Дикая Роза - Альварес Анна (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Беседа братьев с Кандидой у нее в комнате не только не развеяла их тревоги, но привела их в еще более тяжелое настроение.
— Дульсина утверждает, что ты напала на нее с ножницами в руке.
Кандида не могла допустить такого. Она ничего не помнила и считала, что Дульсина, как обычно, лжет.
Рохелио напомнил ей, что когда они вошли в комнату Дульсины, то Дульсина целилась в Кандиду из пистолета, а на полу лежали ножницы.
— Ножницы? — непонимающе смотрела на него Кандида. — А зачем мне ножницы?
Когда ей сказали, что причиной ее попытки напасть на сестру могло быть то, что Дульсина помирилась с Федерико Роблесом и виделась с ним, Кандида широко открытыми, удивленными глазами посмотрела на братьев и спросила:
— С каким Федерико Роблесом?.. С отцом моего ребенка?..
Им стало ясно, что дела ее плохи.
Эта девушка забавляла мадам Рубье. Желание работать так и рвалось из нее. Она с ходу начала искать, к чему бы пришить пуговицу, чтобы хозяйка ателье «Модное платье мадам Рубье» могла убедиться в ее умении и прилежании.
Розе очень хотелось самой найти работу, не пользуясь ничьей протекцией. Ей казалось, что она нашла ее, и она дорого бы дала, чтобы понравиться этой француженке, еще более важной, чем тот метрдотель-француз в Мансанильо.
— Мне нужна работница, — сказал мадам. — Если у тебя будет получаться, я тут же прибавлю тебе оклад.
Они договорились, что Роза приступит к своим обязанностям завтра с утра. Роза отправилась домой в радостной надежде, что хоть с работой у нее все наладится…
Мадам Рубъе пошла в соседнее кафе выпить чашечку кофе, а вернувшись, застала в ателье свою заказчицу, одну из самых богатых и красивых, которой не так давно она шила свадебное платье.
Ее звали Леонела Вильярреаль. Мадам Рубье поинтересовалась, как поживает ее платье. Леонела с сожалением сообщила, что платье не принесло ей счастья, и она хотела бы сшить новое, еще более роскошное. Леонела надеялась, что уж это-то платье будет счастливым для нее и ее жениха Рикардо Линареса…
Мадам достала альбом мод с новейшими фасонами, и обе женщины склонились над ним.
День для Рикардо разделился на две части, резко контрастировавшие друг с другом. Большую часть дня он провел в психиатрической лечебнице, следя за тем, как устроят Кандиду, которую больше нельзя было оставлять без медицинского присмотра и лечения.
Матушка Мерседес, монахиня, старшая по уходу за больными, успокоила его, убедила, что его сестре будет здесь хорошо, все к ней будут добры и внимательны.
Вечером же Леонела уговорила его пойти с ней в дискотеку.
Вот уж где был настоящий сумасшедший дом! Музыка гремела так, что посетители дискотеки, общаясь между собой, орали, и все равно плохо слышали друг друга. Разноцветные, мигающие, переливающиеся, кружащиеся огни то били прямо в глаза, то разом ослабевали, создавая обстановку чего-то греховного, запретного, а потому и желанного.
Леонела была тиха, внимательна и покорна. Почти на ухо, иначе бы он ее не расслышал, она говорила о том, что чувствует себя виноватой перед ним, он столько из-за нее перенес. И еще ей неловко за то, что она вытащила его из дому против его воли.
Рикардо, впрочем, считал, что она правильно сделала: довольно ему сидеть взаперти.
Может быть, она хочет потанцевать? Ну еще бы не хотеть! Она только и ждала, чтобы он пригласил ее. Во время танца она призналась, что это прекрасное чувство — ощущать себя в его сильных руках.
— Ты меня поцелуешь? — спросила она.
И Рикардо поцеловал ее. Потом он предложил ей поехать к нему на квартиру. Она улыбнулась ему признательно и обещающе.
Щенок Рохелио устал от бесплодных попыток запрыгнуть на кровать, где лежала Роза, чтобы поиграть с ней. Кровать была слишком высока для него, а жестокая хозяйка не хотела ему помочь. Поэтому он жалобно скулил от досады на свой слабый прыжок и еще от обиды на попугая Креспина, хохочущего над ним и вопящего время от времени непонятное слово:
— Кр-ретин! Кр-ретин!
