Уровень ненависти: Сосед (СИ) - Краева Ирина Олеговна "kozyulya" (книги онлайн читать бесплатно .txt) 📗
Илона прибежала ближе к обеду и тут же была отправлена Кирой Алексеевной к деловым партнерам, обитавшим на другом краю города.
Мне кажется или она не позволяет нам контактировать, чтобы сохранить свою тайну? Так у меня есть номер Илоны! Другое дело, что я не стану о таком болтать. Это некрасиво, как минимум. Даже низко.
Буду надеяться, Кира Алексеевна задумается своей умной обычно головой о необходимости чуть более вежливо общаться с подчиненными. Никогда не знаешь, как жизнь обернется. Портить отношения направо и налево — не самый лучший вариант.
Попадись она более пронырливому сотруднику — и быть беде.
К обеду начальница определилась со своим отношением к произошедшему и вызвала меня уже куда более спокойным голосом.
— Присаживайся.
О, это что — то новое.
Поблагодарила коротко, заняла предложенное место, приготовилась внимать.
— Катя, разговор серьезный и личный. Ты понимаешь, что к чему, потому не стану ходить вокруг да около. Мне бы не хотелось, чтобы утреннее происшествие стало достоянием общественности. Думаю, Илона вполне разобралась в работе, что не узнала — освоит на месте.
Она замолчала, разглядывая маникюр. То ли ожидая моей реакции, то ли раздумывая, что еще сказать. Я же сидела и смотрела на руководителя, которая к сорока годам не научилась ни просить, ни говорить по — человечески.
Надеется, что я встану и уйду?
Или озвучу террористические требования?
Я не телепат. В подобной ситуации оказалась впервые и без четкого понимания, чего от меня хотят, проявлять инициативу не буду.
— Давай поступим следующим образом…
Кира Алексеевна вновь замолчала, выдерживая театральную паузу, а я уставилась на нее во все глаза, проявляя всю возможную заинтересованность и не рискуя подать голос. Пусть глаголет. Я — одно большое ухо.
Сердце билось как сумасшедшее, но страшно не было. Ни капельки. Скорее, какая — то нездоровая заинтересованность.
— Ты забираешь трудовую, получаешь индивидуальную премию в бухгалтерии, и мы больше не видимся, — выдавила попавшая в непростую ситуацию начальница и, обратив свое внимание к рабочему ноутбуку, застучала по клавишам. Видимо, пишет главбуху.
— Премию? — недоверчиво уточнила я. Неужели Машка права? И насколько правильно взять эту премию?
«Продаешься — продавайся дорого», — вспомнилась откуда — то фраза. И меня едва не передернуло от неприятной мысли. Гадко.
С другой стороны, золотовалютного запаса я не имела и отказываться было как — то глупо. Ведь можно считать внезапно свалившиеся деньги компенсацией морального ущерба?
«Ищешь оправдания», — подсказала совесть.
Вот же гадина! Нашла, когда отсвечивать!
— Да. Пятьдесят тысяч. И ты держишь язык за зубами, — глядя на меня в упор, обозначила цену сделки Кира Алексеевна.
«Пятьдесят тысяч!» — завопила вся моя меркантильная сущность, радуясь и танцуя. Да это две мои зарплаты! Как не радоваться?
— Хорошо, — машинально ответила я, поднимаясь. — Пойду подпишу документы. Зайду попрощаться.
— Это не обязательно. Всего тебе хорошего, Катя! — Кира Алексеевна раскошелилась на улыбку, не скрывая, что ее устраивает сложившийся расклад. Она расслабилась, чувство тотального превосходства вновь вернулось к привыкшей держать под контролем всех и каждого женщине.
Флаг ей в руки. А мне пора за премией.
— Прощайте!
Какое неожиданное увольнение. Радостное.
Только сейчас я в полной мере осознала, до чего же давила на меня и эта работа, и начальница в лице Киры Алексеевны. И коллектив, с виду добрый и милый, а по факту — страшно охочий до сплетен и свежего мяса.
Прощайте, не — друзья!
Здравствуйте, мои драгоценные нежданные пятьдесят тысяч очков свободы и опыта.
Жизнь прекрасна.
Я испытывала чистое и незамутненное чувство — счастье!
Надеюсь, хватит до вечера.
