Орхидея на лезвии катаны (СИ) - Тимина Светлана "Extazyflame" (электронные книги без регистрации txt) 📗
- Она не увидит. Кажется, они сейчас с Крамером в парке аттракционов? Елена тоже не появится, пока я не уеду.
Слова замерли на моих губах. Кажется, они сейчас были не нужны.
- Я не могу вернуться. Ты хотел честный ответ… я не могу!
- Сейчас не можешь?
- Я не могу это простить. Не требуй невозможного.
- Я умею ждать. И есть кое-что еще, что может повлиять на твое решение.
Кажется, я все же освободилась от этой отчаянной хватки, понимая, что он быстро ослабеет от кровопотери. Голова кружилась, когда я хаотично дергала ящики стола в поиске аптечки под ироничным взглядом Лаврова. О том, что он намеренно делал все, чтобы не позволить мне скатиться в панику, я сейчас не думала, как и о его словах. Вряд ли что-то заставит меня изменить решение. Впрочем, сейчас это было не главным. Мне пришлось шикнуть на миссис Майклз, которая зашла осведомиться по поводу кофе и растерялась. Подозреваю, я выглядела той еще красавицей с заплаканными глазами, растрепанной прической и кровавым пятном на светлой блузке. Еще и в компании раненого Лаврова, который ослепил ее обезоруживающей улыбкой. «All right! No doctor!» - успела крикнуть ей вслед, не в состоянии соблюсти все правила английского, просто понимая, какими неприятностями обернется ножевое в этой стране. Руки все еще дрожали, когда я все-таки отыскала коробку с надписью «medical» и кинулась к этому несостоявшемуся самоубийце, едва не рассыпав по полу бинты с тканевыми салфетками.
Вблизи порез выглядел не настолько глубоким, как я предположила вначале. В критических ситуациях я всегда становилась фурией, забывая напрочь про собственный страх и бессилие. Толкнула Лаврова на стул, не справившись с эмоциями.
- Да прекрати ты скалиться! – у него еще хватило наглости улыбаться, наблюдая за моими манипуляциями. Я не задумывалась о том, что расстегиваю его рубашку стоя на коленях, там, где он хотел меня видеть все это время. – Симулянт хренов!
Как я еще не вылила весь пузырек антисептика на его открытую рану! Искушение было, просто знала, что не заорет. Крови, слава богу, никогда не боялась, поэтому забыла напрочь обо всем подряд, оказывая первую медицинскую помощь тому, кого еще несколько дней назад хотела закопать живьем. Не сдержавшись, ударила по рукам, когда он вновь попытался запустить пальцы в мои волосы и прижать к себе – едва было остановившееся кровотечение возобновлялось с новой силой, стоило ему пошевелиться. Отшвырнула насквозь пропитавшуюся кровью губку на стол, не обратив на это внимания.
- Осторожнее с документами. Там клуб. На твое имя.
- Да ноги моей не будет в этом гребаном клубе! Хочешь, забирай обратно! – я все-таки закрепила повязку, надеясь, что правильно прочитала названия на пузырьках и не залила в открытую рану раствор гепарина. – Не понимаю, зачем ты это устроил! Или мне сделать то же самое, только с требованием оставить меня в покое?
- Ты так и не поняла, что я на все готов ради тебя, Юля?
- Даже вылечить свои садистские замашки и перестать вести себя как гребаный повелитель вселенной?
- Я не даю невыполнимых обещаний. Я тебе говорил раньше и могу повторить: характер и жизненный уклад не меняются! Если ты будешь со мной, я никогда не пойду против твоей воли, это все, что я пока могу тебе обещать. И ты сама хочешь принять меня именно таким. Это твоя сущность, моя девочка!
- Да кто ты, твою мать, такой? Долбаный психиатр? Кто тебе вообще сказал, что я сплю и вижу быть рабыней и не поднимать глаз выше пола?
Я еще не поняла, что сама помогла ему вывести разговор на тему, в которой он сомневался, и очень долго.
- В левом отделении кейса флешка. Ты сама все поймешь, когда просмотришь запись. Но сделаешь это, когда я уйду.
- Куда ты уйдешь? Отрубиться за рулем? Истечь кровью в дороге? Или меня вместе с Крамерами под статью подвести решил? Это ножевое ранение! Ни одна больница не оставит это без внимания!