Может, он кричал что-то другое, например, свое имя, в котором у него не получался звук "с", но Розе слышалось то же, что и щенку.
И слово это ей не к кому было отнести, кроме как к Рикардо, так глупо, так отчаянно глупо испортившему жизнь и ей, и себе.
— Что это у тебя в руке? — спросила ее Томаса, чуть не наступившая на взвизгнувшего и наконец оставившего свои безнадежные попытки запрыгнуть на кровать щенка.
— Ключи от квартиры муженька моего… Забыла вернуть.
— Хочешь, я отнесу?
Но Роза сказала, что завтра сама забросит ключи. Когда пойдет на работу, это по дороге. Откроет дверь, оставит ключи, а выходя, захлопнет — там замок такой, что позволяет сделать это.
В ярком малиновом купальнике, который ей очень шел, Ирма увлеченно занималась на тренажере, помогавшем ей полностью восстановить силу мышц, потерянную за долгие дни ее болезни.
Зазвонил телефон. Она сняла трубку в полной уверенности, что это Ольга, собиравшаяся навестить ее. Но услышала голос лиценциата Роблеса.
— Что тебе надо? — спросила Ирма холодно.
Он сказал, что у него есть добрые вести. Добрые, разумеется, для него.
— Ты думала, что разделалась со мной. Признаться, я поначалу тоже так решил. Но оказалось, что я посильнее и твоей злобы, и твоей мстительности… Мы с Дульсиной помирились и снова будем жить вместе.
Она слушала молча.
— Так что, увы, Ирма, ты не добилась того, чего хотела.
— Так же как и ты, когда нанял убийцу, чтобы покончить со мной, — услышал он в ответ.
Некоторое время в трубке была гробовая тишина. Потом он насмешливо спросил:
— А у тебя есть улики? — И повесил трубку…
Когда Ольга вошла, она не узнала подругу. Веселая и спокойная после реванша, взятого у лиценциата Роблеса, Ирма вновь выглядела если не больной, то такой мрачно-сосредоточенной, что Ольга кинулась к ней с расспросами.
— Что же ты намерена предпринять? — спросила Ольга, выслушав рассказ подруги.
— Убить его, — без раздумья ответила Ирма.
Ольга стала убеждать ее, что нельзя всерьез говорить об этом. Но Ирма стояла на своем.
— Он ведь собирался убить меня. У него не получилось. Теперь я хочу убить его. У меня получится.
Розе хотелось поскорее отнести ключи на квартиру Рикардо, чтобы покончить с этой страницей своей жизни и целиком посвятить себя своей новой работе, чтобы ни от кого не зависеть и помочь матушке Томасе.
Но когда она подымалась по знакомой лестнице, она не могла не испытывать острейшее чувство тоски по тем нескольким счастливым дням, которые они с Рикардо провели здесь.
Открыв дверь и войдя в прихожую, она сокрушенно покачала головой:
— Как бы славно нам здесь жилось, веди ты себя как человек.
Она заглянула в спальню. И отшатнулась. «Это уж слишком!» — горько бормотала она, спускаясь по лестнице и пытаясь отделаться от неотвязного видения: спящих Леонелы и Рикардо, их голов на одной подушке в спальне, где Роза и Рикардо были так счастливы…
Мадам Рубье обратила внимание на то, что ее новая работница, хоть и окунулась в работу со всей душой, а движения ее неверны и, похоже, Розу даже пошатывает.
— Что с тобой, малышка, тебе плохо?
Роза отрицательно помотала головой. Но хозяйка заметила на глазах у нее слезы. Сделав еще несколько шагов, Роза вдруг пошатнулась и, чтобы не упасть, присела.
Мадам Рубье подбежала к ней:
— У тебя обморок?
— Голова немного кружится.
Мадам внимательно посмотрела на нее:
— А скажи-ка, ты ведь не замужем?
— Нет, сеньора.
Роза постаралась выпрямиться.
— Ну тогда можно не опасаться, что ты беременна, — весело сказал хозяйка и пошла в свой кабинет.
Роза растерянно поглядела ей вслед… Дома Роза не удержалась и все рассказала Томасе, Хустине и Каридад.
— Они что же, вместе лежали? — с дотошной серьезностью спросила Каридад.
Роза кивнула.
— Говорила, не надо было тебе идти туда! — с досадой сказала Томаса.
