Гадкий утенок - Джоансен Айрис (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
– Кстати, меня зовут Фил Джонсон.
– А я – Пэт Данциг. – Она включила свет, взяла у него бланки. – Вот, кладу на видное место.
Джонсон наблюдал, как легко и грациозно движется она по комнате. Мила, очень мила.
Медсестра выключила свет, а Фил взял у нее связку ключей.
– Дайте-ка я вам помогу. – Он повернул ключ, проверил ручку.
– Вот так. Спасибо, Пэт. Вот ваши ключи. Давайте я провожу вас до паркинга.
– Ну уж это необязательно.
– Необязательно, но приятно, – улыбнулся Фил. Десять минут спустя он неохотно распрощался с Пэт, которая умчалась прочь на мотоцикле. Замечательная девушка! Жалко, нет времени познакомиться с ней поближе. Джонсон бегом пересек стоянку и нырнул в подъезд.
Через несколько минут он уже входил в темную регистратуру.
Свет включать Фил не стал, а сразу же направился к столу и включил компьютер. Свечение монитора не будет видно снаружи, а необходимости в дополнительном освещении нет.
Клавиатура ласкала пальцы знакомым прикосновением. Слишком знакомым. Как это похоже на гладкую кожу любовницы. Восхитительное ощущение, неизменно возбуждающее. Хватит слюни распускать, быстрее за работу, сказал он себе.
Пароля Фил не знал, поэтому пришлось несколько минут повозиться, чтобы войти в систему. Детские игрушки, ничего сложного.
Итак, Нелл Калдер.
Ее перевод в Вудсдейлскую клинику уже введен в файл.
Отлично. Фил стер эту информацию и отправился разыскивать карточку Нелл Калдер в бумажной картотеке. Скорее всего карточки там не окажется – но лучше все-таки проверить. Современным миром правят компьютеры. Клерки обычно ленятся делать распечатку и хранят всю информацию прямо в памяти машины. Если понадобится бумажка, проще распечатать ее, чем копаться в ящиках. Никого не удивит, если в картотеке бумажки не окажется. Ну, в крайнем случае, решат, что регистратор засунул ее куда-нибудь не туда. Люди – не компьютеры, им свойственно ошибаться.
Наклонившись к клавиатуре, Фил ввел в файл необходимые сведения и вышел из программы. Какое-то время он сидел без движения, глядя на зеленый светящийся экран. Это зрелище было ему желанней, чем самое прекрасное женское лицо. Может быть, немного позабавиться? Порыться в файлах, поискать, не найдется ли чего-нибудь интересненького.
С тяжелым вздохом Фил выключил компьютер. Дело есть дело. Увлечение компьютером – штука опасная. Недаром он продал свою любимую машину и сменил профессию – выучился на медбрата. Николас дал ему новый шанс в жизни, было бы глупостью все испортить, поддавшись искушению.
Он встал, сунул карточку Нелл Калдер под мышку и двинулся к двери. «Помогая» закрыть Пэт дверь, Фил незаметно заклеил язычок замка клейкой лентой. Повезло ему с сестричкой. Иначе пришлось бы возиться с отмычками, это сильно усложнило бы дело.
Фил оглянулся, с тоской посмотрел на компьютер и закрыл за собой дверь.
Все прошло гладко. В конце концов, не такая уж плохая у него теперь работа – Филу нравилось иметь дело с живыми людьми, помогать им, поддерживать их. Бедняжка Нелл, она так нуждается в утешении. Должно быть, попала в скверную передрягу. Иначе Николас не велел бы ввести в ее файл такую зловещую запись: «Умерла от ран в 2:04. Тело отправлено в бюро ритуальных услуг Джона Бнрнбаума».
3.
– Это она?
Таня вынула из открытой папки, лежавшей на столе Джоэла, фотографию. Внимательно изучила ее, кивнула:
– Хорошее лицо. Душевное.
– И каким же образом, позволь спросить, ты пришла к такому выводу? Где ты усмотрела душевность, в глазах?
Таня взглянула на широко расставленные карие глаза женщины на фотографии, покачала головой:
– Нет, губы. Смотри, какие они… живые. Оставь ей рот таким, какой он сейчас.
– Пожалуй, он широковат. Нарушит симметрию.
– Кому нужна симметрия? Она холодная. Я бы на месте этой женщины не хотела бы выглядеть холодной.
Тебе это не угрожает, подумал Джоэл.
