Разлучи нас, смерть! (СИ) - "Ginger_Elle" (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Ему, как и раньше, было плевать на деньги. Хватало бы на еду и кое-какое жильё — и ладно. Всё это затевалось не ради денег, а ради того, чтобы вырваться из того ада, каким стала для него жизнь возле Астона.
Рипли, как он заявлял, тоже мог ему в этом помочь, но он не собирался принимать его помощь. Рипли был… Джейсон не знал, чем он таким был. Слишком непонятным, слишком опасным и, наверное, слишком слабым, несмотря на все свои богатство и власть; годным лишь на то, чтобы с его помощью выводить из себя Астона. В этом Джейсон находил мстительное удовлетворение. Он общался с Рипли подчёркнуто вежливо, и формально его не в чем было упрекнуть, но Астон понимал, что между ними что-то происходит, тем более что Рипли своей заинтересованности секретарём не скрывал.
Астон оказался в ситуации, которую не мог разрешить одной только силой, как он обычно делал. Он слишком дорожил Рипли как партнёром, к тому же тот никогда — действительно, никогда — не был заинтересован мужчинами в сексуальном плане. Начни он сейчас прятать от него своего секретаря, то выставил бы себя в самом что ни на есть глупом свете.
У них с Джейсоном произошло несколько стычек, не очень серьёзных, но Астон даже не мог предъявить ему обвинений в нарушении их соглашения. Джейсон делал невинные глаза и говорил, что ни у него самого, ни у Рипли ничего такого даже в мыслях не было. «Мы иногда беседуем о музыке. Вы же знаете, мистер Рипли и его брат очень увлечены ею», — заявлял он, мстительно замечая, что Астон едва сдерживает ревность и ярость.
Как ни странно, Камилла в какой-то мере оказалась союзницей Джейсона. Когда её возмущение после получения Джейсоном машины в подарок схлынуло, она стала чуть ли не при каждом удобном случае намекать на то, что секретарь мужа — наконец-то! — нашёл себе нового покровителя. Очевидно, она ожидала, что между ними на самом деле что-нибудь произойдет, и Рипли избавит её от присутствия Коллинза в доме. Своими едкими замечаниями она хотела унизить Джейсона в глазах мужа и показать, что тот был продажным ничтожеством, которое пора бы выставить за дверь, но добилась, скорее, обратного эффекта.
Про часы, подаренные Рипли, Астон тоже узнал, вероятнее всего, от Камиллы. На одном из вечерних приёмов на вилле Рипли поинтересовался у Джейсона, почему тот не надевает его подарок; одна из камиллиных подружек стояла рядом и вполне могла всё расслышать. Астон на следующее утро сразу после завтрака вызвал Джейсона в кабинет и устроил ему разнос. Судя по его реакции, Камилла рассказала всё ещё вчера, но, естественно, Дэниел не стал выпрыгивать среди ночи из супружеской постели и выяснять отношения с бывшим любовником. К утру гнев уже поостыл, и Джейсон отделался всего лишь очередной порцией унизительных замечаний и угроз, обещал не носить часы, раз уж их теперь уже невозможно отослать обратно и прочее в этом роде.
В конце концов не выдержал даже Эдер.
— Чего вы добиваетесь, Коллинз? — спросил он. — Хотите повторения истории годичной давности? Вы прекрасно знаете: терпение Астона не бесконечно.
— Я не знал, что мне ни с кем нельзя общаться, — парировал Джейсон. — Об этом мы не договаривались.
— Не прикидывайтесь идиотом, вы прекрасно всё понимаете. Я не могу понять одного: вы действительно рассчитываете на то, что Рипли возьмёт вас под своё крылышко, или просто хотите позлить Дэниела? И то, и другое — очень неразумно.
Разговор с Эдером, пусть и не очень приятный, Джейсона удовлетворил: начальник службы безопасности был озабочен ситуацией с Рипли и Чэна не принимал во внимание.
Джейсон, проделывая всё это, испытывал к себе чувство глубочайшего отвращения. Он всё-таки дошёл до того, что начал в буквальном смысле торговать собственным телом… Пусть и цена была очень высока. Он был внутренне готов «перейти» к Чэну, лишь бы никогда больше не видеть мучающего его Астона, но сделать финальный шаг всё же не решался. Он боялся: боялся того, как ответит на это Астон, боялся того, какие тайные мотивы могли быть у Чэна, боялся того, что между этими двумя людьми, за которыми стояли империи, более сильные и влиятельные, чем некоторые государства, может начаться война. Нет, они не станут затевать войну… не ради него, не ради шлюхи, пусть дорогой и красивой. Хотя Астон иногда казался Джейсону настоящим одержимым, способным рискнуть миллиардами ради достижения своих безумных целей.
