Начало 21 века (СИ) - Макаров Кирилл (книга бесплатный формат .TXT) 📗
3
На улице черно, ветер морозил. Крапал маленький дождь. Бесконечные лужи, цепью шли по дорогам, отражая свет уличных фонарей. Шлёпая по лужам, шёл Эдд, возвращался домой. Наверное, с работы приехала мама, видевшая вчера весь ужас подростковой жизни. Было стыдно… стыдно, что не выполнил обещание, что в итоге ему придётся смотреть в глаза родной матери. Она всем сердцем любит его. Кучеров видел окна своего дома, ярко светились в темноте, видел ходившие силуэты. Большими шагами Эдд оказался дома, тихо прокрался в свою комнату, молча, сидел в телефоне.
С кухонным полотенцем в руках вошла мать, бешено оглядывала сына. Он не поднял голову из-за стыда.
— Эдд… — она говорила не так громко, чтобы не привлекать внимание отца, — Что вчера было? Ты хоть понимаешь насколько это… насколько нужно было врать мне в лицо… всё это время, что я тебя воспитывала, ты хоть понимаешь! Насколько! Ты разочаровал меня! Смотри мне в глаза… Сколько ты вчера выпил?! От куда у тебя были сигареты?!… Кто это? Рассел споил тебя… это, наверное, тот… бывший преступник Хантер! Уголовник!… Я разберусь… я их посажу!
— Мам, успокойся!
— Ты меня ещё успокаиваешь?! Я не допущу, чтобы мой сын вырос таким… уголовником! Или пьяницей! — на глазах блестели слёзы, голос содрогался, — Почему ты не сказал мне об этом раньше?! Почему?! А если бы с тобой что-нибудь случилось?
— Мам, никто меня не спаивал, не надо никого сажать.
— С этого дня, не дай Бог, ты мне не позвонишь или не ответишь мне на звонки, то отец узнает. Я бы никогда не подумала такого о тебе, никогда. За что мне такое наказание?!
Нет слов в таких случаях. Эдд, всматриваясь на голубую обоину, давно отклеивавшуюся от стены, давно висела над полом, старая, гнилая обоина. Мать ещё раз посмотрела сыну в глаза, вздохнула, взявшись за полотенце обоими руками, ушла. Он встал с края кровати, со всей силы срывал дряхлую обоину, с большим, обдирающим шумом. Выкинул в мусорное ведро под столом.
Это протест, протест своим чувствам и желаниям. Обоина означала, что всё гнилое, что всё мерзкое теперь навсегда покинет Эдда, хотя бы на время, хотя бы на момент, для того, чтобы уйти подальше от них. Так их учила психолог. «Для того, чтобы прийти к новому, к чему-то лучшему, сперва избавьтесь от старых вещей, не вспоминайте много прошлого, а думайте о настоящем и конечно о будущем». Но как поступить с белым пятном, оставшееся от обоины? Неожиданно позвенел звонок в дверях.
— Эдд! — большим басом сказал отец.
Спешил выйти в коридор. Облокотившись одной рукой к краю двери, стоял Рассел. Лицо его не такое весёлое, как обычно. Доля грусти, доля страдания, доля безразличия виднелось в глазах. Эдд стоял такой же обиженный, не хотел подходить. Отец грозным взглядом посмотрел на сына, оставил дверь открытой, мотая головой — удалился.
— Так и будешь дуться? — пробубнил себе под нос Рассел.
— А тебе то что? Зачем пришёл?
— Да… типа… не знаю. Может попросить прощения.
— Зачем? Зачем ты всё это делал, зачем общался с ними? Зачем оскорбил меня, тогда, ты же знал, что я… пьяный. — Последнее Эдвард добавил шепотом, прикрыв рот рукой.
— Вот именно, типа, зачем было столько пить?
— Я не знаю! — Воскликнул Эдд, он знал зачем пьёт, зачем пошёл с ними, «Рассел не должен знать, пока что» — задумался Эдд на секунду. — Что делает друг? Лучший друг? — долгая тишина, — лучший друг никогда бы не дал напиться своему другу, никогда. Никогда не оскорбит, никогда не бросит.
Рассел лениво хлопал глазами, точно весь мир упал перед ним. Эдд заметил странное поведение друга.
— Что случилось? — продолжил он.
— Да так, знаешь, такое чувство, когда тебе хочется чего-то. Вот оно уже у тебя очень близко, но ты протягиваешься чтобы забрать, а оно уходит, бесследно уходит.
— Я не понимаю, — Эдд долго думал, что же могло случиться, — Это, это ты про Нину сейчас?