– По-моему, Галатею создаю я, а не ты, – сказал он вслух.
Мне что, уйти? – обиделась Таня. – Он улыбнулся, пододвинул ей стул. – Можешь мне помочь. Пациентка на контакты не идет.
– Бедняжка. Труднее всего перенести первый удар. Когда погибли мои родители и маленький брат, я тоже хотела умереть.
Таня впервые заговорила о своей семье.
Джоэл спросил:
– Они что, погибли в один день?
– Нет, отец был солдатом. Сначала убили его. А мать и брат погибли через год, на улице, от пуль снайпера. Они шли к колодцу за водой. – Таня все смотрела на фотографию Нелл. – Хуже всего – одиночество и беспомощность. Когда у тебя отобрали все, жить становится незачем.
– В чем же ты нашла смысл?
– В гневе. Не хотела, чтобы они радовались моей смерти. – Она через силу улыбнулась. – А потом я нашла тебя, и моя жизнь снова обрела цель.
Джоэл был тронут ее словами и попытался скрыть это, пошутив:
– В чем же эта цель? Спасать меня от разрушительного воздействия кофеина?
– И от этого тоже, – задумчиво ответила Таня, а потом помолчав, сказала, постучав ногтем по фотографии: – Ты должен найти для нее цель в жизни.
– Давай займемся ее лицом вплотную.
Он нажал кнопку, и на дисплее появилось лицо Нелл Калдер.
– Скулы?
– Повыше, – ответила Таня. Джоэл поднял скулы чуть повыше.
– Достаточно?
– Еще чуть-чуть… Теперь хорошо. – Таня наморщила лоб. – Курносый нос нам ни к чему. Он по-своему симпатичен, но к скулам не идет.
Джоэл стер нос, пририсовал вместо него изящный, римский.
– Нравится?
– Пока не могу сказать. Давай дальше.
– Рот…
– Рот пусть остается.
– Тогда челюсть нужно сделать чуть помассивнее. – Он поправил линию подбородка. – А глаза?
Таня склонила голову набок.
– Можешь чуть поднять кверху уголки, как у Софи Лорен? – Для этого понадобится несколько швов.
– Зато эффект будет потрясающим, не находишь? Либер слегка изменил форму широко расставленных глаз. Все лицо сразу переменилось, в нем появилась сила, энергия, экзотичность. Однако крупный, чувственный рот придавал чертам уязвимость и женственность. Идеала классической красоты не получилось, но отвести глаз от этого лица было совершенно невозможно.
– Немножко от Софи Лорен, немножко от Одрн Хепберн, – прошептала Таня. – Неплохо, но над носом нужно еще немножко поработать.
– Еще бы, ведь я сделал его без твоих советов, – сухо заметил Джоэл.
– Он слишком тонковат. – Таня придвинулась к дисплею вплотную. – В принципе, уже хорошо. Из-за таких лиц в истории начинались войны.
– Ты имеешь в виду Елену Прекрасную? Пока наша Нелл на греческую богиню никак не похожа.
– По-моему, Прекрасная Елена не была богиней. Просто у нее было такое лицо, что мужчины никак не могли на него наглядеться. Задача ясна?
– А мы не перестараемся? – засомневался Джоэл – Перемена может оказаться слишком разительной. Ты подумала о психологической травме?
– Насколько я понимаю, она и так травмирована. Вряд ли превращение в Прекрасную Елену потрясет ее больше, чем то, что уже случилось. Если у нее больше нет смысла в жизни, пусть по крайней мере будет оружие. Это очень важно.
– Так вот почему ты захотела, чтобы я тебя оперировал?
Таня кивнула:
– Да. Шрамы для меня не имели значения, но я знала, что окружающим они не понравятся. Мне нужно было строить новую жизнь, а уродов люди сторонятся.
– Я могу сделать ей твое лицо, – улыбнулся Джоэл. – Оно не такое уж плохое.
– У меня очень хорошее лицо, но мне вовсе ни к чему, чтобы у меня появилась соперница. Рано или поздно ты признаешь, что не можешь без меня жить. Если будет две Тани, ты вконец запутаешься. Пусть уж лучше у нее будет свое собственное лицо. Давай-ка, сделай ей нос чуть-чуть потолще.
Танек встретил Джоэла, когда тот выходил из палаты Нелл. Дело было на следующий день, вечером.
– Ни о чем не спрашивай, – буркнул Джоэл и помахал листом бумаги. – Она без разговоров подписала согласие на операцию.
