И телом, и душой (СИ) - Владимирова Екатерина Владимировна (книги полностью бесплатно .txt) 📗
- Мы его купили два года назад, - проронила Лена, начиная улыбаться ему в ответ. И так светло, тепло!..
- Я же говорю, - пора на свалку! – махнул он на него рукой. – Ты согласна?
Она улыбается, сначала неуверенно, несмело, а потом губы ее растягиваются в откровенной улыбке, она понимает, что это означает, все это изменение. Для нее, для него, для них и их общего будущего без оглядки на то, как было раньше. Потому что это им совершенно не нужно сейчас. У них есть настоящее, и они будут строить будущее именно на нем! На том хрупком, недолгом, чувствительном, но радужном настоящем, которое они смогли построить, переступив через предательство, боль и свои ошибки.
- Я хочу зеленые шторы, - сжимая его ладони, прошептала она. – А обои... пусть будут терракотовыми.
- И оранжевый диван, - выдает вдруг Максим.
- Оранжевый? – ее брови подскакиваю вверх, а улыбка не сходит с лица, освещая его.
- А что? – усмехается он. – Очень даже ничего будет, - он хмурится. – Или нет?..
Лена наклоняется и нерешительно касается его щеки пальцами. Проводит по гладко выбритой коже.
- Оранжевый, значит, оранжевый, - выдыхает она, а Максим, сглотнув, прижимается к ее руке сильнее.
- Я хочу, чтобы мы начали нашу жизнь с чистого листа, - говорит он тихо. – Просто перечеркнули то, что было, и начали жизнь с начала. С самогоначала, - подчеркивает он. – И наш малыш, - он нежно касается ее огромного живота, - должен родиться с ощущением тепла, доброты, света и любви. А то, что было, оставим в прошлом. Оно не достойно даже воспоминания.
Он посмотрел на нее, Лена плакала. Слезы катились по ее щекам, а он, испугавшись, схватил ее за руку, прижался губами к ее губам, стал снимать соленые капли, испивая ее боль, забирая ее себе. Ей нельзя!..
- Ну, что ты, родная, - шепчут его ставшие вмиг сухими губы, - что ты?.. Не плачь, не плачь... Все будет хорошо, веришь? – он целует ее щеки, виски, нос, подбородок, отстранившись, заглядывает в глаза: - Ну, если так хочешь, можем купить и не оранжевый диван, мне не столь важно в принципе...
И Лена, не сдержавшись, начинает смеяться сквозь слезы.
А он сидит, будто пораженный, и смотрит на нее. Дышит часто-часто, в висках гудит, ревет, бьется.
Она смеется. Она вновь смеется для него. Улыбается. Как тогда, много лет назад, в прошлой жизни. Он вновь увидел ее улыбку, и сердце зашлось от нежности и тепла. Оказывается, в жизни не бывает ничего более важно, кроме вот этих моментов лилейной нежности и тепла.
Стремительно наклонившись к ней, он шепчет ей в висок:
- Я люблю тебя, - и не боится уже говорить это. – Люблю!..
Не боится давать, не боится признаваться, он уже ничего не боится, - потому что она, наконец, рядом с ним. И он чувствует ее. Каждой своей клеточкой, каждой частичкой своей души, каждым биением сердца ощущает ее дыхание, и каждым новым вдохом дышит с ней и для нее. Она для него – весь мир.
Этого не объяснить словами, не показать на пальцах, не разъяснить не посвященному, это нужно прочувствовать. Это нужно найти в себе, ощутить этот трепет, эту дрожь – одну на двоих, различить невидимую нить, что связывает людские судьбы. Различить, признать, принять и не надорвать ее, не разрушить связь. Не идти против течения, а смириться. И тогда восторг будет наивысшим.
Такое чувство!.. Его не описать словами. Будто полет, словно паришь в высоте небес, над облаками, окрыленный, одухотворенный... возрожденный?.. Из пепла. Из пыли. Из ничего. Из пустоты и одиночества. Никогда не имевший ничего, а сейчас обретший все, о чем и мечтать не смел. Полный, цельный, нужный, что-то из себя представляющий. Так низко павший, но нашедший в себе силы подняться с колен и воспарить к небесам. Против течения, против ветра, против всех, против себя и судьбы, которая пыталась развести их в разные стороны так же усердно и рьяно, как когда-то желала их свести. Против законов природы, которые тоже восставали против них. Не сдавшийся, не проигравший, не сдавшийся, а продолжавший бороться. И выигравший главный приз всей своей жизни – любовь. Только она стоило того, чтобы так рисковать. Только она, только то, что было между ними сейчас. Нежность, ласка, притяжение не только тел, но и душ, страсть и чувственность, доверие и понимание. Во всем этом – сама жизнь!..
