До и после (ЛП) - Миллс Эмма (книги полностью .TXT) 📗
Сцена с мистером Уиллоби была, как всегда, захватывающей, но я никак не могла сосредоточиться. Я часто отрывалась от страницы и смотрела на Фостера и Эзру. Фостер несколько раз пропустил мяч, который бросал ему Эзра, но потом, кажется, приноровился. Эзра давал советы слишком тихим голосом, чтобы я могла расслышать со своего места, но голос Фостера был громким и четким, он спрашивал, что сделал не так и как это исправить. Это странным образом располагало к себе. Фостер, кажется, действительно хотел учиться.
Через некоторое время они пришли передохнуть. Эзра выпил бутылку воды, а Фостер в своем обычном бессвязном стиле озвучил все, что они успели сделать.
— …и Эзра сказал, что именно так он научился, что они делают то же самое! А дальше мы будем делать… что мы будем делать дальше, Эзра?
— Борьба за мяч.
Фостер побледнел:
— Но… Я думал, я не буду участвовать в борьбе за мяч.
— Сбить с ног могут любого.
Фостер не ответил.
Эзра поставил свою воду и придвинулся ближе к тому месту, где сидели мы. На меня он не смотрел. Кажется, это обычное поведение для Эзры — отрицать существование любого, кто для него не важен.
— Чего ты боишься? — спросил он.
— Будет больно.
— Да, возможно, будет больно. И что?
Фостер просто моргнул.
— Ты когда-нибудь играл в настольные игры?
Фостер практически поклонялся «Parker Brothers».
— Да.
— Какая твоя любимая?
Он состроил задумчивое лицо:
— «Монополия».
— Хорошо. Допустим, «Монополия» была бы контактной игрой и тебе давали бы подзатыльник каждый раз, когда проходишь «Старт». Ты будешь играть дальше?
— Зачем подзатыльник? В этом нет смысла.
— Почему нет?
— Потому что это не имеет отношения к игре. Это ничего не дает. По крайней мере в футболе… — Фостер замолчал.
Эзра кивнул:
— Ты получаешь удар ради чего-то. Если тебя собьют, но твоя команда выиграет первый даун или тачдаун, то это не зря, не так ли?
— Да.
Эзра выглядел удовлетворенным, но я знала Фостера. На его лице все еще отражалось беспокойство. Это будет нелегко.
— Но… я имею в виду, от знания того, что это не зря, не станет менее больно.
— Да, но разве тебе не будет лучше от осознания, что твоя боль помогла команде достичь результата? Смотри. Ты можешь забивать, и это здорово, но тренеры должны знать, что могут поставить тебя на поле и им не придется волноваться о том, где ты и что делаешь, собьют тебя или нет.
Это была самая длинная фраза, которую я слышала от Эзры. Я поняла, что уставилась на него, когда его глаза встретились с моими на долю секунды. Я вернулась к своей книге.
— Может, если я буду очень хорошо бить, им будет все равно? — сказал Фостер.
Эзра вздохнул:
— Давай просто закончим на сегодня, ладно? Иди возьми мяч.
Фостер побежал туда, где чуть поодаль в траве лежал мяч.
Неожиданно Эзра сорвался с места. Не успела я закричать, окликнуть или предупредить Фостера, как Эзра бросился на него и повалил на землю.
Мгновением позже с моих губ сорвался крик.
Я вскочила на ноги и побежала. Эзра поднялся с земли. Фостер все еще лежал, он выглядел немного ошеломленным.
— Да что с тобой такое? Ты мог сделать ему больно!
— И лайнмен может сделать ему больно, вот так они и делают.
— Он маленький, ты не можешь просто сделать это!
— Эй, Дев, у тебя есть «Клинекс»?
— Я пытаюсь помочь. Он должен знать, как это делается.
Фостер дернул меня за рукав.
Я посмотрела вниз. Из носа у него лилась кровь.
— Елки-палки.
Я знала, что Фостер склонен к носовым кровотечениям. Уверена, что сильный ветер или косой взгляд могли спровоцировать нос Фостера. Но я все равно сердито зыркнула на Эзру.
— Посмотри, что ты наделал.
— Он в порядке. — Эзра поставил Фостера на ноги. — Ты в порядке.
Было в его взгляде нечто такое, что делало это больше вопросом, чем утверждением.
Фостер зажал нос измазанными кровью ладонями и с умным видом кивнул.