- Ты недооцениваешь коррупцию, моя девочка. Пара швов, и к вечеру можно танцевать рок-н-ролл. К тому же я воспользовался такси, мне не придется напрягаться за рулем.
Я осторожно застегнула пуговицы на его рубашке. Это не имело смысла, она была разрезана почти полностью. Отыскала в баре Брайана бренди и осторожно наполнила два бокала.
- Что на флешке?
Лавров ответил не сразу. Мне показалось, что он колебался, жалел о собственных опрометчивых словах, но все же решился.
- Перед смертью Алекс записал обращение. Ты не должна была его увидеть. Но видит бог, все зашло слишком далеко. Я не справился со своими чувствами к тебе и не оправдал его доверия. Поэтому ты должна сама решить, сможешь ли это простить и остаться со мной.
- Алекс? – я не успела передать ему бокал, сделала судорожный глоток, чувствуя, как алкоголь опалил гортань. – Почему он записал обращение для тебя?! Он знал, что ты жив? Как такое возможно? Почему не знала я?!
Впервые в его глазах спектр эмоций оказался непонятным для меня. Когда он заговорил, я буквально содрогнулась от тех ноток, что проскользнули в его голосе. Ощущение было запредельным: словно этот человек был готов принять на себя все удары сразу, только бы они не коснулись меня.
- Потому что он знал, что ты не перестала любить меня все эти годы. Не спрашивай, как и почему. Просмотри запись, и возможно, все станет на свои места.
Эпилог
Она уведет тебя полем, петляя по новому снегу,
лесом, глухими тропами, до самого дикого берега,
и ты не собьешься с дыхания,
ты не собьешься с ритма,
и ты проглотишь свой стон и все эти новые рифмы.
…
Совершенный охотник, как тень, как дыхание за спиной,
он так удивится, что ты оказалась совсем иной!
(с) В Засаде
Я опускаю на гранит надгробия белые розы. Их ровно тридцать, как и всегда. Смотрю в его грустные глаза на фотографии и в который раз с трудом сдерживаю слезы. Прошло столько времени, а безмолвный крик «как ты мог?» летит над погостом, слегка присыпанным белым снегом. Я закрываю глаза, но это не сможет стереть из памяти последний образ моего погибшего супруга. И его слова, которые располосовали мое сердце куда сильнее, чем это могли сделать все его катаны, вместе взятые.
На той записи Александр не улыбается. Я редко видела его таким. В глазах сталь, губы плотно сжаты, но слова режут посильнее лезвия. Я понимаю, он обращался не ко мне, но от этого не легче.
«Если ты это слушаешь, я не успел. Я не верю в рок и карму, если бы все повторилось, я бы сделал точно так же. Ты бы никогда не приблизился к ней даже на расстояние выстрела!»
«Можешь утешиться тем, что она так и не смогла тебя забыть. Это не ее вина, поэтому я никогда не мстил ей за подобное проявление чувств не ко мне, за остатки воспоминаний. Если я не переживу операцию, хочу, чтобы ты знал: прежде всего для меня важно, чтобы она была счастлива. И я уповаю на твое благоразумие, если не сможешь удержать своих демонов в узде, лучше не пытайся…»
«Она не придет к тебе, если ты просто протянешь руку. Юля – одна из тех уникальных женщин, чью любовь и преданность можно только завоевать. У каждого свои методы, иногда они на грани фола. Я до сих пор не уверен в том, правильно ли поступаю, но знаю: она не будет счастлива ни с кем, кроме тебя. Достаточно ли у тебя сил и самоконтроля, чтобы не перейти черту, получив мое благословение?»
«Ты знаешь, что делать с клубом. Мой сын долго сопротивляться не станет. Сама она с этим не справится, просто используй его как возможность стать ближе и вернуть то, что по своей глупости и гордыне сам упустил…»
«Сделай все правильно. Твое счастье сейчас в твоих руках. Не мсти ей за то, что она была со мной, в этом нет ее вины. Знаю, она будет сопротивляться. Но только ты в силах сейчас сделать ее счастливой снова…»
«Я бы не хотел, чтобы она узнала о нашем разговоре, но, если ее сопротивление пойдет в ущерб ей же самой, тогда можешь показать ей эту запись. Только держи ее крепче, ей будет больно от подобного…»
