Начинающий блоггер или месть бывшей жены (СИ) - Руж Роксэн (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗
Тем временем, пока я старалась сохранить на лице подобие улыбки, из-за букета показалась мужская голова. Просканировала зал и направилась в мою сторону. Конечно, не сама по себе, а на крепком мужском теле. Что это? Как это? А важнее всего — КТО это?
Незнакомый молодой человек лет так двадцати с копейками, донес до меня свою красивейшую ношу. Я в недоумении оглядела всех участниц. Может быть, это чей-то ухажер перепутал меня со своей девушкой. Конечно, приятно котироваться наравне с молодыми и желанными, только не хотелось бы сейчас услышать женский вопль: "Это мое!". Мальчика я отдала бы не задумываясь, а вот букет…. Никогда!
— Людмила Константиновна, этот букет для вас!
О боже, кто ты, незнакомец?!
— Спасибо! Позвольте узнать, кому обязана таким шикарным букетом.
— Меня зовут Василий…
Вася, Василий, Василек… Перебирала в голове всех известных мне Василиев, которых и оказалось то немного, точнее один, стоявший сейчас передо мной.
— Я представляю службу доставки цветов. Отправитель пожелал остаться инкогнито.
— Оооо, — только и смогла сказать я, закряхтевшая под тяжестью букета.
Я оглядела зал в надежде увидеть Самородова. Букет был от него, в этом я не сомневалась. Только самого ИНКОГНИТО в зале не было. А присутствовал ли он вообще? Видел ли мое выступление? И если да, то почему не подарил букет сам?
Одни вопросы, и ни одного ответа.
После церемонии вручения подарков и букетов, всех желающих пригласили на своеобразный фуршет. Миниатюрные канапешечки, но, что важнее, фужеры с охлажденным шампанским. К ним то я и направилась.
Некоторые девушки отбыли домой в сопровождении своих мужчин, а самые стойкие, точнее одинокие… Нет, не то… Независимые, остались продолжать общаться и попивать шампанское. Этому то занятию я и предалась, занюхивая очередной глоток газированного напитка ароматом роз.
Через сорок минут я поняла, что следовало, все таки заедать, а не занюхивать шампанское. Толку было бы больше. Тем более, последний раз, когда пища попадала в мое бренное тело, был вчерашний вечер.
Определенно наступила пора прощаться, так как мои глаза стали светиться нездоровыми огнями, глядя на пилоны.
Вызвала такси, переобулась, переоделась, попрощалась со всеми и отбыла в ожидавшем меня авто.
Дорога домой заняла пятнадцать минут. За это время я успела десять раз просмотреть видео со своим выступлением, которое мне сбросила Лиза. Разместить его у себя на странице. И получить обратную связь в виде нескольких тысяч просмотров и комментариев.
Если Самородов не присутствовал на выступлении, пусть посмотрит. Мне не жалко.
Вон я какая красотка. А какой прогиб! Взгляд! Да у меня самой глядя на видео встает и крепнет… любовь к себе.
Прибыла домой в прекрасном настроении, дошла до подъезда пританцовывая, опьяненная шампанским и ароматом белых роз, провожаемая взглядами соседей у мусорных баков, и таксиста, получившего порцию моего отличного настроения.
Дома поставила цветы в давно скучающую вазу. Мысленно попросила прощения у соседей. Мол, извините, многоуважаемые, но сегодня я ухожу в отрыв.
Воспроизвела плэйлист на телефоне. Заиграл сегодняшний трек. Я начала раздеваться, используя уже такие движения, которые стыдно показывать на публике, даже в образе Кармен Квизи. Пусть мучаются те, кто нас не захотел, и сдохнут, нет, сдохнут — это слишком жестоко… И кусают пятки те, кто не смог лично подарить цветы.
Наполнила ванну горячей водой. Белая шуба пены зазывно покачивалась, приглашая в свои нежные объятья.
Подошла к ванне, имитируя ударные. Белые облака взлетели, кружась и оседая на меня и напольную плитку.
— Давай не думать ни о чем, кроме нашей планеты, — напевала я, перебираясь через бортик ванной.
Как же хорошо чувствовать, как напряженные мышцы расслабляются.
— Стираем запреты мы, я и ты… — запела я во всю силу своих голосовых связок.
Мое пение прервал раздавшийся громкий и нетерпеливый стук в дверь. Все таки соседи не простили мне бунта на корабле.