Такое странное ощущение... будто весь мир принадлежит тебе. Он там, где-то внизу, а ты паришь, ты летаешь, держась за руки с той, которая стала тебе всех дороже.
И ничем не объяснить этого чувства - оно не объяснимо. И никак его не нарисовать - картина написана райскими красками. И не увидеть – это подвластно лишь избранным.
Это - само чувство, вся суть того, что есть в мире. Восторг, трепет, радость, щедрость, - сияющее, безграничное счастье. Единения не только тел, но и душ. Бесконечный полет в саму вечность.
И в такие моменты понимаешь, как порой не важны все эти мелочи жизни, которые когда-то казались наиважнейшими. Все это лишь мусор, мишура, ложь. А главный приз?.. Ты получил его. Он у тебя в руках, ты держишь его на ладони. Только не отпускай, не дай ему уйти! Потому что если он впорхнет бабочкой и улетит, то больше не вернется. Держи его, сожми в руке, и он останется с тобой навсегда...
Они купили новые шторы, зеленые, как и хотела Лена. И диван – оранжевый, как хотел Максим. Совершенно не вписавшиеся в обстановку, никак друг с другом не сочетающиеся, но... отчего-то любимые и бесценные. Их совместное детище, как кошка или собака. Дорогое, сокровенное, важное. Общее.Они сделали это вместе, не в одиночку, как когда-то, в той, другой жизни, - здесь они были одним целым. Они были цельными и сильными, справившимися со всем и вставшими с колен после потрясений и бед.
Конечно, они не сразу пришли к этому. Жить вместе под одной крышей сейчас было непривычно, ново, даже немного страшно. Поначалу. Будто привыкаешь, осматриваешься, оцениваешь обстановку, детали, людей, которые находятся рядом. Заново узнаешь его – самого важного и дорогого для тебя человека. Да, ты его знаешь, и все же – он другой. И это перемена не столько поражает и удивляет, сколько побеждает к открытию, притягивает, привлекает, вызывает глубочайший интерес. Тревожит, волнует, влечет.
И такой свой незнакомецстановится частью твоей жизни. Оказывается, он всегда был этой частью...
Они были несмелыми, даже немного неловкими, но прощали это друг другу. Вначале, казалось, даже смущались, когда, просыпаясь, обнаруживали друг друга в одной постели. Не странно ли?.. Но в этом и была суть, в этом было всё. Они узнавали друг друга так, словно никогда и не были знакомы, словно два человека, случайно столкнувшиеся в этом мире, решившие во что бы то ни стало бороться за свою любовь.
Не сразу, легкой поступью, короткими шажками, мерно и неспешно они двигались к намеченной цели...
Не это ли называется вторым шансом? Тем самым, что позволяет начать жить сначала, действительно, с чистого листа, перевернув исписанную растекшимися чернилами страницу?! Не в этом ли видна рука судьбы, решившей дать им этот шанс - переиграть жизнь, одну возможность прожить ее сначала. С самого начала. Снова влюбиться друг в друга. Снова встречаться в кафе и гулять по улицам города, сетуя на внезапно начавшийся теплый дождь и скрываться под зонтом. Снова улыбаться, глядя на игравшее в лужах солнце, смеяться над шуткой, услышанной или произнесенной. Просто жить. Заново жить и растворяться в этом новом, знакомом, но таком... другом любимом человеке! Не это ли чудо? Не это ли благодать? Не это ли благословение небес? Высшая данность, дар за годы пустоты и одиночества, тьмы и туманности?..
А теперь... ты просыпаешься утром и видишь ее рядом с собой. Она еще спит, прижавшись к тебе еще ночью, будто ища поддержки, заботы, внимания, неосознанно потянувшись к тебе. И это вызывает на лице не просто улыбку, но, кажется, улыбается даже душа, осветленная, освещенная, пронизанная внутренним светом твоей сущности. И ты смотришь на нее, твою родную, любимую женщину, и замираешь. Кажется, на мгновение даже дышать перестаешь, так сильно бьется сердце в груди, его биение будто срывается с губ. А она улыбается во сне. Поджав под себя ладошку, улыбается для тебя. И все внутри расцветает. Ты тоже улыбаешься, просто потому что на сердце легко. А ты уже и забыл, что значит ощущать эту легкость.
