Миллионерша поневоле - Мэй Сандра (читать онлайн полную книгу txt) 📗
Джереми Ривердейл — прекрасный человек, и не его вина, что характером он робок и мягок. Нужно во всем искать свои плюсы. Например, такой: Джереми покорно выслушает любое ее решение, не будет спорить и наставать на своем, Да еще извинится.
Джереми ни в чем не виноват. Все дело в ней самой, в Люси Февершем, в том, что она осталась все той же пятнадцатилетней девочкой, захлебывающейся в своем первом в жизни сильном чувстве.
Морт Бранд был для нее если и не богом — то его наместником на земле. Прикажи он ей умереть — умерла бы.
Он очень красив… Не то, не то. Красивы кинозвезды, а Морт — симпатичный. Обаятельный. Очень мужественный.
И еще он был добрым. Особенно к ней. Всегда. В детстве защищал, оберегал, помогал справиться с трудностями, потом… что ж, надо смотреть правде в глаза — и в ту их ночь он был нежен и добр. Возможно, это было одной из причин, почему она до сих пор одна.
Просто не нашлось в мире человека, столь же доброго, нежного и внимательного к ней.
Теперь Люси было стыдно за злые и несправедливые слова, которые она бросала Морту в лицо здесь, в этой комнате. Он их не заслужил, и она об этом прекрасно знала. Единственное, за что он заслуживал порицания — но не ненависти же? — так это за тайную переписку с Билли.
Кстати о Билли! Он свое еще получит. И телефон она заблокирует — слава проклятому техническому прогрессу, в этом она разбирается.
К тому времени, когда из абсолютно мокрой рощи вынырнули абсолютно мокрые Презент и Билли, Люси заготовила целую обвинительную речь, но при взгляде на веселого, разрумянившегося сына устыдилась. Незачем портить настроение мальчонке, ведь Морт прав — он хотел как лучше.
А еще — как же Билли хорошо здесь, на природе! Да, компании у него нет, и сверстники в школе не стали его друзьям, но зато у мальчика есть целый огромный мир. Поле и роща, речка и лесной заросший пруд, лягушки и птицы, ручные белки, лохматое и преданное чудовище с вечно ухмыляющейся физиономией…
В Сохо Билли все время болел. Плакал по ночам, надрывался от хриплого крика. Коклюш, ветрянка, постоянные простуды, тяжелейшая скарлатина… Когда они переехали в Грин-Вэлли, она еще по привычке кутала его, стараясь уберечь от простуды, но довольно быстро с изумлением поняла: ее сын абсолютно здоров. Билли до первого льда возился с голыми руками в лужах, регулярно ходил с мокрыми ногами и посиневшим от холода носом — но не простужался. Летом обувь вообще не использовалась, до глубокой осени он обходился кроссовками, но если они сейчас вернутся в зловонный, сырой Лондон с его смогом, который только туристы-идиоты способны считать достопримечательностью…
Люси тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли. Завтра будет завтра, а сегодня к ним приедет Джереми.
— Суп из цветной капусты, но я ее всю выловила. Ешь. Не замерз?
— Не. Гарри немного промок, и я тащил его до дома на закорках — аж вспотел.
Гарри был сыном миссис Эванс, медсестры из больницы Грин-Вэлли. Он родился с синдромом ДЦП и почти все время проводил в инвалидной коляске. На самом деле его не слушались только ножки, и он вполне мог бы посещать школу… если бы не жестокость одноклассников. Миссис Эванс перевела его на домашнее обучение и практически смирилась с одиночеством своего сына, но тут Билли подрос и случайно познакомился с Гарри. Мальчики сдружились мгновенно и крепко, Билли каждый день находил минутку, чтобы навестить Гарри, а через год после их знакомства случилось чудо: Гарри самостоятельно встал с коляски.
Миссис Эванс пришла тогда к Люси и с порога повалилась на колени, целуя Люси руки и плача. Люси перепугалась до ужаса, а миссис Эванс все повторяла: «Я всю жизнь буду за вашего сыночка Бога молить, Люси!».
Теперь мальчишки и вовсе были неразлучны, и миссис Эванс запросто отпускала Гарри в дальние походы на реку и в поле, если рядом был Билли. Однажды Люси подглядела, как Презент везет хрупкого рыжеволосого эльфа Гарри на своей спине — и еле сдержала слезы…
— Билли, у нас сегодня гость.
— Морт?!
— Нет, не мистер Бранд. Джереми.