Я схватила его за локоть и потащила через поле.
— Мы уходим.
— Ты видела это, Дев? Видела, как он меня повалил?
— Да, видела, я сидела прямо там.
— Меня повалил Эзра Линли. Когда мы вырастем и Эзра станет профессионалом, я буду смотреть телевизор со своими детьми и говорить, что вот этот парень меня повалил.
Я посмотрела на Фостера, только чтобы увидеть, как губы под его окровавленными руками сложились в широкю улыбку.
— Брось, Фостер. Он придурок, и ты не должен позволять ему так шпынять себя.
— Он не шпынял меня, он меня учил.
Когда мы подошли к машине, я дернула свою дверь и захлопнула ее за собой с такой же силой.
И только когда мы подъехали к дому, я поняла, что забыла на поле «Чувство и чувствительность». К тому времени как я высадила Фостера и вернулась обратно, книги, как и Эзры Линли, уже не было.
11
День труда [8] — по-настоящему последний сладкий вкус уходящего лета. Последнее «прощай» перед тем, как все понедельники снова станут рабочими буднями. Я попыталась выжать максимум из выходных, последовавших за тренировкой Эзры и Фостера.
Но они закончились, и на перемене Рэйчел Вудсон загнала меня в угол в коридоре.
— Ты сердишься? — спросила она без предисловий.
— Ч-что?
— Из-за сумки для фотокамеры. Слушай, все не так плохо, как кажется. Ты просто укажешь в заявлении «помощник фотографа» или «технический администратор «Геральд». Ты, возможно, могла бы даже притянуть спортивные внеклассные занятия, типа «помощник по спортивной документалистике» или что-то вроде. Так что это не так уж плохо, видишь?
«Помощник по спортивной документалистике» звучало намного лучше, чем «девчонка с камерой».
— Я не сержусь.
— Хорошо. Ведь если бы я тебе все рассказала, ты бы не согласилась, потому что никто не соглашается, даже девятиклассники. Так что все к лучшему.
— Ох, верно.
— Но что я действительно хотела обсудить с тобой, так это твою идею о спортивной статье.
— Какую идею?
— О том, как школьный футбол стал таким расчетливым.
Насколько я помню, это была идея Рэйчел, но она не дала мне времени возразить.
— Понимаешь, я очень хочу написать об этом, но я так загружена. Я подумала, может, ты могла бы провести для меня подготовительную работу, взять несколько интервью и все такое? Я распечатаю список вопросов, а ты потом сможешь добавить это к своему резюме. Я даже укажу тебя как соавтора. — Последнюю фразу Рэйчел произнесла с таким выражением, будто предлагала мне одну их своих почек.
— О-о... ну, я думаю...
— Я хочу, чтобы основой статьи стал вопрос о том, насколько будущая карьера в студенческом футболе зависит от школьной статистики игрока. Я уже отправила кучу электронных писем разным спортивным рекрутерам и руководителям программ в колледжах по всему штату, но мне нужна точка зрения ученика, поэтому я хочу, чтобы ты взяла интервью у Эзры Линли, хорошо?
— Почему...
— Ни у кого нет таких показателей, и никого так не осаждают рекрутеры. Он заткнет за пояс всю команду. Я распечатала тебе список вопросов, поскольку у меня нет твоей электронной почты. — Она сунула мне пачку бумаг, и я озадаченно взяла ее. — К слову, мне понадобятся твои контакты. Так что буду очень признательна, если ты как-нибудь сообщишь их мне.
Я открыла рот, чтобы заговорить.
— Спасибо, Девон, ты лучшая.
И она ушла.
Я пошла дальше по коридору и, завернув за угол, увидела, как из своего кабинета вышла миссис Уэнтворт с большим рекламным листом.
— О, Девон! — просияла она. — Ты-то мне и нужна.
Она продемонстрировала мне плакат. На нем большими веселыми буквами шрифта «Comic Sans» описывалась предстоящая поездка в Университет Ридинг. Под описанием было восемь строчек для имен, и на верхней уже было отпечатано мое.
— Я связалась с представителем Ридинга и все устроила, — проговорила миссис Уэнтворт, прикрепляя рекламный плакат к информационной доске, которая висела рядом с ее кабинетом. — Мы поедем в четверг и останемся там на ночь. Ты можешь спать в студенческом общежитии, сидеть на уроках, все.