Глава 9
Когда — то давно, еще будучи студенткой, я подглядела у одногруппницы баланс банковского счета в телефоне. Случайно. Просто стояла рядом. И там была по тем временам невиданная сумма — семьдесят четыре тысячи. Помню, я даже загадала желание, чтобы и у меня когда — нибудь появилась такая неровная, но по — своему красивая (а по — моему — тем более!) сумма.
И вот, пожалуйста.
Не бойтесь своих желаний, они сбываются!
В нашем регионе без крутых связей сразу после выпуска столько не получают. Даже при увольнении.
Кроме того, мне еще выдали конвертик. Оказывается, традиция компании. Называется «на дорожку». Его я решила открыть дома, но что — то мне подсказывало, что и там лежит денежка.
Грубо говоря, у меня было целых три месяца, чтобы найти новую работу. Запас прочности в наличии. А если экономить, может, и все четыре. Можно вдумчиво и неспешно рассмотреть варианты, походить по собеседованиям и определиться с дальнейшими целями.
Если бы мне удалось быстро найти работу!
Я мечтательно вздохнула. С небес на землю спускаться решительно не хотелось, но устраивалась к Кире Алексеевне я не так давно, потому хорошо помнила, как тыкалась — мыкалась по собеседованиям после окончание университета. И как радовалась возможности пристроиться на любую должность в относительно приличную компанию.
Бабуля настаивала, что выбирать нужно по уму и обязательно с белой зарплатой. Объясняла, что порядочным девушкам надо уходить в декрет, имея копеечку за душой, так как на большинство мужчин надеяться нельзя. Мало ли что.
О декрете я пока и думать не думала, но рациональное звено в бабулиных словах как всегда присутствовало. Да и не лезла она с бестолковыми советами, рекомендовала то, до чего, поразмыслив, дошла бы любая здравомыслящая барышня моих лет. Другое дело, что в любви о здравомыслии забывают все. Или почти все.
Какая в любви я никто еще не знал. Бабуля почему — то очень переживала на этот счет. Если вспомнить бесконечные семейные сравнения, то я пошла в нее. Видимо, есть причина опасаться. Жаль, личная жизнь бабули — за семью печатями. А, может, и хорошо, что так сложилось. Кто его знает, что там за страсти бушевали.
Отчего — то вспомнился сосед. Интересно, какой он в любви? И вообще, какой человек? С виду он и симпатичный, и умный. Но есть подозрение, что вредный.
— Жадина, вот он кто, — выдала вслух.
Подъездное эхо гулко вторило моим обиженным словам.
— Вы о ком? — донеслось сверху и я испуганно дернулась. Не ожидала увидеть среди бела дня кого — то из соседей, а уж Андрея тем более.
Он стоял в строгом деловом костюме, черном, но в такую тоненькую белую полоску, что тот казался серым, и кипенно — белой рубашке, подчеркивающей смуглую от загара кожу. Хорош чертяка! ПрЫнц с картинки.
— Э — э-э. О вас.
Да ну что такое? Ну почему, почему мама не отрезала мне язык как обещала, когда я ругнулась при ней нехорошим словом? Сейчас бы немота пригодилась как никогда. Уж лучше, чем расписаться в собственной умственной неполноценности!
— Да вы что? — Андрей изогнул темные брови и картинно приложил руку к груди. — Я не такой! И мне совсем не было жаль того кофе, что вы нагло увели утром в кафе. Тем более, Мария быстро приготовила новый, еще и конфету выдала за моральный ущерб. Что там у вас случилось, что пришлось заниматься хищением в особо вкусных размерах?
Мужчина коротко хохотнул, и я расслабилась. Хорошо, когда хотя бы один из собеседников знает толк в тактичности и умеет вовремя перевести разговор. Мне такому еще учиться и учиться.
«Ты бы, Катя, сперва научилась вести этот разговор, не то, чтобы переводить!» — съехидничало мое второе я. Контраргументов не нашлось, пришлось покорно согласиться с внутренним голосом. Что есть, то есть.
— Извините, пожалуйста. Мне очень неловко.
Браво, Катрин! Полный раскаяния голос. Извиняющиеся нотки. Искренность на лице. Умничка. Прогресс налицо.
«Это потому, что ты не играешь. Действительно раскаиваешься. Продолжай в том же духе», — комментировала про себя, забыв выключить ехидность.