— А. Ладно. Можно, я уйду гулять? Мне ведь необязательно сидеть с вами?
— Но мне казалось, тебе нравится Джереми.
— Да, нормально. Но скучно.
— В каком смысле?
— Как дела в школе? Как ты вырос! Совсем большой стал! Как ты учишься? Школа нравится? Совсем взрослый. И так по кругу, весь вечер.
— Послушай, он же не виноват, что не умеет обращаться с детьми! У него же нет своих…
— У Морта тоже нет, но он отличный дядька. Не сюсюкает и не задает дурацких вопросов.
Люси снова ощутила легкую панику. Морт Бранд ухитрился обаять мальчишку всего за пару дней общения — что же будет через полгода?
— Билли, Джереми наш друг, и мне хотелось бы…
— Да я не против него, ма! Пусть приходит и все такое, я просто спросил, можно ли мне уйти.
— Может, тебе начать с ним переписываться, чтобы наладить отношения?
Ух, как Билли Февершем, сын Мортимера Бранда, сверкнул глазами!
— Морт тебе рассказал, да?
— Да.
— Ты злишься?
— Не очень. Просто когда-то ты пообещал мне никогда не разговаривать с незнакомцами.
— Ма, ну ты же имела в виду маньяков! И какой же Морт — незнакомец? Он жил в этом самом доме, ты знала его, когда была маленькая…
— Сейчас речь не об этом. Я прошу тебя, сын, не вмешивайся в дела взрослых и не пытайся обсуждать с мистером Брандом наши жилищные проблемы. Мы скоро уедем, и тогда…
— Он сказал, что нам необязательно уезжать. Выходит, это ты хочешь отсюда уехать? Но почему, ма?
Тугой комок снова собрался в горле, мешая дышать. Что-то многовато ты стала плакать, подруга. И вот еще что: наступит день, когда тебе придется рассказать Билли об отце. Простит ли тебя мальчик, если запомнит, как ты запрещала им общаться и не говорила всей правды?
Джереми Ривердейл позвонил без пяти восемь — собственно, можно было и не сомневаться, он всегда был пунктуален до ужаса. Надо было заранее пойти к воротам, но дождь припустил еще сильнее, так что Люси дотянула до последнего.
Традиционный поцелуй в щечку она вытерпела стоически — и тут до нее дошло, что они с Джереми исполняли его прямо перед видеокамерой. Плевать, не сидит же Морт перед монитором?
Пока Джереми элегантно обсыхал перед камином и рассказывал о том, какая ужасная грязь на дорогах, Люси металась между гостиной и кухней, почти не слушая его и обдумывая, как лучше начать последнее объяснение с несчастным женихом-неудачником.
Конечно, очень помогло бы ей, позволь Джереми себе какую-нибудь вольность — но он вел себя безукоризненно и исключительно по-дружески. Слегка расслабиться он позволил себе лишь во время кофе — откинулся на спинку дивана и вытянул левую руку. Вроде бы обнимает Люси — и не обнимает в то же время.
Она не выдержала и сорвалась с места с воплем:
— Боже мой, я забыла сливки! Джереми страшно перепугался:
— Господи, да ничего страшного, Люси, милая! Я и не люблю их вовсе, я черный пью, тем более — ликер…
— Правда? Ох, Джереми… как мало мы в сущности знаем друг о друге…
Отличное начало, детка! Тебе бы романы писать.
— Ну самое важное мы знаем, не так ли? Мы одного круга, любим одну и ту же музыку, оперы, балет, охоту на лис…
— Вот еще! Я ненавижу охоту на лис! Это варварство.
— Уверяю тебя, это вовсе не так. В любом случае, ты превосходная наездница, и я давно хотел тебе сказать, что моя конюшня к твоим услугам.
— Нет, Джереми, спасибо, но — нет. Работа отнимает у меня все свободное время.
— Разумеется, я понимаю. Я сморозил глупость. Тебе не до конных прогулок, бедняжка. Я просто подумал, может, впоследствии, когда у тебя все наладится, мы могли бы…
Раздражение колыхнулось в душе Люси. Выходит, Морт был прав? Когда наладится — тогда и приходи, а пока кувыркайся сама?
— Джереми, я боюсь, скоро моя жизнь кардинально изменится. Мы, наверное, переедем в Лондон. Там моя основная работа.
— О! Я понимаю… прости, я, честно говоря, не думал, что у тебя с дизайном все так серьезно…
