Дом, в котором ты живешь - Соловьева Анастасия (первая книга .TXT) 📗
Для начала хорошо написать о значении чувства успеха в жизни людей вообще. Об опыте успеха, о его приобретении на уроках. В качестве примера можно привести мою собственную жизнь. В школе я, как ни старалась, выше четверки не получала, потому что не верила, что получу. Закончила музыкальную школу, занималась вокалом, меня хвалили, говорили о способностях, но где мне., лучше что-нибудь поскромнее. В девятнадцать лет в меня влюбился заурядный мальчик Костя. Ни плохой, ни хороший – обыкновенный. Я с радостью, почти с благодарностью, поспешила замуж – кому я еще нужна?
Теперь появился Дод. Мама и Иза считают, что здесь замешана корысть: не только я сама, но и мои близкие не верят в меня. Я выключила компьютер – предаваться этаким мыслям можно и без него. Дети спали. Не раздеваясь, я свернулась на диване и стала слушать тишину. И вот в этой тишине зазвонил домофон.
Глава 8
– Давид! – Я стояла у лифта и зачарованно смотрела на Амиранашвили. – Ты всегда появляешься так неожиданно!
– Я приехал днем, но были дела. – Он удивленно взглянул на меня: – А почему мы разговариваем на лестнице?
– Не знаю.
Дод решительно распахнул дверь – я, преодолев оцепенение, шмыгнула в прихожую.
– Что с тобой? – Он осторожно обнял меня. – Что случилось?
– Случилось, Давид, случилось нечто ужасное, – так хорошо, прижимаясь к нему, болтать всякие глупости! – Ты приехал, а я тебя совершенно не ждала, и у меня ничего нет на ужин, ты рассердишься и будешь топать ногами. Потому что, я знаю не понаслышке, ты очень требовательный хозяин. И пожалуйста, говори тише: дети уже спят.
Пока он мыл руки, я судорожно соображала, чем, правда, его накормить. Заварила чай, достала принесенные Изой пирожные.
– У тебя были гости? – Давид поднял за горлышко Изин ликер, посмотрел этикетку.
– Иза приходила: у меня сегодня был открытый урок, и мы немножко отметили.
– Что за Иза?
– Иза? Господи! Это моя соседка и ближайшая подруга. Мы с тобой друг друга совсем не знаем… А Иза, между прочим, знакомая Булыжной. – Я нервно рассмеялась. – Давид, мне тебя правда нечем кормить!
– Я ужинал, Марина. Но с удовольствием выпью чая. Сядь, мне нужно поговорить с тобой… Понимаешь, нам неудобно будет жить вместе в этой квартире: она слишком маленькая.
– А ты что, собрался здесь жить? – не смогла скрыть удивления я.
Мы не дети, Марина. У меня нет времени на прогулки при луне. Вечером я хочу возвращаться домой, нормально ужинать, ну, ты понимаешь. Поэтому я сниму другую квартиру, больше, ближе к моему офису. Завтра утром поедем смотреть – агентство подобрало несколько вариантов.
Значит, на размышление у меня ночь.
– Давид, я здесь работаю, а мальчики ходят в школу. Как они будут добираться?
– На машине.
– Ну хорошо, утром на машине, а после уроков? Заканчиваем-то в разное время!
– Найму шофера, будет вас возить. У тебя есть права?
– Да нет… Вообще, знаешь, я никогда не переезжала. А ты?
– Я постоянно. – Он снова не захотел рассказывать о себе. – Ты в чем-то сомневаешься, Марина?
– Нет. И я рада, что у нас будет дом. Но одно мое условие – я не брошу работать.
– Конечно. Делай как хочешь. Но почему?
– О, причин много!
– Ну, хотя бы некоторые? Ты хочешь быть независимой?
– Нет, Давид. Независимость – хорошая вещь, но с тобой она не проходит. Просто мне нравится моя работа. К тому же я не только преподаю, а еще пишу статьи для методического журнала…
– А как у тебя прошло сегодня?
– Прекрасно. И детям очень понравилось, и взрослым. Даже нашей директрисе.
– У тебя что, конфликт с ней?
– Есть немножко.
– Посмотри, что я купил тебе в Стокгольме.
Давид встал из-за стола и вернулся с небольшим пакетом. В нем оказалось вечернее бледно-зеленого шелка платье.
– Думал, приеду, вечером сходим в ресторан. А пришлось сразу на работу. Хочешь, завтра где-нибудь поужинаем?
– Завтра будет день. – Я зевнула. – И спасибо тебе за платье.