— Да, все, все, выключаю, — крикнула я, делая музыку чуть тише.
Но моего поступка соседи не оценили, стук стал только сильнее.
Ну, все, держитесь.
Я замуровалась в халат и пошла открывать дверь, оставляя после себя мокрые следы с белыми сугробами пены.
— Что?! — рявкнула я, открывая дверь и являя себе дикие глаза Самородова.
Не говоря ни слова, он вошел в квартиру, пользуясь моим ступором. Не знаю, остановился ли он, запрети я ему входить. Что-то мне подсказывало, что нет.
— Александр Дмитриевич, как вы здесь…
Самородов не дал мне договорить, припечатав меня к стене и впиваясь в рот горячим поцелуем.
Попытка намбер ту-тебя хочу!
— Мммм, — попыталась высвободиться из крепких объятий.
Самородов немного отступил от меня, но лишь для того, чтобы начать снимать пиджак.
— Знаете, что… знаете, вы, — проследила за пиджаком, умостившимся в шкафу, — Да вы…
— Продолжайте, Людмила Константиновна, что вы хотели мне сказать, — произнес Самородов, медленно расстегивая рубашку. Точно, Айсберг Дмитриевич. Спокойный, как удав, а меня тут уже изрядно потряхивает.
Нет, ну прошел бы хоть в комнату, а то неудобно как-то. Держу человека на пороге. Но надо сохранять безразличное лицо, не показывая свою озабоченность… удобствами запоздалого гостя.
— Вы, вы.. — Самородов отщелкнул пряжку, вытягивая черный кожаный ремень из петель, закручивая его кольцами. — Вы мне сердце вчера, вообще-то, погнули.
Разбили! Говорят — разбили. Боже, что за словарный запор…Вероятно, выпитое шампанское на голодный желудок до сих пор творило в моей голове свои грязные дела.
— Были моменты, Людмила Константиновна, когда я вообще сомневался в наличие у вас данного органа, — сказал Самородов, стягивая брюки.
О боже, не было бы сердца, было бы гораздо проще пережить весь этот долгоиграющий стриптиз.
Тем временем, обвинивший меня в бесчувственности мужчина, кхм, в самом пике солнцестояния, складывал брюки по стрелочкам и убирал их в шкаф. Все по порядку, даже в такой момент. Я ненароком перевела взгляд на свой костюм, который хаотично раскидала по квартире во время танца.
В шкаф направились и носки, свернутые кулечком. Самородов расстегнул браслет часов и положил их на полку. А часы то ему чем помешали? Лучше бы трусы снял.
На темных боксерах то я и сфокусировалась, думая, что сейчас и они последуют за остальной одеждой. Ан нет. Самородов решил остаться при них.
Шаг, еще шаг. Айсберг Дмитриевич тихо подплывает ко мне, гипнотизируя потемневшим взглядом. Я отступила от него, потуже завязывая узел на халате. Пытаясь сохранить под ним остатки… чего-то там. Оскудела без тебя бошка — мысленно пропела вдогонку здравому смыслу.
— Айсб, ой, Александр Дмитриевич, я…
Что я?
Я уже забыла, как вести себя в подобных ситуациях. Наверное, было бы глупо, пустись я сейчас убегать от него по квартире с диким визгом. Поэтому решила встать стАтуей и молчать, дожидаясь, что же будет дальше.
— Мила, ты же понимаешь, что я никуда не уйду? — спросил Самородов, обхватив меня руками, оставляя на шее цепочку дразнящих поцелуев.
Ессессено, я понимаю. Куда ты теперь денешься с подводной лодки!
— Да, — вместила я свою емкую мысль в одно слово.
Его рука спустилась под полу халата и поползла вверх, замерла на том месте, где приличные девушки носят белье.
— Сюрприз! — вырвалось у меня. Что поделать, я ж только из ванны. А тут такое началось, что и не до труселей было.
Не спугни мужика, вон он какой впечатлительный оказывается. До следующего раза, боюсь не доживем.
Айсберг Дмитриевич оказался не из пугливых. Издал какой-то рычащий стон, продолжая исследовать меня все дальше, все глубже.
— Там, диван, вон там… — сработал домашний навигатор. Как будто, в однокомнатной квартире можно было не найти данный атрибут мебели. Ага, пройдите прямо два метра. Остановитесь. Вы пришли.
