Неприступные стены - Фристоун Шарон (е книги TXT) 📗
Она знала, что Марко не занимался купленной землей. Наверное, проект перестал его интересовать. Пока Виржиния была жива, она не упускала случая напомнить ей об утерянной выгоде.
— Ай-ай-ай! Неужели ты решила продать дом? — насмешливо прищурился Марко. — Какие удивительные перемены! Помнится, ты была так трогательно привязана к этим замшелым стенам! И мне было отказано в покупке. Что же изменилось?
— Что изменилось? А ты не понимаешь? Тебе принадлежит половина. А я ни на минуту не останусь с тобой под одной крышей! Мне нужно уплатить налог на наследство, а денег нет, так что нет и другого выхода.
Он все это знал, она не сомневалась. Ему нужно было одно: заставить ее унижаться.
— Ты ведь и сам все это знаешь, — проговорила она. — Мистер Сойер, наверняка, тебе рассказал.
— Знаю, — подтвердил Марко. — Но мне хотелось услышать это от тебя.
Она подняла на него полные горечи глаза. Все, что он хотел, — насладиться ее унижением. Она ведь обманула, унизила его, и вот настал час расплаты. Он хочет насладиться своей победой.
— Ну вот, ты услышал это и от меня, — бросила она. — Какое решение ты примешь?
— Никакого, — заявил он. — Мне нужно все хорошенько обдумать. Дело это серьезное, за минуту не решишь. Но ты пока можешь рассказать мне, чем ты занималась все эти годы.
Странно. Он ведь сказал, что времени у него немного. У него была назначена встреча за обедом. Оливия поежилась. Она предпочла бы, чтобы он отошел от нее подальше. Почему бы ему не сесть за стол! Он возвышался над ней, словно огромный темный ангел возмездия. От одного его взгляда у нее по спине ползли мурашки.
— Что рассказать тебе? Я училась в университете. Получила диплом. Нашла работу в Британской библиотеке. Я должна была выйти на работу в сентябре. А жить мы собирались вместе с Джинни в двухкомнатной квартире. Но ничего не получилось. Папа и Виржиния погибли. Они, как всегда, ездили отдыхать во Францию, и на обратном пути поезд сошел с рельс. Так что Джонни остался у меня на руках.
Она не стала рассказывать про издательство, про то, что скоро выйдет ее первая книга, а на подходе еще одна, и еще четыре в планах.
— А где сейчас Джонни? — поинтересовался Марко.
— Родители Джинни взяли его погостить на несколько дней. К ним как раз приехала Памела, сестра Джинни, с ребенком. Так что мальчишкам хорошо вместе.
Она не добавила, что викарий еле-еле уговорил ее оставить Джонни. Последним аргументом было прибытие маленького приятеля для брата.
— Я был очень опечален, когда услышал о гибели твоих родных. Я тогда был в Южной Америке и не мог приехать на похороны.
Марко поправил какую-то безделушку на письменном столе и присел на его край. Оливии почти удалось убедить себя в том, что это нормальный разговор старых знакомых.
— Спасибо за венок, — сказала она.
Она помнила, как удивилась, обнаружив среди венков один от Марко. После их разрыва, насколько ей было известно, ни отец, ни Виржиния никогда с ним не виделись.
— Твой отец был очень хороший, добрый и порядочный человек, — сказал Марко.
Оливия поморщилась. Как у него хватает наглости говорить об отце. После того, как он безжалостно обвел его вокруг пальца!
Она с трудом сдержала горькие слова. До сих пор ей не верилось, что отец сделал такую неслыханную вещь. И ни слова не сказал дочери. Но злить Марко — себе дороже обойдется.
— Я, до сих пор, по нему тоскую. Но мы с Джонни справляемся. Да и Блэки помогает. Она всегда с нами.
— А что случилось со светловолосым Адонисом? — Марко бросил взгляд на ее левую руку, где не было обручального кольца. — Как его звали? Саймон, кажется?
Он задал вопрос, как бы между прочим, и Оливия не заметила подвоха.
— Последнее его приключение — Африка. Он там учит местных детишек английскому. — Оливия помолчала, улыбаясь немного грустно. Ей всегда не хватало Саймона. — Саймон — не любитель писать письма. Может, он уже и не в Африке, а где-нибудь на Марсе, — добавила она.
— И тебя это нисколько не беспокоит? — поинтересовался Марко.
— Нет, конечно.