У меня есть одно счастливое свойство: даже после бессонной ночи я могу встать в нужный час без всякого будильника. В половине восьмого Давид спал, зарывшись в подушку, я поднялась, бесшумно извлекла из шкафа джинсы, свитер и отправилась в магазин. Если нет времени на прогулки при луне, будем общаться за семейным завтраком.
Обдумывая меню, я бежала по пустынным субботним улицам, прикрывала ладонями лицо, спасаясь от колючих порывов ветра. На обратном пути ветер дул в спину и надувал куртку – казалось, я иду под парусом, как корабль. В пакете лежали сыр, буженина, стейки кефали (я заметила, что Давид любит рыбу). На десерт манго, мандарины, грейпфруты.
У подъезда мы столкнулись с Изой.
– Откуда ты? – изумилась она.
На Изе было черное кожаное пальто, серебристый с чернью шарф повязан так, чтобы скрыть красивую каштановую челку. Лицо бледное, без косметики.
– Из магазина. А ты?
– Я в церковь иду. Мы же вчера договаривались, я за тобой заходила.
– И что? – насторожилась я.
– Все спят. – Я видела, что Иза расстроена и мысли ее далеко.
– А что ты вдруг решила в церковь пойти?
– Ой, да не знаю, что делать. Сергей-то – помнишь я говорила про дом? – уперся и ни в какую. В прошлые выходные уже участки смотреть ездили. Один ему понравился. Но, по-моему, какой-то кошмар: узкий, длинный, одним концом упирается в шоссе и стоит целое состояние. Дом развалюшка, надо новый строить.
– А Катя с вами ездила? – спросила я.
– Кате не до нас, у нее роман с каким-то… Дома ночует через день. – Иза махнула рукой. – Куда идти-то, господи?! Только в церковь!
– Не огорчайся, Иза, может, он еще передумает.
– Не передумает, он упрямый. Ладно. – И она быстро зашагала по переулку.
Давид на кухне просматривал бумаги.
– К тебе кто-то приходил, – сообщил он.
– Иза, соседка. – Я торопливо выкладывала покупки.
– Она у тебя круглосуточно сидит?
– А ты не доволен?
– Просто спросил.
– Вообще она часто заходила… Но мы все равно отсюда уезжаем. Да и они, может, скоро переедут. – Я обмакнула стейк в жидкое тесто – кляр. – Ее муж собирается строить коттедж.
– Серьезные планы.
– Мама, с кем ты говоришь? – На кухне появился заспанный Денис. – О, Давид Михайлович! – Они поздоровались за руку. – Классно!
– Займись, пожалуйста, фруктами. Ты вроде умеешь, – попросила я сына не очень уверенно.
Денис чистил фрукты, Дод взялся сварить кофе, я разложила стейки на овальном блюде, приготовила тосты. Завтрак вышел красивым и вкусным. Сыновья обрадовались Давиду, тем более что каждый получил от него по шуршащему пакету.
– Мам, а тебе ничего не подарили? – наивно поинтересовался Илюшка.
– Не лезь, – оборвал старший брат. Кофе был непривычно крепким, но все равно я чувствовала, что засыпаю. Ночь после разлуки, пробежка по апрельскому утреннему холоду, вкусная горячая еда… Теперь хотелось положить голову на плечо Давиду и закрыть глаза. Вместо этого пришлось ехать смотреть квартиры. Сразу после завтрака позвонил риелтор, и Давид продиктовал мне несколько адресов: Большие Каменщики, Воронцовская, Земляной Вал – значит, жить мы будем в районе Таганки.
У подъезда дома, не дотягивающего до определения «сталинский», ждала девушка-риелтор – юное светловолосое создание.
– Лена, – невыразительно представилась она.
Дод промолчал, и мне стало неловко. Подъезд удивлял контрастами: просторный холл и узкие лестничные марши, низкие дверные проемы.
– Интересно, какой это год? – вполголоса спросила я. Мы стояли у лифта.
– Пятьдесят восьмой, – сразу ответил Давид. – Мы в таком в Тбилиси жили.
Мне очень хотелось узнать еще что-нибудь про Тбилиси, но мешало присутствие Лены.
Квартира находилась на шестом этаже. Возле двери, обитой дешевым малиновым дерматином, стояла хозяйка. У нее были волосы цвета спелой пшеницы и морковные губы. Я дала ей шестьдесят, а то и шестьдесят пять, причем возраст был заметен, но сказать о ней пожилая, а тем более старая, было невозможно. Просто женщина. Дод неодобрительно рассматривал входную дверь, а квартирная хозяйка завладела мной.