— Да так, уже, типа, не важно, особенно она, — Рассел легко выдохнул. Присгорбившись зашёл в коридор. — Ты же простишь меня?
— Да, да, конечно, но не забывай, кто такой друг. Иии я теперь… завязал с алкоголем, — Эдд смеялся долго своей белоснежной улыбкой, что так нравиться Диане.
— Да? — Рассел хохотал, — И, типа, это говорит мне сам Эдвард Кучеров? Который всё лето не покладая рук… бухал? — схватил за шею Эдда, а он ниже Рассела. — Ты ещё такой, это самое, маленький!
— На себя погляди!
Долго смеялись, вспоминая вчерашний день и лето, самое яркое лето, застрявшее в головах у парней. Эдд провёл Рассела в комнату, спонтанно находили тему для длительного разговора. Эдд показывал новую игру, скачавшую на компьютер, буквально на днях. Всё, как и раньше. Даже лучше. «Это всё, что мне было нужно, — думал Эдд, — только поддержка, банальная поддержка, надеюсь, что это мне поможет»
В окна стучались капли дождя, хотели ворваться внутрь. Ветер сдавливал стёкла на пластиковых окнах. Плохая погода, в такое тёмное время суток. Диана боялась грозы, или чего-то похожего на неё, например, она бы никогда не вышла гулять в такую погоду, уж тем более в темень. Сидя на подоконнике окна в своей комнате, Диана переписывалась с Ниной, там лучше ловил интернет.
Нина рассказала, что бросила Рассела, быстро ушла, вытирая слёзы. Не ясно одно: кто виноват? Очевидно, Нина ушла и тем самым обидела Рассела, но почему Рассел постоянно молчал? Не мог высказаться или заранее предупредить? Не могла понять такого поведения, ей это незнакомо. На всех свиданиях, на которых была Диана, всегда начинала первым разговор она, потому знала, парням сложнее говорить на откровенные темы. Всегда находила общий язык с незнакомыми людьми, неважно это парень или девушка.
— Диан, иди, помоги на кухне! — сказала строго мать, пытаясь разглядеть в тёмной комнате дочь.
— Сейчас, секунду… — быстро дописывала своё сообщение, вскоре оказалось очень много лексических ошибок, — ненавижу Т9, дурацкая замена слов.
По тёмному ковру коридора, ведущий прямо на кухню шла Диана. Мама готовила, разбираясь с продуктами и тарелками. Мельком оглядела Диана, но Виктории не было. «Опять бездельничает! Сколько можно! Почему мама так к ней относиться? Как к маленькому ребёнку, а ей ведь 24 года!» — возмущалась она, протирая скатерть на столе.
— А где Вика? Просто, она всегда так, — спокойно, тихо говорила Диана, перебирая в голове фразы, не говоря ничего лишнего.
— Как? — мать, как всегда, посмотрела не поворачивая головы.
— Просто, она ничего не делает, никогда не делала.
— Она устала! Она долго ехала. И у ней много проблем.
— Каких? — перебила Диана, сильнее протирая тряпкой одно и то же место, — У неё всегда что-то было, вечно проблемы, — говорила тише, — но почему-то всегда права Вика, всегда Диана всё делала за ней.
— Прекрати! Это что такое? Ты что говоришь?!
Дела продолжались в тишине. Дочь подавала тарелки, то резала овощи. Стук ножа об деревянную доску громкий, возможно Диана представляла там своего врага.
Виктория пришла на кухню, сидя за столом, водя пальцами по экрану своего нового iPhone «Который наверняка новый ухажёр подарил!» — считала завистливая сестра. Вика смотрела на всё высоким взглядом, делая вид: для неё всё вокруг сделано. Посмотрела на Диану, сделав недоуменное лицо ровно выщипанными бровями. Легко вздыхая, облокотилась на грубый деревянный стул, положа ногу на ногу — внимательно осматривала дом. Это бесило Диану, крутясь вокруг своей сестры, как служанка, клала ей под руки тарелку, вилку, ложку.
«Наконец-то уселись за стол, казалось бы «как настоящая семья»».
— Викулечка, — сказала мать, — тебе салатик наложить?
— Да, мам, только немного, — сказала протяженным голосом Вика, смотря, сколько ей накладывают, — всё! Достаточно.
— Мам, наложи мне тоже! — сказала грубо Диана, мама странно посмотрела, всё же наложила. — Или Диана будет сама накладывать, а Вика нет.
— Сестрёнка, — смеясь говорила Вика, — ты что?! В телефон свой переиграла?