Тут только Оливия заметила, как пристально Марко разглядывает ее. И — вспомнила.
— Ай-ай-ай! — покачал головой Марко. — Женское легкомыслие. Но меня оно почему-то больше не удивляет. Ты совсем не изменилась.
Она вспомнила слова, которые он говорил тогда Терезе. Вспомнила свое отчаяние, и унижение, и боль. Кто бы говорил... Она в ярости распрямила плечи.
— Нет, ты ошибаешься. Я очень изменилась. Я уже не та наивная, невинная простушка!
— Да-да, я вижу, — цинично усмехнулся Марко. — Значит, теперь, когда легкомысленный Саймон в бегах, ты явилась ко мне и просишь помощи.
Оливия поежилась. Но что она могла поделать? Она намеренно дала Марко понять, что Саймон — ее любовник. Что же теперь строить оскорбленную невинность? Но она все равно молчать не станет!
— То, что ты сказал, — очень некрасиво, — проговорила она.
— Зато, правда, — пожал плечами Марко.
Не успела она опомниться, как он схватил ее за плечи, рывком поставил на ноги и привлек к себе.
— Помнишь, как было когда-то, — прошептал он.
Она лишь тихонько вскрикнула, а он уже закрыл ей рот поцелуем. Жадным, страстным поцелуем.
Она яростно билась в его руках, но ее руки были зажаты. Он не отпускал ее губ... Постепенно она затихла и ослабела, и давние чувства вновь всколыхнулись в ее душе. Он расслабил объятия и больше не причинял ей боли. Губы его стали нежнее. Одной рукой он ласкал ее волосы, а другая бессознательно скользила по спине, прижимая ее к себе, ближе, ближе. В ноздри ей ударил такой знакомый и волнующий аромат его туалетной воды и еще чего-то неуловимого, такой мужской, такой возбуждающий запах. Вновь ощущения, которые она так и не смогла побороть за все эти годы, вновь они околдовывали ее и лишали воли.
Неожиданно он отстранился. Пристально, бесстрастно посмотрел в ее затуманенные страстью глаза.
— Я так и думал. Притяжение осталось.
Он обхватил ее за талию и вновь притянул к себе.
— Остается один вопрос: что мы с этим будем делать?
Какое унижение! Она таяла от страсти в его объятиях, а он остался холоден словно айсберг!
Пунцовая от стыда, она уперлась локтями ему в грудь.
— Я ничего не собираюсь с этим делать. Все, что мне нужно от тебя, это получить прямой ответ — каково твое решение насчет дома. Вот и все, что есть между нами. Ты выкупишь мою долю? Да или нет? — требовательно повторила она.
Она сделала попытку прямо и смело взглянуть ему в глаза, но тут же отвела взгляд. Он возвышался над ней, такой огромный, сильный и угрожающий, что она испугалась. Не нужно злить его.
Марко потребовалось все его самообладание, чтобы сохранить на лице холодное, непроницаемое выражение. Хотя она и отводила нарочито взгляд, от него не укрылось ее волнение и возбуждение. Голубая жилка на ее шее билась, словно птичка в силках. Он с трудом удержался. Единственным его желанием сейчас было поднять ей юбку и овладеть ею прямо здесь, на столе.
— Ты все сказала? — сквозь зубы процедил он.
— Ты не ответил.
С тех пор, как он узнал о смерти ее отца, он ждал, что она к нему обратится. И он не собирался облегчить ей этот момент. После своего предательства она заслужила наказание.
Он медленно провел ладонями по ее бокам, задержал их на ее груди, потом тяжело опустил их ей на плечи.
К ужасу Оливии, она почувствовала, как груди ее напряглись и округлились под его прикосновениями.
— Пусти, — вскрикнула она.
Марко почувствовал ее дрожь и самодовольно убрал руки. На сегодня достаточно. Он узнал, что хотел.
Демонстративно он взглянул на часы:
— Мне пора идти. Меня уже ждут. А по поводу твоего дела... Дай подумать.
Оливия замерла. Наконец-то, закончатся мучения неизвестности. Но... Он смотрел на нее с улыбкой, в которой не было ни тени юмора.
— По поводу твоего дела. Завтра у меня свободный день. Я приеду в Ковердейл-парк и осмотрю недвижимость. За четыре года с ней все что угодно могло произойти. Трещины в фундаменте или что похуже. А я не хочу покупать кота в мешке.
