожу горячими поцелуями, перемежая с касаниями языком… И только спустя где-то минуту я поняла, что он постепенно спускается… все ниже… и ниже… и ниже.
Туда… он направляется… туда… Господи, или кто бы там ни был на небесах, пожалуйста, не дай ему остановится…
Алисия стеснялась, просила его не делать этого… она, видите-ли, в душе с утра не была. А я так вообще мылась вчера, а потом еще и бегала – и мне было с большой буквы НАПЛЕВАТЬ.