Через неделю после разговора с Алексом Джейсон уехал на пару дней в Лондон, а потом в Женеву, в ненавистный особняк в Колоньи. Его отправили в изгнание. Он пережил пару неприятных минут, но это того стоило: теперь он был избавлен от общества Камиллы, Личи и прочих дам, приехавшего на каникулы Криса, а так же — частично — от общества Астона, который теперь много времени проводил с женой. Джейсон не сомневался, что старый порядок вещей рано или поздно будет возвращён — Астон этого добьётся, но даже временная передышка была облегчением.
Причиной изгнания стал один из ужинов на вилле — хорошо, что это был почти «семейный» ужин, где присутствовали лишь двое гостивших подружек, Андреас Эттинген и дальний родственник Астона с супругой, которая как раз и завела разговор о намеченной на сентябрь свадьбе одного швейцарского банкира, близкого друга и партнёра Астона. София, которая тоже присутствовала за столом (на более официальные ужины её не допускали), должна была быть среди девочек, которые несли шлейф невесты. Кто-то из гостей начал спрашивать её про то, готовится ли она, и задавать ещё какие-то вопросы о свадьбе. Джейсон не вслушивался в начало беседы, но, к своему ужасу, прекрасно слышал, как София вдруг звонко и громко заявила:
— Когда я вырасту, то выйду замуж за Джейсона.
За столом на несколько мгновений повисла тягостная напряжённая тишина. У Камиллы на щеках проступил яркий румянец. Астон замер с каменным лицом. Джейсону же показалось, что у него сердце остановилось. Он еле сумел разжать губы, чтобы сказать первую дежурную фразу, которая пришла на ум — сказать хоть что-то, чтобы только не сидеть в этой отвратительной тишине:
— Когда ты вырастешь, я уже вряд ли тебя заинтересую. Ты обязательно встретишь чудесного молодого человека своего возраста.
— Нет, — решительно возразила девочка. — Я посчитала: когда я вырасту, ты всё равно будешь младше, чем папа сейчас и…
— София! — резко оборвал её Астон. — Помолчи, пожалуйста!
Девочка обиженно уткнулась в свою тарелку, не понимая, чем так рассердила отца. Джейсону больше всего на свете хотелось сейчас выйти из-за стола и где-нибудь спрятаться.
Андреас, как всегда, не сдержался и сказал с лицемерно-сочувствующей улыбкой:
— Боюсь, Коллинза не интересуют настолько юные леди, как раз наоборот…
— Андреас, — предательски дрогнувшим голосом произнесла Камилла, — хотя бы ты веди себя как взрослый человек.
По сжатым губам и чуть прищуренным глазам, блестевшим обидой и злостью, было видно, что Камилла едва сдерживается, чтобы не накричать прилюдно на брата, дочь и мужа, и, может быть, даже на проклятого секретаря, существование которого она успешно игнорировала уже несколько месяцев.
Комната Джейсона находилась очень далеко от спальни хозяев, но он, и не слыша ничего, догадывался, что там происходило после окончания ужина. Утром он попросил принести завтрак в комнату, зная, что на этот раз не последует выговора за то, что он не явился к столу. Вскоре после завтрака к нему пришёл Марч и сказал, что через три часа они вылетают в Лондон.
Не успел он там насладиться покоем и работой в тихом офисе, как его отправили в Женеву: туда примчался Астон, которому, скорее всего, на вилле последние дни житья не было. Когда начальник уехал по привычному маршруту Гонконг-Сингапур, Джейсон остался в Швейцарии. Он думал над следующим шагом несколько дней, прежде чем совершил его: он давно хотел это сделать. Внутри словно сидел какой-то зловредный демон и подталкивал его — он принял приглашение Рипли.
Джейсон в то утро заявил, что хочет сам сесть за руль. Охрана отнеслась к этому с подозрением, но не возражала: ему это было разрешено. Ещё он надел подаренные Рипли часы: они были, на его вкус, слишком вычурными для ношения в офисе, но он там всё равно находился практически в одиночестве. Мисс Мецлер уехала с Астоном в Юго-Восточную Азию, мисс Вернье жила в Сен-Жан-Кап-Ферра, ожидая возвращения начальника на виллу, у Брента был отпуск.
